Позавчера в Доме кинематографистов состоялась премьера документального фильма Олеся Санина «Грех». И прямолинейность названия, и заявленная тема: «Фильм является сдачей последнего экзамена перед учителем — Леонидом Осыкой. Его смыслом стала долгая история греха перед собственной землей и его искупления» — все давало основания ожидать от ленты тяжеловесного натужного пафоса с эмоционально форсированным закадровым чтением. Санин сделал иначе — все громкие слова произнес шепотом, сведя патетику к откровению.
КРАТКО
«Грех» — картина о том, как Леонид Осыка в 1968 году снимал в селе Русове фильм «Каменный крест» по новелле Василя Стефаника. Для съемок Осыка уговорил священника провести панихиду без покойника, что по канону большой грех, который режиссер, не сомневаясь, взял на себя. Так возник один из грандиозных шедевров украинского кино, в котором снимались почти все крестьяне Русова. «Я хотел показать «Каменный крест» в клубе имени Стефаника, который находится в колхозе имени Стефаника, где выросло уже целое поколение, никогда не видевшее фильма Осыки», — говорил Санин накануне съемок. Каждый житель Русова знает не только историю Ивана Ахтемийчука, поставившего себе каменный крест на родной земле перед отъездом в Канаду, но и почти легенду о том, как в их селе когда-то снималось кино.
СИЛЬНО
Даже профессионал не всегда различал, где в фильме цитаты из Осыки, а где, собственно, кадры, снятые оператором Сергеем Михальчуком, если бы не тонко подмеченный его камерой въевшийся в кожу знак «современности» — в сундуках сохранились гуцульские одежды (те самые, из легендарного фильма Осыки!), но с лиц бесследно ушло какое-то особое — такого теперь не бывает — наивное озарение. Припоминаются поэтические строки Ивана Малковича: усе сумнішу душу залишаєм у спадок по собі самотніші й смутніші приходять покоління людей пташок дерев
Недаром Юрий Ильенко, еще один режиссер из поколения титанов, подчеркнул на премьере: «Трудно что-либо поставить рядом с гениальными кадрами Осыки, но кадры, отснятые Михальчуком и Саниным, достойно выдерживают такое соседство» — просто потому, что они рассказывают одну историю — люди до грехопадения и после, именно не человек, а люди.
...СТРАШНО
«Настоящая украинская драма — это не межличностные сугубо человеческие конфликты или экзистенциальные блуждания в лабиринтах «я». В первую очередь это конфликт человека с сакральной силой, мифом. Род, земля, дом — вот подлинные ценности. Если не учитывать это как основу конфликта, то такие шедевры украинского кино, как «Каменный крест», просто теряют смысл. Пока этого не поймешь, невозможно сыграть украинское «быть или не быть?», — этими словами Олесь Санин объясняет не только основную предпосылку восприятия фильма, но и то, более важное, что следует объяснять сегодня и, кажется, совсем не требовало объяснений вчера — а о каком грехе, собственно, идет речь? Под марш сечевых стрельцов спотыкается старый конь на каменистом поле — тянет плуг, тот, старый, видимо, еще от Ивана Ахтемийчука. Два шага — камень, еще шаг — снова прервалась бравурная музыка: не выходит хоть борозду вспахать в темпе марша. Санин вспоминает урок своего учителя: «Всегда прислушивайся к голосу ангела, сидящего у тебя на плече». Последние слова фильма (не буду ручаться в точности цитаты): «Я приехал в Русов, чтобы услышать голос ангела. А услышал только его шепот». Последний кадр: Леонид Осыка, тяжело больной, просматривает видеоленты. Леонид Осыка — тяжело больной...
