23 февраля
В здании провинциального вокзала поселился воробушек. Может, залетел в свое время на тепло с морозной «наулицы», да так и прижился. Кто-то из сердобольных пассажиров отщипнет ему хлебца, кто-то отсыпет горсть подсолнечных зернышек. Воробушек один-одинешенек — «конкуренции» никакой, вот и не спешит к угощениям. Да и сколько ему надо? Он поправился, уже почти не летает, а помаленьку прохаживается между скамейками. Иной раз попробует вспорхнуть — так едва не заденет крылышком лицо кого-то из пассажиров.
На него никто не обижается, за ним никто не гоняется: какой вред от воробушка, у кого поднимется рука вышвырнуть бедняжку на мороз? А воробушек после обеда забьется себе в уютную щелку между стеной и урной для мусора и дремлет... Перышки у него запачканы. Видать, не так давно пришлось ночевать в дымоходе. А воробушек и не следит за собой: для кого? Весна еще далеко. Собственно говоря, он даже не решил окончательно, что будет делать весной. Авось, так и останется в вокзале. Здесь уютно и сытно. Всего-навсего не злоупотреблять добротой уборщицы и не попадаться лишний раз на глаза — это воробушек уже усвоил.
И чем не жизненное кредо: не высовывайся лишний раз — проживешь кое-как, зато сытно и уютно, точно этот воробушек.
Но почему-то после такого неожиданного сравнения пернатый знакомец меня уже не трогает...
