Вчера премьер-министр Юлия Тимошенко пребывала с рабочим визитом в Полтавской области. Глава Кабмина лично посмотрела на поля, засеянные зерновыми культурами, а также посетила выставку аграрной техники, ознакомившись, в частности, с работой элеваторного комплекса. Словом, традиционный визит с традиционной программой, носящей, как правило, увы, лишь декларативный характер. Почему, декларативный? Потому что одним лишь визитом премьера проблемы, коих в каждом регионе нашей страны — воз и маленькая тележка, не решить даже при большом желании. Нужна регулярная взаимосвязь центра и регионов, а не показательные собрания главы государства или главы правительства с главами сельских, районных, городских администраций, КПД от которых, мягко говоря, предельно низкий. К тому же, многочасовые беседы Ющенко или Тимошенко с региональными элитами в период избирательной президентской кампании носят агитационный характер. Все, кто намерен бороться за главный пост в стране на грядущих выборах, хотят показать свою близость к периферии, свое понимание проблем, которыми живут наши регионы. Возможно, понимание этих проблем в Киеве и есть, однако предлагаются ли нынешними высшими должностными лицами страны реальные механизмы устранения проблем? Этот и другие вопросы «День» адресовал одному из самых успешных городских руководителей Украины — мэру Винницы Владимиру Гройсману.
31-летнего Гройсмана называют успешным менеджером новой волны. Он, по нашей просьбе вывел простые, но весьма полезные для страны формулы — успешной Украины и эффективного чиновника.
— Владимир Борисович, многие эксперты сходятся во мнении, что одним из наиболее важных документов, принятых в ходе IV сессии Верховной Рады является закон о запрете игрового бизнеса в Украине. Однако не секрет, что во многих регионах страны работа игровых залов продолжается в подполье. Как вы оцениваете выполнение утвержденного убедительным большинством голосов парламентариев закона де-факто в целом по стране и в Виннице в частности?
— Если говорить в целом, то, на мой взгляд, работа залов игровых автоматов после законодательного табу зависит ровно настолько, насколько местная власть уделяет этой проблеме внимания. Я могу сказать, что в Виннице и де-юре, и де-факто все игровые залы, которые функционировали после принятия закона, на сегодня закрыты. В тоже время я создал специальную рабочую группу, которая постоянно работает над тем, чтобы контролировать ситуацию.
Хотел бы отдельно отметить, что, с 2006 года, мы начали работу по ликвидации игорных заведений, которые размещались на остановках, на базарах. Еще тогда мы провели работу с тем, чтобы у нас в городе не было ни одного открытого игрового автомата. И с 2006 года, все автоматы в Виннице размещались только в закрытых помещениях капитального типа.
— Оппоненты законопроекта о запрете игорного бизнеса в стране апеллировали к тому, что 200 тысяч человек, занятых в игорной индустрии пополнят ряды безработных. Что вы скажете по этому поводу на примере своего региона, и как у вас в целом, с учетом финансово-экономического кризиса, обстоят дела с занятостью населения?
— Любое решение имеет свои позитивные и негативные стороны. Конечно же, очень плохо, когда люди временно теряют свое рабочее место. Но, тем не менее, я думаю, что число пострадавших от игорного бизнеса, который является наркотиком, составляет сотни и сотни тысяч человек. А сотрудники предприятий, которые были закрыты, ищут или уже нашли другое место работы, и это абсолютно объективно.
В целом же, в связи с экономическими проблемами в стране, конечно же, уменьшаются объемы производства и, соответственно, уменьшается количество рабочих дней. Однако я бы не стал говорить, что это носит авральный характер. Да, действительно, есть определенные проблемы с трудоустройством, но также как люди освобождаются с одних предприятий, также и на других осуществляется набор людей. На сегодня в Виннице есть вакансии для специалистов, за работу которых платят, к слову, довольно-таки неплохие деньги. Единственное, нужно соответствовать запрашиваемым работодателями параметрам.
— Какое ныне самое слабое производственное звено вашего города?
— Все направления понемногу страдают. Индикатором выступила строительная отрасль, хотя на сегодняшний день мы уже видим тенденцию, что все-таки некоторые объекты «размораживаются». Мы — аграрная область и мы меньше подвержены влиянию мировых рынков, условно говоря, металла, химии или угля. Тем не менее, мы живем в стране, в которой есть кризис, поэтому мы тоже его чувствуем.
— На сегодняшний день продолжаются дискуссии по поводу нового Бюджетного кодекса. Ваше мнение относительно этого документа.
— Отвечу достаточно коротко: новый кодекс лучше, чем предыдущий, но хуже, чем тот кодекс, который сегодня крайне необходим стране.
— Вы наверняка слышали о киевских «тарифных войнах». Как вы будете решать проблему, с учетом, прежде всего того факта, что с 1 сентября цены на газ для населения вырастут на 20%?
— Не говорю о Киеве, скажу в целом. Так вот, органы местного самоуправления являются такими же заложниками тарифной политики, как и население. Мы первые, кто заинтересован в том, чтобы стоимость жилищно-коммунальных услуг была дешевой и приемлемой для людей. Однако, к сожалению, у нас нет механизма для решения этой проблемы. Дело в том, что тариф на любую услугу формируется исходя из общенациональных параметров, которые утверждены законодательством. Например, цены на газ выставляем не мы, а государство. Цены на электроэнергию, минимальную зарплату, уровень налогов устанавливает также государство. Словом, стоимость всех компонентов тарифов ЖКХ в руках государства. В данном случае мы выполняем лишь роль статистов. С учетом того, что перераспеределение бюджетных средств происходит не в нашу пользу, мы постоянно чувствуем финансовый дефицит. Поэтому для того, чтобы понижать тарифы, мы должны в бюджетах иметь десятки миллионов (а в стране — это миллиарды) гривен, которые позволили бы нам это компенсировать.
К сожалению, наши местные бюджеты не дают возможности изменить ситуацию. Поэтому данный вопрос лежит в плоскости центральных органов власти, в частности, Верховной Рады.
«Ничего, кроме личных амбиций, не мешает провести системные реформы»
— Насколько, на ваш взгляд, сегодня необходима должность регионального вице-премьера и почему вы отказались от этого портфеля в КМУ?
— Вы знаете, я принял для себя решение остаться в Виннице. Как бы пафосно это не звучало, однако, это правда. В 2006 году меня поддержали люди, они поверили мне. Сегодня люди меня поддерживают в довольно-таки непростых ситуациях. Как можно себе представить, что в один прекрасный день мэр встал, вышел из кабинета и сказал: «Вы знаете, это все ваши проблемы, а я пошел дальше». Я думаю, что, во-первых, это было бы не совсем корректно по отношению к людям. Во-вторых, начиная с 2006 года, я формировал и формирую хорошую профессиональную команду, которая была бы способна работать на город. Оставить свою команду распорошенной я тоже не имел права. Наконец, третья позиция. Я считаю, что в нынешних условиях и при существующей законодательной базе должность вице-премьера по региональной политике малорезультативна для дела. Не думаю, что это тот инструмент, который помог бы радикально изменить ситуацию и построить европейскую модель регионального развития. На мой взгляд, введения должности вице-премьера — мало. Вместе с тем, я признателен своим коллегам мэрам из Ассоциации городов, которые оказали мне такое доверие и рекомендовали меня на этот высокий пост.
— Ваша оценка нынешних отношений властей по линии «центр — регионы»? Как складываются отношения мэров с президентом и премьер-министром? У губернаторов, что не является секретом, в этом плане есть проблемы?
— Шпагат для региональной власти, в частности для губернаторов — это самая большая глупость, которую кто-либо мог придумать. Что касается мэров городов, они тут более независимы и подотчетны только жителям города, своим избирателям. Конечно же, та модель, которая действует сегодня в Украине во взаимоотношениях сел, районов городов, она больна и ее надо срочно лечить. Причем, замечу, лечить нужно профессионально, а не просто менять что-то «под себя». Нужно менять под страну, под ее интересы.
Мы можем посмотреть на то, как развиваются наши соседи, например, Польша. Они, собрав лучший опыт, усовершенствовав его, построили самую прекрасную и эффективную модель, которая есть сегодня в Европе. Сегодня в Польше сильные села, сильные районы, сильные города, которые имеют свой ресурс и возможность развиваться, не на сегодняшний день, а на десяток лет вперед.
Почему у нас нет эффективной системы организации власти? На мой взгляд, ответ предельно прост: нет желания изменить систему. Каждый пытается в свою сторону повернуть ту или иную ситуацию. И я думаю, это самая большая наша внутренняя проблема. Мы не можем подняться над личным и посмотреть вперед. Убежден в том, что если каждый человек глубоко задумается о том, в какой стране он хочет жить, он сам невольно ответит себе на вопрос: в стране, в которой есть благополучие, достаток, в стране, которая живет по законам. Сильное государство может сформироваться только лишь тогда, когда в его основе будет лежать сильное местное самоуправление. Это может кому-то нравиться, кому-то не нравиться, но другой формулы попросту нет. И вот те люди, от которых сегодня во многом зависит дальнейшая судьба страны, придут к осознанию того, что другого выхода нет, увидите, данные изменения архитектуры власти будут проведены и посмотрите, в какой стране мы будем жить. А жить мы будем в стабильной, развивающейся стране.
— Вопрос «когда?», наверное, риторический..?
— Я не провидец, но могу лишь сказать, что это, при желании, можно сделать за шесть месяцев.
— Старт может, на ваш взгляд, быть дан по окончанию президентских выборов?
— На сегодняшний день многие говорят о необходимости перезагрузки во власти. Но я вам скажу откровенно: я очень боюсь, чтобы не произошла перезагрузка конфликтов. Это очень и очень негативная ситуация, которая негативно повлияет на дальнейшие события. На самом-то деле, кроме личных амбиций ничего больше не мешает провести структурные, системные реформы. Более того, если мы не знаем, как эти реформы делать, мы можем спросить у тех, кто знает, у тех, кто прошел этот путь. Я не вижу в этом ничего страшного, ничего унизительного.
Если по итогам президентских выборов произойдет перезагрузка конфликтов, то этот конфликт будет длиться пять лет, пока длятся полномочия нового президента. Пять лет в жизни государства — это не так уж и много, однако пять лет в жизни молодого человека или пенсионера — это более чем много. Поэтому мне бы не хотелось, чтобы еще пять лет люди страдали от того, что кто-то с кем-то о чем-то не может договориться.
«Мы должны хотя бы на 1% любить нашу страну больше, чем себя»
— Кстати, о договоренностях. До недавнего времени договоренности лидеров БЮТ и ПР, если бы не демарш Януковича, могли бы завершиться созданием так называемой широкой коалиции. Ваше отношение к союзу команд бывшего и действующего премьеров и их ключевому переговорному моменту — избранию президента в Верховной Раде.
— Мы живем в стране, где есть магическая цифра — 226. Для меня не имеет большого значения, какого формата коалиция будет создана в парламенте: или это будет 226 голосов одной партии, или двух, или пяти.
Если бы я четко понимал, что та или иная коалиция сможет предпринимать шаги, которые позволят изменить в лучшую сторону ситуацию в стране, я все, зависящее от себя сделал бы, чтобы такая коалиция была. В данном случае я бы не задавался вопросом кто, я бы задал вопрос, а что они будут делать после того, как будет 226?
Что касается избрания президента в парламенте. Я считаю, что это нечестно и так поступать нельзя. Если открыть этот ящик Пандоры, когда тихо будут приниматься решения о том, кто, где, когда и на какой срок будет избираться, очень быстро можно добежать до не контролированной диктатуры. У нас есть система, которую, к сожалению, просто разбалансировали в конце 2004 года. Вместе с тем, мы должны не ухудшать, а улучшать ситуацию. И те изменения, которые мы будем вносить, во-первых, должны быть публичными, во-вторых, должны поддерживаться народом и самое главное — они должны быть результативными. Эти изменения не должны порождать новые конфликты, они обязаны порождать новую эффективную систему. Я могу сказать, что сегодня главы городов абсолютно объединены в большинстве своем, и мы сегодня начинаем влиять на те или иные решения, которые принимаются в стране. Конечно же, это влияние, на мой взгляд, еще не достаточное, но мы будем усиливать это влияние, мы будем идти на то, чтобы быть активными в процессе общегосударственных трансформаций.
— Вы упомянули о негативных последствиях политреформы-2004. В последние годы разве что ленивый не говорит о необходимости совершенствовать Основной Закон. Есть ли шанс в консенсусной атмосфере провести конституционную реформу после президентских выборов?
— Я вас перефразирую: все кто так громко говорит о необходимости менять Конституцию, — ленивые. Нужно говорить и делать, а наша элита, увы, говорит. 2004 год — это один из элементов усиления кризиса. Все то, что касается Конституции, — это основа строительства страны. Поскольку сегодня Конституция разбалансирована, поскольку сегодня Конституция породила весьма масштабную конфликтность, бесспорно, Основной Закон необходимо менять и менять по европейской формуле успешных государств. Будет ли это сделано, смогут ли договориться? Ответить на этот вопрос предельно сложно, потому что часто на передний план выходят меркантильные интересы, а не государственные. Это мешает.
— Через две недели Украина будет отмечать 18-ю годовщину независимости. Ваша точка зрения: мы, пусть падая, спотыкаясь, но идем по верному пути, или все-таки «пробуксовываем» во всех сферах слишком уж долго и не без помощи тех, кто, напротив, должен был быть локомотивом?
— Вы знаете, если смотреть на развитие страны, начиная с 91 года, то, на мой взгляд, сделано очень много. Нельзя отрицать, что государство состоялось в целом. Мне очень жаль, что на определенном этапе мы не смогли включить ускорение, сделав тем самым процесс развития более динамичным. Было бы очень здорово, чтобы к 18-летию нашей прекрасной Украины наша политическая элита договорилась, нашла общегосударственный консенсус в общегосударственных вопросах. Они обязаны это сделать. Может быть, не ради себя, а ради наших детей. Другого пути у нас нет. Нужно брать во внимание историю страны, чтобы понимать — конфликты приводят к развалу. Но, повторюсь, в целом как страна мы состоялись. У нас есть демократия, хотя она имеет определенные проблемы, поскольку некоторые путают ее с вседозволенностью.
Несмотря на то, что последние годы мы прожили в затяжном конфликте, основа нашей страны очень и очень сильна. Прекрасное государство, от курортов до высоких технологий! Не секрет, впрочем, что сотни тысяч наших земляков от млада до стара, поразъехались по всему миру. Они нашли себя в других странах и отдают свой интеллект, свои возможности в пользу процветания других стран, а не родной Украины. Неужели это не пугает всех нас? Мы ведь должны понимать, что все самое лучшее должно быть в нашем государстве, и мы должны понимать, что для этого нужно очень много работать. Мы должны немножечко, хотя бы на один процент любить нашу страну больше чем себя и тогда, поверьте, у нас все станет на свои места. И тогда, 20-летие Украины мы будем праздновать, с совершенно иным настроением, с совсем другими достижениями.
— Любить страну, как минимум, на 1% больше, чем себя. Отличная формула, Владимир Борисович. Можете сейчас вывести формулу проукраинского, успешного, и регионального, и центрального чиновника?
— Мне кажется, чиновникам надо просто иметь совесть и тогда все у нас в Украине будет хорошо.
— Будете ли вы баллотироваться на должность мэра Винницы на следующих выборах?
— Да, я принял для себя решение, и буду принимать участие в очередных выборах. До выборов, которые состоялись в 2006 году, у меня было очень много планов. Все-таки город был не в том состоянии, в котором бы я хотел его видеть. Мне очень хотелось навести порядок, реализовать определенные проекты. Тогда, оглашение результатов выборов — это был мой старт в этом направлении. Когда старт прозвучал, я сразу начал работать и ни на минуту не останавливался. Могу добавить, что на сегодняшний день планов у меня и моей команды намного больше, чем в 2006 году.
