Пока страна вязнет в спикериаде, дискуссиях о том, кто главный в парламенте и надо ли торговать должностью премьера, в мире происходят динамичные изменения. Россия де-факто в НАТО (что, впрочем, не значит, что того же она хочет и для Украины), а Запад вообще и США, в частности, окончательно избавились от восторга по поводу и украинской независимости, и евроатлантической риторики украинских политиков. И те, и другие с Киевом уже обращаются как с партнером, который интересен, исходя из собственных интересов — не больше. Во время предвыборной кампании много говорилось о «внешнем влиянии». Сейчас говорится меньше, а вот «влияния», похоже, будет все больше.
Вот уже год, как российское посольство в Киеве возглавляет Черномырдин. Виктор Степанович — безусловно «зе бест» в профессиональном сообществе дипломатов своей родины. Где еще посол от Москвы имеет такое влияние на внутриполитические процессы страны пребывания и пользуется таким уважением и авторитетом у местной элиты, представители которой, к сожалению, часто, к сожалению, переходящими в подхалимство и угодничество.
По своей политической роли Черномырдин приблизился к советским послам в государствах Варшавского пакта. Что же касается постсоветских времен, то если даже десятую часть того, что, предположим, делает в Киеве, Черномырдин позволил бы себе в Варшаве или даже Таллинне, то его, наверное, бы объявили персоной нон грата. Вспоминается, как несколько лет назад посла РФ в Праге Николая Рябова едва не выдворили из Чехии — и всего за какой- то невинный комментарий относительно зависимости чехов от сибирского газа.
Но ведь специфика отношений Украины и России такова, что не стоит и надеяться, чтобы российское посольство в Киеве строго следовало правилам Венской 1961 года конвенции о дипломатических отношениях. Во-вторых, — и независимо от того, читал ли Черномырдин эту конвенцию — позволяет он себе ни на децибел больше, чем ему позволяет сама украинская власть. А на что другое надеяться, если некоторые ее влиятельные представители во внутриполитических спорах, будто козырный туз, используют такие аргументы, как «меня принимал президент Российской Федерации»? Да и значительная, если не большая часть, украинцев политические наставления от Черномырдина воспринимает как должное — дает себя знать вековая ментальная привычка к указаниям из Москвы и Петербурга.
То он высказывается против визита в Украину Папы Римского («не очень хорошо, и не очень правильно»). То фактически требует восстановить регистрацию Грача («нарушение нарушению — рознь»). То обвиняет в невежестве госсекретаря МИД Украины Чалого («дремучий человек»). То предлагает МИДу составить ноту протеста в адрес США. То, гостя в одной из редакций, шутя ли, всерьез ли предлагает уволить евроатлантически настроенного журналиста. То мечет гром и молнии в Карлоса Паскуаля — впрочем, это уже не наше дело, пусть разбираются Путин и Буш: они как раз в эти дни встречаются в Москве и Петербурге.
Но одна характерная и важная деталь: подобных заявлений Черномырдин не делает по собственной инициативе. Как правило, он всего лишь отвечает на вопросы журналистов, которые хорошо знают о специфическом красноречии посла и радуются каждому его слову... На одном из Интернет-сайтов уже даже появился цитатник Черномырдина, хотя и недостаточно полный.
Со первых же дней своего пребывания в Киеве Виктор Черномырдин стал не просто ньюсмейкером, а самым ярким местным политиком — не только весомым, но еще и открытым, остроумным, искренним, с колоритным шармом. Черномырдин — это «луч света» в темно-сером и скучном мире украинской политики. Он вызывает личные симпатии даже у тех, кого очень раздражает и кого обижает его повседневное вмешательство в те дела, которые украинцы должны бы решать сами.
Безусловно, что, в частности, и на это рассчитывали гениальные инициаторы командировки Черномырдина в Киев. У Путина нет оснований быть недовольным своим послом: за год его работы в Киеве политическое сближение Украины и России, спровоцированное кассетным скандалом, приобрело еще большие темпы. Кто бы еще год назад взялся прогнозировать присоединение Украины к ЕврАзЭСу?
Правда, в Кремле теперь банкуют, как модно говорить, прагматики, которые воспринимают политические уступки со стороны Украины как что-то должное и не считают, что за них нужно платить. Поэтому с начала текущего года во взаимной торговле произошел такой спад, сопоставимый разве что с тем, который случился после августовского дефолта 1998 года. Виктор Черномырдин списывает этот спад на налоговую реформу в России, которая привела к двойному налогообложению украинских товаров. Зато его коллега с украинской стороны Николай Белоблоцкий считает, что к таким неприятным последствиям привели прежде всего антидемпинговые меры. А отсюда возникает вопрос, насколько эффективным оказался Черномырдин как спецпредставитель Путина по торгово-экономическим вопросам?
Впрочем, за более чем 20-процентные потери Черномырдину ничего не будет — потому что не ради экономики его сюда посылали. Сегодня уже нет никаких сомнений, что в Киев он «десантирован» исключительно с целью влияния на внутреннюю политику вообще и на избирательный процесс, в частности. И хотя украинцы проголосовали не совсем так, как хотелось бы россиянам, Москве удалось использовать предвыборные трудности украинской партии власти ради упрочения своей позиции в Украине. От желающих бить челом в Кремле нет отбоя...
С другой стороны, Черномырдина вполне можно считать довольно искренним лоббистом украинцев на российском рынке. Но в правительстве РФ к нему, похоже, не очень прислушиваются. Ни Грефа, ни Кудрина, ни Касьянова ностальгией по СССР и общей работе с украинцами в ЦК КПСС не одолеешь, равно как и разговорами о славянском братстве. Они — настоящие прагматики, которых интересует конкретная прибыльная экономика, а отнюдь не абстрактная и убыточная геополитика. Поэтому гневный призыв Черномырдина вспомнить, что, кроме Лондона, Парижа и Вашингтона, «есть такой город, как Киев», вряд ли взволнует педантичного немца Грефа и ему подобных чиновников-технократов.
В отличие от них, Черномырдин как человек советской формации искренне любит Украину — так, как любят все свое. Его, конечно, раздражает, что Киев, с российской точки зрения, все силится с кем-нибудь пофлиртовать. Хотя бы и с Евросоюзом — так что поделаешь? В политике — как в жизни: любящие родители прощают своих непутевых детей. А иногда они даже всеми правдами и неправдами готовы обратить их на праведный путь и заставить вернуться в семью — некий ЕврАзЭС.
Черномырдин ничуть не лукавит, когда утверждает, что ни в какую другую страну послом не поехал бы. В Украине он выглядит вполне естественно. Правда, он так и не выучил украинский: в прошлом году журналисты выдавили из него соответствующее обещание. Предложенная «Яблоком» учительница так и не понадобилась. Понятно, практической потребности говорить на украинском языке у Черномырдина нет. Однако это можно было бы сделать в знак уважения к пока что многочисленному украиноязычному меньшинству...
Говорят, языки и язык даются дипломату для того, чтобы скрывать свои мысли. Черномырдин — исключение из этого правила, которому украдкой учат студентов еще на первых курсах институтов международных отношений. Для своего профессионального цеха он слишком откровенный — это кладезь информации, которая раскрывает российские карты в игре с Украиной. В этой сфере с его приездом в Киев началась настоящая эпоха гласности..
И все же Черномырдин не так прост, каким иногда хочет казаться. Будучи довольно благосклонным к Украине, этот опытный политик, который прошел огонь, воду и газпромовские трубы, живет и работает здесь для того, чтобы жестко отстаивать российские интересы. «Я с глубоким уважением отношусь к Борису Николаевичу Ельцину, но Владимир Владимирович Путин никогда не скажет: «Вставай, ложись — думай об Украине», — заметил как-то Черномырдин.
В отличие от Украины, в России хорошо знают, что им надо, и четко формулируют свой национальный интерес. В этом смысле в Киеве Москва имеет достойного представителя. А именно кадры, как говорил тов. Сталин, «решают все».
КОММЕНТАРИЙ
30 мая — год с тех пор, как Виктор Черномырдин прибыл в Киев и возглавил Посольство Российской Федерации в Украине. Каковы позитивы и негативы в двухсторонних отношениях за прошедший год?
Сергей МАРКОВ , директор Института политических исследований (Москва):
— Первый позитив заключается в сложившейся между нашими странами новой атмосфере доверия. Наиболее ярко это проявилось в ситуации вокруг сбитого российского самолета. Если бы такое произошло три года назад, то в российских СМИ пронеслись бы бури протеста с требованием ужесточить подход к Украине. Но сейчас этого не произошло, и дело было «спущено на тормозах», как и положено между союзниками. Кроме этого, российско-украинские отношения стали рассматривать, как приоритет в политике Президентов. В соответствии с этим они стали рассматриваться многими политиками не как проблема, а как возможность. Совершенно очевидно, что политическая энергия поступает в эти отношения, и это даст дальнейшие позитивные результаты. Еще очень радует усиление контактов между политиками, общественными деятелями, СМИ. То есть гуманитарные связи получили, без сомнения, серьезное развитие. Это самые главные позитивные стороны.
Негативно то, что экономические отношения между Россией и Украиной находятся в состоянии деградации. Кроме этого, до сих пор не принято никаких решений, облегчающих связи между простыми гражданами. Таможни и границы сегодня — это характеристика только слаборазвитых стран. Развитые страны обходятся без границ. Это не только транспорт, но и коммуникации. Очень странно, что самолетом прилететь в Египет из Москвы дешевле, чем в Крым. Но главной негативной стороной остается существование некоторых мифов в отношениях между нашими странами. В частности, миф о российском империализме в Украине и исходящий из него комплекс по отношению к «старшему брату». Эти мифы являются серьезным фактором в обеих странах. И хотя они не реализуются в политике государственных деятелей, но широко распространенны среди оппозиционной элиты в Киеве.
Таким образом, можно смело сказать, что ,несмотря на ряд позитивных факторов, негативное дистанцирование друг от друга тоже имеет место. Это серьезнейшим образом подрывает возможность развития России и Украины и напрямую сдерживает рост уровня жизни в двух странах. По нашим прогнозам, цена таких отношений весьма высока. Нормальные отношения между Украиной и Россией, по типу Евросоюза, привели бы к существенному повышению уровня жизни обеих стран в полтора-два раза.
