Официальная дата — день психического здоровья, которая отмечается сегодня, стала еще одним поводом, чтобы поднять проблему психического здоровья в Украине. По данным Киевского центра здоровья, 2,5% киевлян страдает психическими расстройствами. Только на начало 2001 года в столице под наблюдением психиатрических учреждений находилось 59,9 тысяч больных, из которых 13,2 тысячи — дети. Причины очевидны — обилие стрессовых ситуаций и постоянная гонка на выживание не могут не отразиться на стабильности психического здоровья нации. Но в тоже время несметное количество базовых потребностей этих людей не только не удовлетворяются, но и даже в большинстве своем остаются неизвестными обществу. Сравнительно недавно принятый, «прогрессивный», как его многие оценивают, закон «О психиатрической помощи» до сих пор вызывает массу споров и дискуссий. В основном же их провоцируют те, кто видит проблемы изнутри, но не в силах пролоббировать решения на государственном уровне. Речь идет о родственниках душевнобольных. По примеру американской организации родственников, в Украине было создано общество «Турбота», которое прилагало все усилия, чтобы закон действительно стал мощным инструментом, а не остался «филькиной грамотой», принятие которой нужно было лишь для того, чтобы «отметиться» в списке принявших закон. К сожалению, далеко не все поправки и предложения родственников были учтены, да и по-видимому, отнеслись к нему в парламенте во время рассмотрения не с должным вниманием и уважением: в прошлом году он был принят в полупустом зале за несколько минут до конца заседания.
Председатель общества родственников психически больных Людмила Малушенко так прокомментировала «Дню» ситуацию: «Раньше родственники не хотели говорить о своей беде, стеснялись, а врачи также избегали упоминать о проблемах психического здоровья. В результате они остались абсолютно неизвестными нашему обществу. Возможно, этим можно связать и то, что их решение повисло в воздухе. В законе «О психиатрической помощи» практически отсутствует социальный аспект защиты психически больных, а кроме этого, я считаю, что его статьи нарушают и права самих психически больных, и права окружающих их людей. Таким образом он не улучшает, а наоборот ухудшает ситуацию. Ведь такая «лояльность» закона, которая дает возможность больному выбирать, самостоятельно лечиться ему или нет, ставит под угрозу жизни окружающих». Авторы закона, по словам Л. Малушенко, должны прекрасно знать, что инвалид психического заболевания не может принимать адекватные решения, и только 4% таких больных добровольно обращаются за помощью к психиатрам. А угадать, когда наступит обострение, и врачи признают поведение больного социально опасным (что, согласно закону, необходимо для госпитализации пациента без его согласия) практически нереально, говорит она. В противном случае проблему решает четырехступенчатая судебная процедура, которая помимо того, что является достаточно длительной, еще и дорого стоит. Согласно нормам Всемирной организации здравоохранения, доступ к психиатрическому лечебному учреждению должен быть не сложнее, чем к заведению другого профиля. У нас же, продолжила Л. Малушенко получается, что после принятия такого «демократичного» закона многие нуждающиеся в психиатрическом лечении оказываются на улице, что еще и создает определенный риск для горожан, поскольку предугадать действия, например, больных с псевдогаллюцинациями (внутренними голосами) невозможно. Кроме этого, законом не защищается жилье психически больных, а ведь случаи манипулирования квартирами душевнобольных далеко нередки. Жилье, на мой взгляд, должно на протяжении всей жизни больного прибывать «под присмотром» государственных структур, подобно тому как это делается для детей, лишенных родителей.
Но все же основная проблема — это социальная защита психически больных, продолжает Л. Малушенко. На сегодняшний день существует дотация по уходу за психически больными (которые, конечно, получили инвалидность.) Но, во-первых, ее сумма ничтожна — 18 гривен, а во-вторых, она выплачивается только малообеспеченным родственникам и опекунам. А чтобы доказать эту «мало обеспеченность», нужно предоставить с десяток справок, на вымаливание которых у родственников нет ни сил, ни возможности. Сама же пенсия инвалида психического заболевания составляет 40—60 гривен, работать в основном они не в состоянии, да и на работу таких людей брать не очень стремятся. Таким образом, получается, что душевнобольные не только сами не выживают, а и вводят своих родственников в бедственное положение, поскольку зарабатывать деньги у них нет времени из-за постоянного ухода за больными. В ноябре 2000 года был принят закон «О социальной помощи детям-инвалидам и инвалидам с детства». Согласно ему, инвалиды первой и второй группы должны получать пенсию в размере прожиточного уровня и плюс 50% от нее — на уход. Но здесь мы опять встречаемся с несправедливостью: на такие выплаты могут рассчитывать лишь те, кто является инвалидом с детства. Если же человек стал инвалидом уже в 18 лет или оформил инвалидность после 16, то на такие суммы он уже автоматически не претендует. С 1997 года Горадминистрация обещает выделить для родственников специальный автобус, который бы подвозил их к больнице имени Павлова. Ведь особенно зимой очень сложно подниматься по заледеневшим ступенькам с тяжелыми сумками. А без поддержки родственников больные там пропадут. Питание плохое, а многие препараты, принятые на голодный желудок, могут только оказать обратный эффект, а не помочь. Так что, на мой взгляд, закон далек от цивилизованной законодательной базы, а скорее, он даже способствует правонарушению в отношении больных и самих больных. А дорогостоящая процедура суда для государства обойдется в любом случае во много раз дороже, чем социальная защита психически больного и его родственников», сказала Л. Малушенко.
Но, безусловно, на каждый аргумент всегда найдется контраргумент. Начальник отдела охраны психического здоровья управления здравоохранения столицы Юрий Юдин заявил «Дню»: «Закон — это результат работы комиссии Верховной Рады с учетом тех замечаний, и предложений, которые поступили. И надо сказать, что большинство из них было учтено. На мой взгляд, возражения, которые возникают относительно закона «О психиатрической помощи», являются огульными, поскольку вопрос, за какие именно статьи закона нам должно быть стыдно, не поднимался. Я еще раз повторяю: большинство предложений было учтено, но только они введены в сухие рамки слов законодательных актов. Заявление, что якобы судебная процедура, предусмотренная в законе, затрудняет госпитализацию, на мой взгляд, является безосновательным. У нас в Киеве в судах были рассмотрены единичные случаи и это связано не с недостатками закона, а с отсутствием в судебной практике по-настоящему отлаженной работы в этом направлении. Но ведь еще до того, как дойдет до судебного разбирательства, пациенту нужно пройти несколько этапов: осмотр пациента врачом, осмотр в приемном покое, осмотр комиссией врачей-психиатров. Таким образом, на любом из этих этапов может быть принято решение о том, что пациент не нуждается в госпитализации и может быть выписан. На мой взгляд, нужно побольше сообщать о тех случаях, когда возникают проблемы, связанные с агрессивным поведением больного. Ведь на самом деле эти вопросы решаемы и, мне кажется, что проблема просто высосана из пальца. Если же взять социальный аспект, то, например, в законе четко выписано, что на момент пребывания пациента в больнице его право на жилье остается неприкосновенным, государство также обеспечивает квоты рабочих мест на производстве и в различных учреждениях и организациях для обязательного трудоустройства инвалидов вследствие психического расстройства. В законе предусмотрена и социальная помощь, но, может, не в том объеме, как хотелось бы. Но я считаю, что регулировать эти вопросы должен не закон, а законодательные акты. В противном случае документ уже изначально будет обречен».
КСТАТИ
Сегодня открывается Центр медико-социальной реабилитации для людей с психическими расстройствами. По словам координатора проекта Инны Гокунь, он создан исключительно за деньги зарубежных доноров. «Отечественные бизнесмены посчитали такое капиталовложение крайне неприбыльным, поскольку реальную отдачу увидеть можно будет еще очень нескоро». На реабилитацию, которая проходит здесь амбулаторно, больные будут направляться лечащими врачами с диагнозом шизофрения в возрасте от 18 до 60 лет.. Создатели центра пропагандируют биопсихосоциальный подход к пациентам, когда помимо психического состояния во внимание также принимается и те социальные условия, в которых на данный момент находится больной. В центре не будет медиков, а лишь психологи, социальные работники, медсестры и трудотерапевты. Интересен и сам механизм реабилитации, в основе которого лежит индивидуальный подход к каждому конкретному случаю. Для каждого пациента будет разработан индивидуальный план и программа реабилитации.
