Вчера за этот сложный вопрос как с точки зрения права, так и конфликта интересов взялся Конституционный суд Украины. Предоставление МВД поступило в КСУ на третий день прошлогодних парламентских выборов. По словам Александра Штанько, заместителя министра внутренних дел Украины, из числа граждан, которые заявили о своем участии в выборах, «13 были разоблачены в совершении преступления. Восьми из них уже было предъявлено обвинение, пятерым — избраны меры пресечения».
Правовая коллизия заключается в том, с какого момента наступает депутатская неприкосновенность: принятие решения избирательной комиссией, получение временного удостоверения или принятие присяги, — а именно на последней позиции настаивает МВД.
Представитель Верховной Рады, заместитель председателя Комитета по вопросам правовой реформы Виктор Шишкин настаивает на том, что Конституция Украины предоставляет парламентариям гарантии неприкосновенности, которая «не позволяет даже возбудить против них уголовное дело, а также допрашивать как свидетеля без согласия ВР». «Такое широкое поле применения принципа неприкосновенности развращает, — заявил в КСУ Петр Коляда, первый заместитель начальника Главного следственного управления МВД. — Сейчас прокуратурой Киева расследуется уголовное дело, возбужденное Печерским райсудом столицы по статье 127 УК — фальсификация результатов выборов. Обнаружены факты, что в голосовании за одного из народных депутатов участвовали несовершеннолетние и даже десятки мертвых душ». Невозможность привлечь его к ответственности во время исполнения полномочий народного депутата нивелирует добрые намерения «правоохранителей». Хотя есть и другая сторона медали. Скажем, народный депутат Сергей Кондратевский попал в СИЗО в ночь подсчета избирательных голосов. Не слишком ли выразительное стечение обстоятельств? Если бы статус неприкосновенности депутаты приобретали с момента принятия присяги, был бы гражданин допущен к этой процедуре? Учитывая еще и то, что даже в зале КСУ представители МВД не вспоминали о конституционном принципе презумпции невиновности, констатируя, что некоторые народные избранники «совершили преступления». При этом А.Штанько заметил, что суд только «определяет степень вины лица».
