В хозяйстве Яришей будто Ноев ковчег — каждой твари по паре. Здесь и корова, и свиньи, и всякая мелочь — куры, гуси, утки... Но тяжелее всего ухаживать за свиньями. Держать свинью (а обычно — несколько свиней) — это образ жизни украинского крестьянина, так сказать — стиль. Количество свиней в хозяйстве зависит от финансовых и физических возможностей. Не держат свиней разве что лентяи или совсем немощные.
Вот и в Яришевом хлеву сыто хрюкают двое поросят и, как говорит глава семьи Анатолий Яриш, «еще есть два животных, которые уже не поросята, но пока что и не кабаны». Печать давней усталости на лице хозяина: «Только что из хлева. Дал этой «холере» есть. Жрет, словно бешеная».
По просьбе корреспондента «Дня» согласился наш собеседник подсчитать, чего те свиньи стоят: «Начнем с поросят. В Заричанке, что за верст десять или двенадцать от Бережанки, — базар. По четвергам и воскресеньям там ярмарка, на которую съезжаются отовсюду, даже из- за границы нашей Родины. Там, в Заричанке, покупаем с Ларисой, моей женой, поросят. Вместе. Чтобы потом никто не упрекал, что купил кота в мешке. За одно, никудышнее, полсотни гривен просят, за лучшее — все 60 или 65. За дорогу туда и назад тоже нужно заплатить частному перевозчику — еще гривен десять в оба конца и за два места прибавьте».
Следовательно, 75-гривневая «инвестиция» в кабана, который когда еще будет, уже направлена. Далее, чтобы это животное, как говорится, на ноги поставить, А. Яриш идет к ветеринару. Вакцинация от различных болезней, витаминизация — это у нашего свиновода на первом плане. Поэтому «инвестирование проекта» продолжается. Как отечественной валютой, так и натурой — водкой и закуской. Однако натуру Анатолий не учитывает: «Свое же, собственного производства, как говорят в народе».
Несмотря на то, что тракторист А.Яриш уже заслужил пенсию, еще исправно ходит в колхоз на работу: «Денег лет пять не дают и зерном порой рассчитываются». В прошлом году завез на свое подворье 4,5 тонны какого-то суржика (пшеницу, которая плохо перезимовала, подсеяли ячменем). По 250 гривен за тонну этого суррогата из него колхоз высчитал. Остальной корм для свиней — с огорода, который за домом Яришей. Между рядами картофеля сеют кормовую свеклу. Здесь тоже расходы — на семена, «химию», применяемую против сорняков и вредителей. Каторжный труд на огороде с ранней весны и до поздней осени не считается. «Теперь подсчитаем расходы, направленные на обеспечение суточных рационов питания. За год, пока мой поросенок достигнет, как говорят на колхозной ферме, сдаточного веса (175—180 килограммов), он пропустит через свое прожорливое рыло тонну зерна, столько же — свеклы, все кухонные отходы, литров сто молока коровьего, всю мелкую картошку», — зло констатирует А.Яриш.
Однако это еще далеко не все расходы: «Он же кашу жрет. А каша на плите варится. Баллон газа — 40 гривен отдай! Да и о кастрации поросенка не забыть бы. За эту операцию необходимо заплатить 5 гривен. И, понятное дело, бутылка с закуской. О, и такое чуть не забыл: когда он уже поросенок, витамины ему давай. Чтобы на задние ноги нормально становился».
И опять же труд возле этой «холеры», как он в сердцах свинью называет, не учитывается. «Дармовой» тот труд — его, жены Ларисы, дочери Валентины, зятя Виктора. Можно сказать, гуманитарный труд: тереть на терке свеклу, варить и нести в хлеву кашу, насыпать в корыто, окучивать, вычищать...
Наконец, процесс откармливания успешно завершен. Кабан вернулся туда же, откуда год назад его поросенком Яриши в свой хлев завезли. С вечера Анатолий договаривается насчет транспорта — гужевой или автомобильный. Как то, так и это средство передвижения дорогое. Меньше десятки ездовой или шофер не возьмет. Поэтому в ночь со среды на четверг (базарный день) Яриши со своей дорогой «холерой» выезжают из Бережанки в Заричанку. На рассвете прибывают к месту назначения. Здесь уже их ожидают ветеринар, который за 2,4 гривни выписывает справку, что «холера» здорова и контролер, который берет 2 гривни за торговое место.
Таких «счастливых» продавцов, как А.Яриш, много. Их товаром хоть пруд пруди. А сытых и гордых покупателей не густо. Все — перекупщики со Львова. Анатолий Яриш сам точно не знает, но от людей слыхал, что львовяне вывозят свиней из Заричанки аж за границы Родины. Потом возвращают ветчиной или колбасой своему отечественному потребителю. Покупатель уже год держит стабильную цену за откормленного 180-килограммового кабана — пятьсот гривен. Как-то небрежно смотрит прищуренным хитроватым глазом на нервное животное, а уже потом продавцу криво улыбается, отсчитывая полтысячи.
Вместе с А.Яришем сопоставляем выручку с расходами, подсчитываем — насколько же разбогатели Яриши, продав кабана, сколько приблизительно колониального товара, бананов, например, можно купить за ту выручку. За килограмм бананов, кстати, в райцентре Чемеровцах пять гривен просят. Словно тот экзотический продукт так же, как и свинья, трижды на день есть-пить просит. Поэтому бананов для своих внуков, Коли и Натальи, Яриши, к сожалению, не купят. Потому, что, сбыв кабана, они тут же купят пару поросят. А потом вернутся домой, пригласят «свиного киллера», чтобы учинил расправу над вторым кабаном. Напротив Яришей — хата Николая, самого первого в Бережанке специалиста по консервированию свинины. Этим вторым кабаном Яриши будут питаться целый год — до следующей поездки на базар.
«Если учесть и труд, то никакой выгоды я от кабана не имею», — обобщает Анатолий Яриш. Зато имеют выгоду от его кабана перекупщики. Как-то, рассказывают, один из них даже похвастался там, на базаре в Заричанке, что три сотни гривен навара ему каждый кабан дает. А вывозит — фурами...
Наш собеседник и его односельчане с грустью вспоминают времена потребительской кооперации — все скупалось здесь же в селе и не было транспортных, других расходов. Однако потребительская кооперация исчезла. Поэтому идет дядька на базар, дает заработать перекупщику, перед которым даже строгий налоговик уважительно шапку снимает. Однако это грустное знание о плодах своего каторжного труда отнюдь не лишает горемычного дядьку мотивации к кормлению следующих пар поросят. «А как же мне жить? И что мне с тем заработанным в колхозе суррогатом делать», — говорит Анатолий Яриш. Неужели ничего нельзя сделать с этой мужицкой арифметикой?
КОММЕНТАРИЙ
Владимир ПИЩАЛКО, заместитель начальника Департамента рынков продукции животноводства Министерства аграрной политики:
— Все сегодня тормозится ценами на продукцию животноводства. Они остаются без изменений, хотя цены на корма, топливо, электроэнергию уже поднялись до мировых. Это, правда, не касается молока, которое сегодня уже является практически рентабельным. Труднее всего из-за диспаритета цен развивать свиноводство. В результате, мы покупаем импортные мясные продукты, а могли бы и сами выгодно продавать их за границу. Вклад фермерских хозяйств в это дело тоже весьма незначителен, потому что они создавались там, где можно быстро получить деньги, и ориентируется в основном на зерно, подсолнух. А животноводство — это прежде всего большие расходы, здесь нужно много работать. Однако с началом реформирования на селе, я думаю, начнет развиваться и животноводство.
