Соединенные Штаты постоянно повторяют, что хотели бы завершить обсуждение с Россией планов о внесении изменений в договор по ПРО от 1972 года до встречи президентов Путина и Буша, которая должна состояться в ноябре. Переговоры по этому вопросу продолжатся на следующей неделе в Москве. Однако, по мнению многих российских политиков, достичь соглашения с США по ПРО в ноябре не удастся. Российская сторона рассматривает предстоящий саммит как «промежуточный этап» в создании рамок переговоров двух держав по проблемам ПРО и сокращению наступательных вооружений. США тем временем пытаются убедить Россию в своей решимости развертывать системы ПРО. «Файшненшл Таймс» цитирует министра обороны США Доналда Рамсфельда: «Если у россиян сложится впечатление, что Соединенные Штаты не заинтересованы в том, чтобы продолжать работу над созданием системы защиты от баллистических ракет, в их интересах будет не заключать с нами никаких соглашений».
За последнее время между Россией и Америкой было проведено много встреч на высшем уровне, в том числе и переговоры между их министрами обороны. На всех этих встречах в центр внимания была поставлена разрастающаяся проблема, связанная с договором о противоракетной обороне (ПРО).
Хотя тон этого диалога изменился, с тех пор как к власти шесть месяцев назад пришла администрация Буша — риторика Америки стала мягче, и между президентами обеих стран установилось взаимопонимание — но лично я не думаю, что это имеет какое-либо значение. В конце концов, самые значительные соглашения между двумя этими странами были достигнуты между лидерами России и Америки, которые были явно недружелюбны по отношению друг к другу. В самом деле, личные отношения зачастую мешают дипломатическому диалогу и могут подменять серьезные решения и переговоры.
Таким образом, улучшенная риторика имеет значение только «в пределе». А реальное значение имеет только практический диалог, и как раз сейчас его нет. Это особенно верно в тех случаях, когда речь идет о насущных вопросах стратегических отношений, включая договор о противоракетной обороне и наступательных вооружениях. Я не хочу создавать слишком мрачную картину, но Генуэзские соглашения, достигнутые президентами Путиным и Бушем в Генуе, и «консультации», проводившиеся с тех пор, не имеют под собой твердого основания и ни к чему не приводят.
Почему речь идет о консультациях? Потому что Америка не хочет поддерживать переговоры. Дипломатические переговоры предполагают, что если я даю вам что-то, то вы тоже даете мне что-то взамен. Я иду на уступки, и вы в ответ также идете на уступки. Дипломатическое ведение переговоров подразумевает серьезные дискуссии и поиск решений, обеспечивающих баланс интересов. А консультации? В их ходе я высказываю вам свою точку зрения, а вы мне свою. Я говорю, что я с вами не согласен, а вы не соглашаетесь со мной. Вот чем заканчиваются «консультации» — ничем.
Конечно, можно сказать, что консультации помогают прояснить позиции, к примеру, по тем положениям Договора по ПРО, которые не удовлетворяют Америку. Но давайте будем реалистами. Вашингтон не собирается раскрывать свои карты. С какой стати? Администрация Буша сбита с толку изменением в расстановке сил в Сенате, союзники просят не предпринимать действий в одностороннем порядке, и было бы нецелесообразным с дипломатической точки зрения идти на разрыв с Россией, когда у США есть трудности в налаживании отношений с Китаем.
Таким образом, чтобы облегчить выход из этой затруднительной ситуации, Америка занимается «дипломатическими танцами» вокруг проблем наступательных и оборонительных вооружений, но ничего не обсуждает всерьез. Один шаг вперед, два шага назад. Государственные чиновники более низкого ранга впоследствии отрицают то, о чем говорилось в заявлениях, сделанных наверху.
Эта ситуация удовлетворяет американцев, поскольку время работает на них. Продолжающиеся дипломатические танцы позволят администрации США разрешить имеющиеся у них проблемы с союзниками и Сенатом США, убедив обоих, что не происходит ничего ужасного, и потому они могут постепенно начинать делать то, что хотят. В данный момент Америка не беспокоится о проблеме развертывания системы противоракетной обороны, поскольку она еще не уверена ни в одной из имеющихся у нее схем. Ей необходимо провести испытания, связанные с проведением различных мероприятий, которые запрещены Договором по ПРО, включая испытания систем, базируемых на наземных, морских и воздушных средствах доставки и т.д.
Договор по ПРО — это помеха, которую американцы стремятся размыть в атмосфере взаимных заверений и общих политических деклараций, с тем, чтобы смягчить встряску. Вот почему министр обороны США Дональд Рамсфельд не стремился прийти к каким-либо соглашениям во время своего последнего визита в Москву. Он просто еще раз изложил позицию Америки по этому вопросу, говоря о ядерной угрозе, которую представляют «страны- изгои», хотя на самом деле речь идет о Китае. США не могут открыто заявить, что система национальной противоракетной обороны США (НПРО) нацелена на Китай и имеющееся у него ограниченное число межконтинентальных баллистических ракет.
Все консультации, как предыдущие, так и те, которые планируется провести во время визита Владимира Путина в Америку этой осенью, никогда не приведут к выработке практических соглашений, до тех пор, пока не будет создано твердое основание для переговоров, такое, как было на протяжении 30 лет. Тем временем Америка может использовать время и начать испытания, направленные на подрыв договора по ПРО. На самом деле протокол 1997 года по стратегическим системам ПРО и системам ПРО театра военных действий позволяет США проводить испытания многочисленных систем, при условии, что при этом не нарушаются допустимые пределы.
Например, разрешены испытания любого оружия, рассчитанного на поражение целей, летящих со скоростью не более 5 км/сек, и испытания ракет-перехватчиков наземного, морского и воздушного базирования. Единственное ограничение заключается в том, что ракеты-перехватчики наземного и воздушного базирования не должны иметь скорость больше 5,5 км/сек, а допустимая скорость для ракет-перехватчиков морского базирования не должна превышать 4,5 км/сек. Не нарушая установленных ограничений, американцы могут работать над такими системами в течение длительного времени.
В любом случае Америка не сможет выйти из договора по ПРО, просто в гневе хлопнув дверью, как это многим кажется. Они думают, что президент США скажет: «Мы ставим в известность всех участников договора по ПРО (а именно: Россию, Украину, Беларусь и Казахстан), что, согласно условиям Пункта 15 договора, по истечении шести месяцев мы прекращаем считать себя связанными условиями договора по причине возникновения угрозы нашим национальным интересам». В любом случае, это не может случиться так скоро.
Напротив, Америка сможет выйти из договора только тогда, когда начнет разворачивать свою противоракетную систему, а этого не случится в течение нескольких лет. Этот договор нельзя разрушить одним ударом, но его положения могут размываться и подрываться до тех пор, пока все не поверят, что договор мертв. Тем временем американцы могут пытаться создать надежные системы, и это не факт, что они в этом преуспеют. В конце концов, все предыдущие попытки провалились. На тот момент технология не была готова для этого, и никто не может гарантировать, что она готова сейчас.
Все зависит от технологических достижений и от того, что Россия будет делать со своими стратегическими ядерными средствами сдерживания. Если Россия слишком сильно сократит свой ядерный арсенал, то американская система, разработанная как защита от нападения со стороны Китая, будет эффективной также и против России, независимо от того, какие политические заявления при этом делаются. Если система, над которой работают американцы, будет способна перехватить 200 боеголовок (а именно на это она рассчитана), то через 15 лет такая система может быть использована для нейтрализации России, если принимать во внимание то, что мы намереваемся сделать с нашим ядерным арсеналом сдерживания.
