Уважаемая редакция!
Не мог не откликнуться на предложение принять участие в дискуссии о влиянии интеллигенции на власть и общество, поскольку эта тема почти не освещалась в прессе со времен горбачевской «перестройки», хоть от этого и не стала менее актуальной.
Помня о том, сколько копий было сломано в свое время вокруг определения интеллигенции, я выбрал простейшее решение — заглянул в «Словник соціологічних і політичних термінів» (Київ, «Вища школа», 1993). Вот что я там увидел: «Интеллигенция — социальный слой людей, профессионально занятых умственным, преимущественно творческим трудом, требующим... длительной специальной подготовки. Интеллигенция не просто социальная группа образованных людей, численность и влияние которых постоянно растут. Это еще и специфическая общность, видящая смысл своего существования в том, чтобы нести плоды просвещенности в массы...»
Тезис о росте влияния интеллигенции оставим на совести авторов «Словаря» — вероятно, они имели в виду не нашу с вами Родину. Более интересным здесь кажется сам критерий, с помощью которого нам предлагают определять принадлежность того или иного лица к «специфической общности».
Учитель, торгующий на базаре, умственным трудом занимается или физическим? Можно ли его считать интеллигентом, если от своей профессиональной деятельности он имеет только головную боль, а от торговли — хоть какую-то копейку?
Могу привести и несколько более веселый пример. Инженеру, ценой сверхусилий поставившему на ноги собственную фирму и превратившемуся в средней руки предпринимателя, куда сейчас идти — в интеллигенты или в «новые украинцы»?
Хрестоматийный пример «единения» украинской интеллигенции в свое время смогли увидеть на телеэкранах миллионы зрителей. Доктор наук Н. Витренко пыталась достать ногой поэта п. Мовчана, оказавшегося на полу с помощью еще одного «интеллигента» В. Марченко. Складывается впечатление, что образованный человек, попав в коридоры Верховной Рады, начинает играть по чужим правилам и автоматически теряет собственное лицо. Противоположные примеры — А. Сахаров, Г. Старовойтова в России, на мой взгляд, только исключения, подтверждающие общее правило.
Так способна ли вообще интеллигенция влиять на власть?
Теоретически возможны два варианта такого влияния: непосредственный — через вхождение во властные структуры, и опосредствованный — путем создания определенной духовной атмосферы в обществе.
Первый вариант долгое время отвергался нашей интеллигенцией, многие и сейчас считают (и небезосновательно!), что политика — грязное дело. Для другой же части этого социального слоя единственной преградой на пути к власти была только банальная нехватка средств.
Но вот появился новый «Закон о выборах», сыскались спонсоры — и списки многих партий украсили своими фамилиями уважаемые деятели науки и культуры. Ну так что ж?
Неужели певец Д. Гнатюк определяет политику «Громади»? Неужели актриса В. Заклунная серьезно влияет на курс Коммунистической партии Украины? Верховная Рада не стала более интеллигентной от наличия в ней нескольких поэтов (фракции НРУ и КПУ), как не превратился в публичный дом итальянский парламент, хоть в нем и заседала в свое время звезда порнографического кино.
Деятельность интеллигенции была достаточно заметной только на этапе предвыборной кампании. На каждого более-менее серьезного кандидата работали профессиональные команды психологов, социологов, журналистов и т. п. Кто внедрял новые избирательные технологии, писал партийные программы, лозунги, разрабатывал макеты листовок и плакатов? Отнюдь не шахтеры и не крестьяне! Именно люди с высшим образованием тянули в парламент «новых украинцев», а теперь напрасно ожидают благодарности от своих выдвиженцев.
Попробуем теперь рассмотреть другой вариант влияния интеллигенции на власть — путем создания определенной духовной атмосферы в обществе. По моему мнению, он является более естественным и более традиционным для нашей страны, нежели предыдущий. Однако и его эффективность тоже вызывает значительные сомнения.
Вспомните годы перестройки. Неслыханно увеличиваются тиражи литературных журналов. В обществе поднимается волна заинтересованности вопросами и теории, и политики, и экономики. Популярность некоторых публицистов конкурирует с популярностью эстрадных звезд. «Свежий ветер — он не зря прилетал!» — гремит из динамиков по всему Союзу.
Зря он прилетал, как оказалось позже. Просто власть сменила устаревшую идеологическую одежду на более современную, а интеллигенция только «научно» обосновала да еще и воспела этот процесс.
Теоретически остается еще один рычаг влияния на общество — воспитание подрастающего поколения. На практике же «сеятелей разумного, доброго, вечного» власть принудила думать в первую очередь о собственном выживании. Сегодняшнее «недофинансирование» образовательной отрасли здорово икнется Украине лет через десять-пятнадцать.
Выходит, что реальных средств влияния на власть и общество у интеллигенции сейчас нет. Есть только определенная надежда, что такие средства, возможно, появятся вследствие изменений на политическом олимпе. Грех не воспользоваться уникальной для Украины (да и для всей СНГ) ситуацией — среди реальных претендентов на президентский пост появился интеллигентный человек, к тому же ничем не запятнанный. У Евгения Марчука есть шанс объединить вокруг себя миллионы граждан Украины — всех тех, кто не желает видеть во главе государства как нынешнего Президента, так и кого-либо из его левых оппонентов.
С уважением Эдуард ЗУБ, Харьков
