Большинство философов и социологов нашего времени разделяют общество на две части: консервативную и революционную. Например, философ украинской эмиграции М. Шлемкевич в своем труде «Загублена українська людина» называет представителей первой «порядочными людьми», а второй — «идейными». Консерваторы любят существовать в рамках догм и правил, которые полностью регулируют жизнь. Им приятно ощущение стабильности и определенности завтрашнего дня. «Революционеры», наоборот, стремятся разрушить эти нормы, которые, по их мнению, ограничивают свободную личность. Именно эти люди являются носителями социальных сдвигов, инициаторами революций и восстаний или просто творческой элитой нации. Уничтожая старые догмы, они неосознанно создают новые, по которым будет жить дальше наиболее мыслящая часть общества.
Давней проблемой Украины является неумеренное по числу и качеству преимущество одной из этих групп. В начале ХХ века, например, дисбаланс в пользу революционеров привел к ужасным катаклизмам 10—20-х годов. Теперь же в нашей стране слишком большое количество «порядочных» людей, идеал которых — тихая бюргерская жизнь. Об этом свидетельствует многое — и популярность в народе брежневских времен, и политическая «активность» украинцев, и их культурные запросы.
Но действие всегда рождает противодействие. Поэтому уже сегодня в обществе постепенно, но уверенно распространяется радикализм. Возникают группы будущих «идейных», по Шлемкевичу, людей преимущественно из молодежи. Это проявляется хотя бы в том, как резко увеличилось на улицах украинских городов количество парней с нашивками УНСО, казачества, УСНП и подобных им радикальных организаций. На востоке случаются и еще «более оригинальные» представители российских формирований наподобие «Славянского единства» и РНЕ, имеющие в виду вообще исчезновение Украины с карты мира. Такие проявления радикализма будут со временем приобретать более массовый характер, учитывая длительное предыдущее доминирование «консерваторов». Здесь и уместно вспомнить о КПУ. Запрещение этой партии (для среднего украинца она будет означать запрещение коммунистической идеологии как таковой) может стать решающим толчком для молодых революционно настроенных индивидуалистов и не только. Коммунизм в таком случае будет прекрасным запретным плодом, идеей, через которую так удобно бороться с обществом, продающимся за транспортные льготы, восторженно смотрящим «Титаника», читающим «Последнюю девственницу» и слушающим Наталью Могилевскую. К тому же, «новые коммунисты» будут иметь хорошую революционную литературу, историю наиболее успешной радикальной партии в мире (спасибо Господу, более чем столетняя деятельность РСДРП/ВКП/КПСС оставила по себе достаточно следов) и пример и помощь не одного десятка старших закаленных товарищей. Исторический опыт подсказывает, к чему это может привести. Не безопаснее ли иметь абсолютно легальную партию пенсионеров с идеологией, которая медленно, но верно самоисчерпывается.
Конечно, все вышеприведенное — только один из возможных вариантов развития событий. Но сторонникам запрещения КПУ, по-видимому, стоит учесть и его, а не только стремиться отомстить за преступления коммунистов.
