За селом Зеленче виднеется лес, а на опушке — два десятка домов, старые и чуть поновее. Это хутор Косилов, который в свое время был обречен на тихое угасание, пока не вернулся сюда из Хмельницкого Григорий Мельничук. «Приеду сюда к родителям, а назад почему-то не хочется», — объясняет Г.Мельничук причину, по которой вернулся на свою малую родину. Выяснил в конце концов: вскоре может случиться такое, что некуда будет ехать из областного центра, где, кстати, имел пристойную работу, квартиру и т.п.
И вот уже восемь лет Григорий Мельничук упорно возвращает жизнь своему хутору. В честь хутора Косилов назвал и свое фермерское хозяйство.
Косиловская история давнишняя. Но, видимо, остановилась бы она, оборвалась бы, как тонкая нить, кабы не Григорий Мельничук со своим фермерским хозяйством «Косилов».
Когда-то косиловцы ходили на работу в Зеленче, ближайшее от хутору село или же в райцентр. «Хотя Зеленче появилось позже, чем наш Косилов. Туда, в Зеленче, отправляли когда-то узников на свободное поселение. В летописи это село так упоминается: в 1493 году сожжено монголо-татарами. А хутор на лет сто раньше упоминается», — говорит господин Мельничук, негодующий из-за исторической несправедливости, постигшей на каком-то изломе времен его малую родину. И продолжает: «На нашем поле все время выпахиваются различные старинные вещи — кремниевые орудия труда и охоты, глиняная посуда. А еще много кирпичей обнаруживается. Такой крепкий этот кирпич, что и кувалдой не разбить. Составляем коллекцию из всего, что находится. Здесь когда-то, по- видимому, кирпичный завод был. Моя бабушка, которая преставилась на 94-м году жизни, вспоминала, что кирпичного завода на ее памяти не было, а барская винокурня в Косилове таки была».
Но не стало в Косилове работы людям, и разбежались они кто куда в поисках лучшей жизни. Единственным признаком цивилизации тут остается лампочка Ильича, которая только изредка мигает. Вся прочая цивилизация — в Зеленчем, находящемся в нескольких верстах от Косилова: школа, клуб, фельдшерско-акушерский пункт. «Даже кладбище в Зеленчем», — обеспокоена 86- летняя Александра Дзвиняк, самая пожилая в Косилове. Она боится, что на вечный отдых ей предстоит отправляться в «чужое» село.
Окончательный удар по Косилову нанесен каким-то непостижимым демографическим перекосом, о котором лет этак сорок тому назад рассказали все самые известные мировые информагентства. Факт и вправду сенсационный: на хуторе — 23 мальчика и только две девочки в возрасте от ноля до 17 лет! Любу и Надю (так назвали девчонок счастливейшие на хуторе родители) все на руках носили. Это же последняя надежда на продолжение жизни в Косилове! Но и они вышли замуж в Зеленче. Говорят, что по Косилову они не тоскуют. Так что же оставалось делать всем парням, с кем проводить тихие вечера под родными вербами? А потому все 23 (кстати, Григорий Мельничук — один из них) уехали холостяковать в богатые на невест города и села, да там и остались. И только Григорий Мельничук домой возвратился.
В последний раз в Косилове ребенок родился у Ольги Криль. Ее Ростику уже три года. Он — самый младший в Косилове. «Если наш фермер Григорий Васильевич Мельничук не позаботится об улучшении демографической ситуации, то я и не знаю, с кем вместе будет ходить мой Ростик в школу в Зеленче», — еще не теряет надежду на фермера мама Ростика.
Мельничук уверяет, что он, как и пообещал, прилагает все силы к «этому делу». И даже кой- какие положительные результаты имеются. Нашла на хуторе пристанище молодая пара Лявинцев — Вера и Валерий из Закарпатья: слепая стихия их по миру пустила — родной дом наводнение снесло. «Я купил им, Лявинцам, дом здесь, в нашем Косилове, и поставил задачу: живите и плодитесь!» — рассказывает Григорий Мельничук о том, как он «взялся за это дело».
Благодарные Лявинци решительно принялись за выполнение поставленной задачи. Живот Веры растет, как тесто на хороших дрожжах. Валерий считает, что «так будет не раз, не два и даже не три раза», потому что надеется на хорошие перспективы благосостояния своей молодой семьи. У фермера — своя крупомолка, где и «нашлось» рабочее место для Валерия Лявинца. Не сокрушается по поводу своей будущей трудовой занятости и его беременная жена. Фермер сеет сахарную свеклу. Посему будет над чем с сапкой возиться.
Сам Григорий Мельничук надеется также, что улучшению демографической ситуации в Косилове и его семья поспособствует: «Двух сыновей, Романа и Василия, вместе с Анной Ивановной, моей женой, вырастили. Парни пока учатся в Хмельницком в университете. Говорят, что как только получат дипломы о высшем образовании, приедут в Косилов навсегда — поднимать наше фермерское хозяйство «Косилов». Так я и перед ними задачу поставил: найти для нас с Анной Ивановной таких невесточек, которые сельское хозяйство уважали бы, трудностей и бытовых неустроенностей не боялись, работы не чуждались, а также заботились бы денно и нощно о продолжении рода нашего».
Самое первое, что сделал Григорий Мельничук, когда получил какие-то прибыли, — проложил дорогу от Зеленче до самого дома Мельничуков, своих однофамильцев. А их дом — крайний в Косилове. Просто уже в лесу, меж дубами, березами и ясенями прячется.
Идем с Г.Мельничуком по единственной дороге вдоль двух десятков хуторских домов. К сожалению, не во всех жилищах цветет или хотя бы теплится жизнь. Вот пустой дом — еще лет пять тому назад отлетела от него с журавлями душа старика Тимофея Кардаша. С тех пор уже никто ни разу не перешагнул порог этого дома. Что его ожидает?.. Видать, то же, что и дома Мосендзов, Дмитрия и Франи, которые еще раньше почили в бозе. Среди одичавшего сада — руины времени, в которые превратилось семейное гнездо Мосендзов. Дом держится не на фундаменте, как считают архитекторы, а на человеческой плоти. Не станет плоти — не станет избы. Только бугорок, словно могила.
Возрождение хутора возможно, и возродят его настоящие хозяева земли своей. «Бабушка моя рассказывала, что ее отец, а мой прадед владел 14 десятинами земли», — вспоминает Григорий Мельничук. У него же полсотни гектаров своей, фермерской земли. Понемногу сам поднимается на ноги и родной Косилов из небытия возвращает. Ведь он так того хочет. И может. Уже имеется хозяйственный двор, в котором трактора, прицепные орудия, машины грузовые. «А комбайн в лизинг еще до жатвы возьму», — говорит.
Заложил господин Мельничук и фундамент под свинарник. Двенадцать рабочих мест уже есть, а еще шесть-семь в ближайшей перспективе намечается. Известно, что для своих, косиловских, старается. Ведь знает, с чего началось угасание хутора. С того, что не было к чему руки приложить людям. «Для меня на данном этапе главное — пенсионеров поддержать», — продолжает господин Мельничук. Сейчас у него появилась возможность это делать. Пенсионерам дали земельные паи, которые они решили отдать в аренду фермеру Мельничуку. «Пока с одиннадцатью арендодателями соглашения заключил. А осенью, возможно, еще несколько паев возьму. Так как мои обязательства чуть ли не вдвое выше, чем те, которые в Зеленчем кооператив на себя взял. Потому и не могу сгоряча увеличивать свой пахотный клин. И Москва, говорят, не сразу строилась», — продолжает Григорий Мельничук.
И снова о своем хуторе: «У нас тут речушка начало берет. Безымянная. Течет в Студеницу, а та уже несет свои воды дальше и дальше... До самого Черного моря». Море, может быть, и существовало бы без безымянной речки. И страна, воможно, была бы без Косилова, тремя своими сторонами к лесу примыкающего, а четвертой — к саду. Да вот почему-то припоминаются одичавшие деревья над руинами, где домик Мосендзов стоял.. .
