Голосование по Нацбанку и передел комитетов в парламенте превратились в знаковый для украинской политики сериал. Полагаем, свидетельство очевидца будет интересно избирателям.
НАКАНУНЕ
Вечер вторника. Оппозиция и пресса ждут в Верховной Раде результатов голосования фракций большинства по четырем вопросам — об увольнении Владимира Стельмаха с поста председателя Национального банка Украины; о назначении Сергея Тигипко на эту должность; о председателях и первых замах председателей комитетов ВР; и об отмене результатов голосования за постановление ВР от 21 ноября 2002 года «О принятии во втором чтении проекта закона Украины о госбюджете Украины на 2003 год. Счетная комиссия, сформированная исключительно из представителей фракций большинства, несколько раз переносит время объявления результатов голосования. Так и не дождавшись результатов голосования, Виктор Ющенко, Юлия Тимошенко, Александр Мороз и Петр Симоненко начинают пресс-конференцию по поводу «парламентского переворота». Симоненко: «Будем делать все, чтобы защитить парламентаризм и демократию. Сегодня подпишем письмо в ПАСЕ, в котором проинформируем Совет Европы о ситуации в ВР. Кроме того, напишем письмо ко всем европейским и мировым финансовым организациям, в котором сообщим, что избранный с нарушением законодательства глава украинского Нацбанка является нелегитимным». Тимошенко: «Направим жалобу на результаты голосования в суд общей юрисдикции от имени 200 депутатов оппозиции. Есть все основания направить обращения к международным организациям и лидерам государств Европы, чтобы проинформировать их о том, что произошло в ВР. В Украине будут действовать нелегитимный руководитель Нацбанка и руководители комитетов ВР. И все решения, которые они будут принимать, также являются незаконными. Будем инициировать досрочные выборы парламента. А пока всеми способами не дадим работать большинству». Глава парламентского комитета по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией Владимир Стретович («Наша Украина») оглашает заявление членов постоянной Счетной комиссии Верховной Рады (избрана в мае, в нее входят как представители большинства, так и представители оппозиции). Члены этой комиссии заявляют о допущении целого ряда нарушений при голосовании. В частности, Стретович перечисляет такие нарушения: — бюллетени не выдавались по спискам народных депутатов; — депутат Игорь Шаров уже после окончания подсчета голосов передал депутату Льву Миримскому 35 бюллетеней, которые были использованы при подсчете голосов; — голосование проводилось без урн. Тимошенко также поясняет причины столь долгого подсчета бюллетеней. Она говорит, что «эсдеки» и «трудовики» решили «кинуть» своих партнеров по большинству из «Регионов Украины» и не проголосовать за отмену бюджета во втором чтении. В ответ донецкие «регионалы» отказались голосовать за утверждение трудовика №1 Тигипко главой Нацбанка. В результате долгих торгов сторонам удалось уладить все проблемы. Но когда один из лидеров «Трудовой Украины» Игорь Шаров принес- таки бюллетени родной фракции с голосованием за бюджет, их выхватили оппозиционные депутаты. Пачку из 35 бюллетеней показал с трибуны Стретович. В это время в сессионном зале глава большевистской счетной комиссии, социал-демократ (объединенный) Владимир Заец, наконец, объявляет результаты голосования. Большинство решило: уволить председателя Нацбанка Владимира Стельмаха (232 голоса «за», 10 «против»), назначить председателем НБУ Сергея Тигипко (232 голоса «за», 10 «против»), перераспределить парламентские комитеты между фракциями большинства (229 голосов «за», 12 «против») и отменить решение о принятии государственного бюджета на 2003 год во втором чтении, принятое 21 ноября (227 «за», 13 — «против»).
Лидеры «четверки» решают отправиться к спикеру Литвину и потребовать показать бюллетени по этим голосованиям. Арифметическая задачка такая: если у оппозиции есть 35 бюллетеней, то сколько на руках у большинства? Прессу приглашают с собой. Журналисты, конечно, за.
И «как цыгане шумною толпой» оппозиционеры и человек 40 журналистов в начале восьмого вечера выступают на поиски правды в темных коридорах парламента. Во главе крестного хода — Ющенко, Тимошенко, Симоненко и Мороз. В воздухе разлит легкий запах революционного «беспредела». Всей честной компанией депутаты и пресса приходят к кабинету спикера Литвина. Дальше пускают только депутатов. После минут 15 ожидания парламентарии (они же парламентеры) возвращаются к ожидающим журналистам. Тимошенко сообщает: «Литвин отказался показать нам бюллетени и сказал, что их у него нет. Это значит, что их не существует в природе. И мы имеем право обратиться в Генпрокуратуру по поводу фальсификации результатов голосования. А сам Литвин отказался выйти к прессе и убежал через черный ход».
Ющенко: «Мы обратились к спикеру с просьбой найти бюллетени голосования, урны, где должны быть эти бюллетени и сделать проверку. Нам отказали. Теперь будем искать секретариат парламента. Там должны быть и члены счетной комиссии, и урны».
Все двигаются к секретариату. Здание парламента напоминает опустевший Зимний после штурма: революционные солдаты и матросы, сделав свое дело отправились отдыхать. В дальнейшие минут двадцать вся толпа хаотически движется между кабинетами постоянного представителя Президента в ВР Александра Задорожного и кабинетом секретариата.
В дверь Задорожного депутаты стучат сначала вежливо, потом кулаками. Никто не открывает, но в щелку видно, как в кабинете горит свет. Не верится, чтобы представитель Кучмы испугался и решил не открывать дверь. На всякий случай, вновь решают постучать в кабинет секретариата. У дверей Задорожного оставляют караулить Турчинова — всех впускать, никого не выпускать, в случае сопротивления открывать огонь. После пробежек по коридорам вся толпа собирается под дверью Задорожного. Вновь стучат. В конце концов Стретович начинает выбивать дверь. Запах революционного «беспредела» становится гораздо заметнее. Два сильных удара. От третьего удара дверь спасает «большевик» Гапочка. Несколько депутатов из большинства, лидеры оппозиции, БЮТовцы Шкиль и Турчинов лениво переговариваются в ожидании, пока службы парламента принесут ключи от кабинета Задорожного. Появляется комендант парламента. Размеры его впечатляют. «Просим не народных депутатов покинуть парламент — на основании инструкции посетители здесь могут находиться только до 18 часов». Тимошенко и Мороз заявляют, что журналисты не уйдут, потому что их пригласили сюда они, депутаты. «Верховная Рада — это наш дом, а не ваш», — говорит коменданту и появившимся за его спиной людям в военной форме Тимошенко. Мороз, Симоненко, Турчинов и Тимошенко выстраиваются в цепочку и не подпускают военных к телекамерам. Комендант несколько раз пытается пройти сквозь цепочку и вновь попросить журналистов на выход, но депутаты его не пускают. После каждого подхода он озадаченно возвращается к своим военным. Даже его спина выражает недоумение от абсурдности ситуации.
ШТУРМ
Наконец сотрудники служб Верховной Рады приносят ключи. За открытыми дверями — Задорожний и Заец. Рев, смех, победные боевые кличи оппозиции и журналистов. Охрана парламента занимает позиции у дверей кабинета постпреда и пускает только депутатов. Те отталкивают охранников и кричат: «Пропустите камеры! Журналисты, проходите!» Возникает давка, депутаты толкают охранников, те — депутатов. Временами проем двери освобождается, в эти моменты удается проскочить двум-трем журналистам. Запах революционного «беспредела» уже можно пощупать. Для некоторых журналистов он оборачивается синяками от ударов в потасовке.
Пропустив десятка полтора журналистов в предбанник кабинета Задорожного, охрана сомкнула ряды и ожесточенно толкает депутатов. В гуще событий — «нашеукраинец» Владимир Филенко и БЮТовец Турчинов. У Филенко в руках трофей — военная фуражка. Он пытается бить ею своих противников с криками: «Ах, ты! Депутата бить?! Ты что: депутата бьешь?!!!» Запах революционного «беспредела» бьет в голову корреспондентам информагентств — один из них возбужденно кричит по телефону родной конторе: «Давай быстро «флэш» — депутаты дерутся со спецназом!!. Что значит, «может, не «флэш?! А как ты сам думаешь — драка депутатов и спецназа это «флэш» или нет?!!!» Филенко прорывается в кабинет. Остальные депутаты — тоже. Большая часть прессы остается за дверями, в кабинет Задорожного попадает около 15 журналистов.
ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ
Лидеры «четверки» рассаживаются у стола Задорожного и начинают требовать от Зайца бюллетени голосования. Задорожний демонстративно не принимает участия в выяснении отношений вокруг голосования как человек, счиающий свое слово веским аргументом. С видимым равнодушием листает журнал, ходит молча около стола.
Ющенко: «Мы хотим провести сверку бюллетеней голосования. И хотим убедиться, что они будут под охраной».
Заец рассказывает, что он не знает, где сейчас находятся бюллетени: «Может, они у оппозиции, может — у членов счетной комиссии. У меня нет ни одно бюллетеня. И вообще, может, их уже оппозиция уничтожила».
Он говорит, что счетная комиссия подсчитала все бюллетени и составила протокол о голосованиях. А потом, когда он по необходимости вышел из кабинета, оппозиция похитила как минимум часть бюллетеней, а может быть, и все. В ответ оппозиционеры говорят, что депутат Игорь Шаров принес бюллетени трудовиков, и только эти бюллетени в количестве 35 штук они и «свистнули». О чем есть и соответствующая видеосъемка. Но в кабинете Задорожного следы бюллетеней никто найти не может. Кто-то из оппозиционеров замечает машину для резки бумаги и предполагает, что бюллетени находятся там. Но лезть в корзину никто не хочет.
Кабинет Задорожного быстро превращается в базар. Сюда подтягиваются все новые и новые депутаты от оппозиции. Скоро становится тесто, как в троллейбусе в час пик. Новоприбывшие требуют отчета от Зайца, тот регулярно повторяет историю по схеме: проголосовали — подсчитали бюллетени — вышел по необходимости — вернулся — бюллетеней нет. Старожилам это слушать уже не интересно, они живо обсуждают ситуацию.
Тимошенко берет со стола Задорожного блокнот, в котором написаны названия фракций и цифры: «Вот, рукой Задорожного написано, сколько из каждой фракции большинства реально проголосовали и сколько нужно было добавить для получения результативного голосования». Задорожний скептично хмыкает: «Да, вы так сразу и установили, что это написано именно моей рукой…»
Ющенко и Симоненко решают звонить Генпрокурору, чтобы он прибыл на место и составил акт по результатам уголовного преступления: пропажи бюллетеней голосования.
Задорожний: «Я не буду звонить в Генпрокуратуру. Если хотите, берите —звоните».
Ющенко звонит, а затем уходит из кабинета и садится за стол в приемной. К нему из кабинета на консультации по очереди ходят соратники. В ожидании представителя Генпрокуратуры депутаты коротают время с кофе и сухарями.
НЕВЫСТРЕЛИВШЕЕ РУЖЬЕ
Постепенно число депутатов начинает редеть. Пользуясь этим, Задорожний пытается взять ситуацию под контроль. Как будто в первый раз заметив, что в кабинете, кроме депутатов, есть журналисты, он раздраженно просит их выйти: «Это что там за молодые люди? Пресса? Выйдите в приемную — дышать нечем!!» Но воздух беспредела в головах еще не рассеялся, и никто из журналистов не уходит. Задорожний не настаивает и вновь погружается в изучение того, что пишут о пребывании депутатов в его кабинете по Интернету: «О! Уже есть в Интернете : «Депутаты ждут Генпрокурора в Верховной Раде». Все заинтересовано: «Что, уже есть?! Вот это да!»
Проходит еще примерно полчаса. Депутаты разбиваются на группы по интересам — одни смотрят телевизор, Стретович составляет «акт установления юридического факта» о пропаже бюллетеней для представителя ГПУ, Мороз дает интервью, Ющенко по-прежнему совещается с соратниками.
В кабинете тем временем появляется «трудовик» Шаров. Но никто уже не горит желанием допросить его с пристрастием по поводу того, передавал ли он пачку бюллетеней. У «трудовика» вид до такой степени серьезный и солидный, что один журналист принимает его за представителя Генпрокуратуры и начинает диктовать в родную редакцию: «В кабинет прибыл представитель Генпрокуратуры. Он приступает к осмотру места происшествия и допрашивает присутствующих депутатов…». Пока Шаров вникает в ситуацию, депутаты вяло шутят. И столь же вяло подписывают акт, составленный Стретовичем.
Тем временем Заец хочет уйти из кабинета, а Тимошенко его не пускает. Переговоры о выходе эсдека продолжаются около получаса: он хочет уйти под честное слово, что вернется, Тимошенко вообще не хотела выпускать его или в крайнем случае готова была выпустить под конвоем.
Заец: «А может, меня дома семья ждет? И я еще с утра ничего не ел? Юлия Владимировна, почему вы не даете мне уйти — мне плохо».
Тимошенко: «Всей стране плохо».
Заец: «Почему же всей стране? Вот вам, к примеру, хорошо!»
Тимошенко: «Мне хорошо?! Вы уничтожаете жизнь моих детей в этой стране, а я должна смотреть на то, что вам плохо?»
Заец: «Я уничтожаю?»
Тимошенко: «Да, лично вы!»
В конце концов Зайца выпускают под честное социал- демократическое слово, что он вернется.
Шаров решительно объявляет, что завтра в 9 утра общий сбор лидеров фракций у спикера, а на сегодня можно расходиться. Заец не возвращается. Представитель Генпрокурора не приходит. Пропрезидентские депутаты во главе с Шаровым и Задорожним спокойно уходят из кабинета. Оппозиция скучковалась около Ющенко и провожает большевиков уставшими взглядами.
Оппозиционеры остаются и без бюллетеней, и без Зайца. Но с мыслями о том, как завтра вести себя в парламенте. Минут 10 обговаривается одно предложение — нужно блокировать заседание парламента и требовать возвращения к статус-кво до голосования. Хотя некоторые из оппозиционеров говорят, что за ночь большевики и бюллетени могут найти, и протоколы, и уже к утру все будет так, что никакой оппозиционный комар носа не подточит. Но и они признают, что изменить до утра уже ничего не удастся — оппозиционное ружье, появившееся в первом акте, в пятом так и не выстрелило.
В 10 вечера народ начинает расходиться. Последние кусочки воздуха революционного беспредела застывают изморозью на окнах. По пути домой моя коллега говорит, что после такого близкого знакомства с технологиями победы в украинской политике мысли об эмиграции из этой страны выглядят самым естественным в этой жизни процессом. Как желание дышать. Нормальным воздухом…
