Следует заметить, что выступление Патриарха Алексия II фактически было адресовано людям, которые не знают религиозную историю Восточной Европы. Я ждал спада волны эмоций и полемики, вызванной этим интервью, чтобы иметь возможность сделать заявление в спокойной атмосфере, с вполне конструктивным намерением. В отличие от предыдущих претензий подобного характера, на которые я не отвечал, на этот раз — из-за серьезности выдвинутых обвинений — я решил опубликовать от имени Украинской греко-католической церкви этот документ, который дает ряд уточнений, размышлений и предложений. Это будет также удачным случаем воспользоваться принципом: «послушаем также другую сторону», присущим современным способам ведения дискуссии.
Чтобы лучше понять нынешнюю ситуацию, мы сначала попробуем ответить на вопрос: «Кто такие украинские греко-католики?». Истоки этого явления следует искать в крещении Киевской Руси 988 года, когда Церковь (Константинополя и Рима) была еще единой. Известно, что Киевская Русь приняла христианство через византийскую традицию. Киевская и Католическая церкви были едины и после 1054 года (т.е. после разделения Церкви на Западную и Восточную), на что указывают как многочисленные бракосочетания киевских князей и княжен с представителями западных королевских семей, так и прямые отношения с Римским Апостольским Престолом.
Вот некоторые примеры. Князь Изяслав, преемник Ярослава Мудрого, находясь в трудном положении, обратился в 1075 году к П апе Григорию VII ради того, чтобы отдать себя и свои владения под папскую опеку. Князь Данило Галицкий получил в 1246 году корону от П апы. Киевский митрополит Акерович участвовал как полноправный участник в Лионском Соборе 1245 года. А теологические церковные или культурные греко-латинские дебаты, даже если и сильно ощутимы в Руси, все же не были полностью понятными и ассимилированными.
Следующим важным моментом стал Флорентийский Собор 1439 года. Среди многих высокопоставленных лиц на нем присутствовал Исидор, Киевский митрополит, который имел церковную власть также над территориями современных России и Беларуси. После возвращения домой он встретился с принятием заключенной на Флорентийском Соборе Унии епархиями Украины и с сопротивлением Унии со стороны других своих епархий, благосклонных к Москве. Эти последние наконец провозгласили свою независимость даже от Константинополя и избрали в 1448 году своего митрополита Иону. В 1458 году Папа Каллист III назначил преемником Исидора митрополита Григория, но его не признала Москва. Тогда Папа в одной из своих булл очертил географические границы Киевской Митрополии, куда вошли также и те земли, которые принадлежали автокефальной Москве. Вот таким образом была разделена надвое давняя Киевская Митрополия.
В конце XVI века Киевская Митрополия попала в сложное положение: упадок Константинопольского Патриархата, давление латинского католичества, растущее присутствие протестантов и, не на последнем месте, заинтересованность Украиной со стороны Московской митрополии, которая в 1589 году провозгласила себя Патриархатом.
С разделением Польского королевства во второй половине XVIII века Украина также была разделена — западные земли (Галичина, Волынь и Закарпатье) перешли под юрисдикцию Австрийской империи. На землях, которые оказались под царским господством, украинская и белорусская греко-католические Церкви испытывали притеснения. Такой политики подавления придерживались и при советском режиме. Вследствие этих событий управление УГКЦ в 1807 году было перенесено из Киева в Галичину с престолом в Львове.
Просмотрим кратко основные события новейшей истории. В начале двадцатых годов, с созданием Советского Союза и провозглашением атеизма государственной политикой, началась борьба с религиями, а особенно с христианскими церквями. Эта политика очень тщательно осуществлялась в восточной части Украины, которая входила в Советский Союз уже с двадцатых годов, и распространилась на западные регионы, когда те стали частью Союза в 1939 году. После окончания Второй мировой войны Сталин в одном из своих декретов приказал уничтожить Украинскую греко-католическую церковь. 11 апреля 1945 года были арестованы все украинские греко-католические епископы. А 8—10 марта 1946 года состоялся так называемый «объединительный» псевдособор (созванный по указанию КГБ), на котором было разорвано единство УГКЦ с Римом, а вся Галицкая митрополия принудительно подчинена Московскому Патриархату. Священники были поставлены перед выбором: присоединение к Русской П равославной Церкви или заключение по меньшей мере на десять лет.
Все имущество Украинской греко-католической церкви конфисковало правительство: сотни храмов и многочисленные церковные здания были переданы в пользование РПЦ. Так в один момент Русская Православная Церковь получила от советской власти целую церковную провинцию, которая по численности превышала все то, что она имела в то время в других частях Советского Союза — по количеству приходов, священников, монастырей, верующих. Священники и верующие согласно со своей совестью не смогли принять «новый порядок», создали катакомбную Церковь, существование которой неоднократно отрицалось Православной Церковью. Однако о существовании этой тайной греко-католической Церкви было известно советским спецслужбам, которые всячески преследовали ее, но так и не смогли прекратить ее жизнедеятельности, а тем более — уничтожить.
Летом 1987 года группа епископов (рукоположенных в подполье), священники и верующие греко-католики обратились с просьбой к гражданской власти о признании и регистрации. В 1989 году греко-католики Западной Украины в течение нескольких недель голодали в знак протеста в центре Москвы. В ноябре того же года, за несколько дней перед тем как президент СССР Горбачев нанес визит Папе Римскому, правительство дало разрешение на регистрацию греко-католических общин. И уже в конце декабря были зарегистрированы 92 общины. В 1999 году количество греко-католических общин выросло до 1300.
Процесс регистрации сопровождался возвращением церквей. Там, где общины были полностью католическими, эти события в общем проходили без напряженности. А там, где одна часть общины регистрировалась как греко-католическая, а остальная оставалась православной, в некоторых случаях возникали осложнения, иногда даже значительные. Этот беспокойный период практически закончился в 1991 году. Нельзя отрицать, что в то время обошлось без перегибов с обеих сторон. После 1991 года в целом ситуация нормализовалась. Но все же еще и сегодня некоторые конфликты остаются неразрешенными.
В Львовской епархии, где числится более миллиона верующих, собственно конфликтных ситуаций 23, и только в одной из них можно обвинить греко-католиков. Конфликт обусловлен тем, что две общины двух различных конфессий требуют использования одной и той же церкови. Во многих случаях (около 115 в Львовской архиепархии) различные конфессии вполне спокойно используют поочередно одно церковное сооружение. Там, где нет стремления к согласию, пожар непримиримости пылает. Наша стратегия заключается в том, чтобы потушить эти очаги при помощи непосредственного обсуждения данной проблемы оппонентами, также при содействии правительства. Чаще всего подобные конфликты не имеют ничего общего с религиозными проблемами, скорее всего, речь идет о неконструктивной позиции местной «власти», когда религиозный вопрос становится обычным предлогом для выяснения отношений.
Из сказанного мы можем хорошо понять, почему РПЦ считает эту ситуацию «раной, нанесенной ей». В Львовской архиепархии осталось только 47 ее приходов (по сравнению с более 1000 в советские времена). К этому — потери приходов, верующих, храмов и церковных сооружений — прибавляется еще и отношение людей, которые отождествляют УПЦ, зависящую от Московского Патриархата, с РПЦ, которая в прошлом сотрудничала с советской властью. Это отношение никак не может трактоваться как преследование, ибо нет сведений о каких-либо случаях физической расправы. Существует разве что определенная недоброжелательность — устная или письменная — со стороны отдельных лиц. УГКЦ не только не разделяет такой реакции, но и критикует ее, выступает против нее всеми возможными средствами. Для этого, например, достаточно вспомнить о пастырском послании Верховного архиепископа Мирослава Ивана Кардинала Любачивского, датированном 1994 годом. Неприязнь усиливается не стремлением решить проблемы спорящих Церквей, а желанием Православной Церкви, зависимой от Московского Патриархата, восстановить свою силу в Западной Украине. Ни в одном случае здесь не может быть речи о преследовании. Эта ситуация хорошо известна в московских иерархических кругах, ограничивающихся общими обвинениями, которые никогда не основываются на конкретных фактах и продолжают опираться на давно разрешенные бывшие конфликты. Мы всячески стремимся опротестовать любые обвинения в преследованиях, направленные против нашей Церкви и представленные без документального подтверждения конкретными фактами.
Хотим также высказать протест против безосновательного требования относительно решения «униатского вопроса» как необходимого условия для встречи между Римским Папой и Московским П атриархом.
Если бы мы ограничились только протестами и опровержением адресованных нам обвинений, то показали бы, что стоим на том же уровне, что и наши оппоненты. Мы же считаем, что должны любой ценой осознать то, что мы можем сделать для прекращения этой бесплодной полемики.
Не может быть сомнения в том, что очаги, где еще теплится огонь конфликта, должны быть погашены при помощи обеих сторон. Для этого необходим обмен точной, полной и подтвержденной нейтральными источниками информацией. Эта акция должна проводиться на локальном уровне, т.е. каждым епископом и общинами, в этом заинтересованными. Мы утверждаем, что единичные случаи не создают значительной проблемы. Мы также не допускаем, что споры между братьями-христианами должны доходить до международной огласки для освещения того, что в конечном счете вредит обеим сторонам. Мы убеждены в необходимости искренних и братских встреч в атмосфере «любви Христа, которая всех нас объединяет».
Поэтому мы по-братски приглашаем П атриарха Алексия II, который взял на себя честь быть голосом русского православия, и благосклонных к нему обсудить данную проблему. Что, собственно, предлагает Московский П атриарх для решения этого конфликта, который порождает проблемы, существующие, по его мнению, между нашими Церквями?
Со своей стороны, мы остаемся в диспозиции, ожидая с верой его ответ, убежденные в том, что обе стороны были невнимательны к евангельской заповеди братской любви. Что мы должны действовать в интересах всех христиан, которые ежедневно страдают от раздела неделимой туники Христа, и всеми возможными средствами пытаться восстановить единство Церквей.
УГКЦ искренне заинтересована в том, чтобы устранить все препятствия на пути взаимного приятия. Как было справедливо замечено, христианский мир не столько разделяется на православных и католиков, сколько делится на тех, которые хотят единства, и на тех, которые его не желают. Мы заявляем со всей ответственностью, что наша Церковь стремится к единству не ценой «отрицания полной правды», но через воплощение безграничной и безоговорочной любви.
