70-летие начала коллективизации, причинившей крестьянам Украины немало горя, совпало в Украине с началом радикальных реформ, направленных на возобновление частной собственности на землю. «Реорганизация коллективных сельскохозяйственных предприятий в структуры, работающие на базе частной собственности, осуществляемая согласно с указом Президента Украины «О неотложных мерах по ускорению реформирования аграрного сектора экономики», уже завершена. КСП и колхозной системы юридически и фактически уже не существует», — почти как в годы коллективизации бодро доложил в конце прошлой недели заместитель министра аграрной политики Роман Шмидт. В то же время причин для торжества не столь уж и много. Опрос общественного мнения, проведенный Центром социальных и маркетинговых исследований «Социс», показал, что только четверть опрошенных крестьян является сторонниками реформирования КСП. Только 8% крестьян верят в успех реформ сейчас и только 20% всех опрошенных в городах и селах надеются на положительные последствия паевания в перспективе. При этом социологи считают, что на селе необходимо осуществлять активную разъяснительную работу. «День» поинтересовался точкой зрения на эту проблему президента Украинской лиги предпринимателей агропромышленного комплекса Леонида КОЗАЧЕНКО.
— Почему, по вашему мнению, сельское население не очень благосклонно относится к нынешним реформам на селе?
— Мы запоздали с реформами. На фоне тяжелого финансового состояния сельского хозяйства и беспорядков, бытовавших здесь, люди уже не хотят реформы, хотя, по моему мнению, только она может привести нас к позитивным сдвигам в агропромышленном комплексе. Одной пропаганды, оказывается, недостаточно для того, чтобы люди поверили в реформы. Нужно было внедрить их сначала в каком-то из регионов Украины. Возможно, мы вообще слишком радикально подошли к изменениям. Ведь среди проблем, мешавших селу до сих пор, одной из крупнейших было тотальное административное вмешательство государства. Инициатива, в том числе и частная инициатива, не поощрялась. Не формировалась система взаимодействия преимущественно новых частных предприятий, начавших поставлять селу все необходимое, с традиционными для нас коллективными хозяйствами. Если бы в их взаимоотношения никто не вмешивался, не создавал форс-мажорные обстоятельства, то село бы уже думало не так, как теперь. Продуманная финансово-кредитная поддержка села, а не широко применяемое в предыдущие годы бюджетное финансирование, была бы также полезной для нынешних реформ. Хозяйства брали государственные ресурсы, не рассчитывались за них, создавали долги, а государство их потом списывало, инициируя и стимулируя таким образом бесхозяйственность. Этому способствовало и то, что не была запущена в действие система банкротства. Все это привело к упадку сельскохозяйственного производства. А нынешние решительные шаги по реформированию сельского хозяйства без анализа и выводов по предыдущему этапу вызывают у людей непонимание сути реформ. Они их просто боятся, потому что не знают, кто будет их финансировать, отберут ли у них потом выращенную продукцию, оставят ли.
— Вы, по-видимому, часто бываете в хозяйствах и знаете, как продвигаются реформы, не только из прессы...
— Приходилось видеть много примеров удачных решений по изменению форм ведения хозяйства, созданию новых субъектов. Уже можно сказать, что появляется новый хозяин, почувствовавший себя, если не полновластным владельцем земли, то хотя бы арендатором, который может ее обрабатывать довольно долго. Но есть и другие примеры. Во многих районах реформы проходили стихийно, потому что руководители не сориентировались, не имея необходимых нормативных документов. А Указ о реформах предусматривал довольно сжатые сроки на их осуществление. Поэтому не успели подготовить надлежащую нормативную базу, провести обучение руководителей. Поэтому возникает немало проблем. Скажем, старый субъект ведения хозяйства исчезает, и не известно, как назвать этот процесс: ликвидация или реорганизация. Местные органы интерпретируют по-разному, вследствие чего возникают существенные юридические обстоятельства, а вернее коллизии. Или такой факт. Те, кто претворяет реформу, даже не знают, как создавать общества с ограниченной ответственностью, акционерные общества, сельскохозяйственные кооперативы. Поэтому возникает много сложностей. В результате старые субъекты ведения хозяйства ликвидировались, а новые, будто бы, создавались. Но проходило время, а новые хозяйства никак не могли начать деятельность, так как до сих пор еще не зарегистрировались или не имеют руководящих органов. Но я хочу подчеркнуть: такую радикальную реформу нельзя провести безболезненно.
— Решен ли вопрос правопреемственности хозяйств?
— Это — одна из сложнейших проблем. Верховная Рада приняла довольно радикальный закон о списании задолженности сельхозпроизводителей перед государством. Можно надеяться, что это уже в последний раз. В дальнейшем поддержка государства должна предоставляться не всем, а только тем, кто хорошо хозяйничает. Но ведь имеются у села и негосударственные кредиторы. Но новые хозяйства во многих случаях не признают себя правопреемниками. Так что невозможно определиться с преемственностью по долгам, а они (перед частными поставщиками) составляют сегодня более 7 миллиардов гривен. В результате семенные заводы из-за отсутствия средств оказываются в критическом состоянии, вынуждены прекращать свою деятельность, и село остается без семян подсолнечника, сахарной свеклы, других культур. Так же и со средствами защиты растений. Задолженность рекордная — 1,5 миллиарда гривен. А поскольку 90 % этой продукции поступает из-за границы, то поставщики решили наказать Украину: приостановить любые кредиты и предоставлять свою продукцию только при стопроцентной предоплате.
Если мы не определим правопреемников и наследников долгов, то у страны будет очень много проблем. Без этого нельзя проводить реструктуризацию, добиваться отсрочек. Государство вряд ли изыщет средства, чтобы возместить убытки коммерческим структурам, но оно обязано принять соответствующий законодательный акт, чтобы решить эту проблему. Надо думать, как исправить положение. Это во многом зависит также и от местных органов власти, руководивших реформой и закладывавших в документы или же нормальные сроки (преобразование, реорганизация), или же такие, какие привели к нынешним проблемам (при ликвидации не может быть правопреемников). Надеюсь, что решение все же будет найдено.
— А как в нынешних условиях осуществляется решение правительства о кредитной поддержке реформированных предприятий?
— По нашим данным, уже выделено более 80 млн. гривен из госбюджета на снижение процентной ставки кредитов, предоставляющихся селу. Средства есть. Проблема в другом: нет банков, согласных кредитовать и использовать эти средства, потому что нет механизма, который бы гарантировал их возвращение. У новых хозяйств нет имущества, нет собственной земли, которую можно было бы взять в залог. А брать в залог будущий урожай банки считают рискованным. Кто будет возмещать им убытки в случае неурожая, какого-то стихийного бедствия? Кроме того, банки не верят декларациям правительства о его невмешательстве на селе. Они говорят: мы об этом слышали каждой весной. А осенью, и это повторялось последние пять лет, у элеватора выставляли милицию, и нередко даже уничтожались документы, подтверждающие право собственности на продукцию, а ее конфисковали. Еще раз поверить? Для этого нужны доказательства.
Поэтому этот год будет очень тяжелым. И не в последнюю очередь потому, что предыдущие правительства потеряли кредит доверия, и тень от них ложится и на нынешнее, осуществляющее реформу. Сегодня и банки, и частные структуры не желают рисковать, потому что в прошлые годы они слишком много потеряли, имея дело с сельским хозяйством. Поэтому нам остается только верить в будущий год. Уже в этом сентябре будет понятно, ждет ли нас дальнейшее падение, или же, возможно, оживление. Во всяком случае, мы перенесли сроки большой международной конференции кредиторов и инвесторов с апреля на октябрь, так как руководители крупных зарубежных банков, предприятий-продуцентов техники, технологий, ресурсов для сельского хозяйства, в которых мы сегодня так сильно заинтересованы, считают первый срок нереальным, преждевременным и хотят сначала удостовериться, как правительство Украины сдержит свое слово, как будут осуществляться реформы. При этом они отмечают, что речь не будет идти о широкомасштабных инвестициях и кредитах, а только о начале восстановления сниженной в предыдущие годы активности. Тогда государство сказало, что берет село в свои руки: ни частному бизнесу, ни заграничным инвесторам не открыло путь, взяв на себя монополию в производстве техники, удобрений, горючего.
— В этом году правительство решило поставлять на село горючее отечественного производства по низким ценам. Какими могут быть последствия этого?
— Эта схема предусматривала строжайший контроль над прохождением горючего от завода до потребителя. Но в этом нельзя быть уверенным: «утечка» может произойти как на пути к хозяйству, так и тогда, когда горючее уже будет на месте. Если оно будет на 30 % дешевле от продающегося на рынке, то каким нужно быть «патриотом», чтобы не попробовать сразу задурно получить эти 30 % в кассу, или же в собственный карман? Ведь за год тяжелой работы хозяйство может получить 2 — 3 %, а не 30 %, которые можно заработать за один день или, даже, за один час. Если бы этого топлива было не 10 %, а 70 %, тогда можно было бы говорить, что оно повлияет на цену на рынке.
— Как будет делиться этот ресурс?
— Решено, что его получат только те хозяйства, которые будут иметь собственные, банковские или средства других кредиторов, чтобы выкупить горючее.
— Следовательно, дешевые нефтепродукты получит только тот, у кого есть средства, а у кого их нет, естественно, не сможет приобрести и более дорогие, то есть не получит ничего?
— Да.
— Значит, какой процент земли в этом году может оказаться незасеянным?
— Я уже не в первый раз уклоняюсь от ответа на такой вопрос, потому что не хотел бы давать прогноз по двум причинам. Первая: негативный прогноз может повлечь за собой негативные процессы в государстве — или дефицит, или неоправданный спрос. И вторая: никто не знает, какими будут эта весна и весь этот год с точки зрения климатических условий. Есть и другие факторы, мешающие успешному прогнозированию. Единственное, что можно сказать: в этом году по объективным причинам будет меньше возможностей засеять столько, сколько в прошлом году, и собрать такой урожай, как в прошлом году.
