В адрес композитора 3 мая 1979 года поступило приветствие с праздником от Василия Зинкевича (певец еще не знал, что его друг пропал). И доныне не выяснено, где Ивасюк был, что он делал едва ли не четыре недели! Родители звонили по телефону всем друзьям и знакомым Володи, надеясь на чудо, но чуда не произошло... Они начали чувствовать беду, когда узнали, что на сына среди бела дня во Львове напали трое неизвестных. Владимир был физически силен и мог оказать сопротивление, но на него напали трое выпивших здоровых мужиков, с разбитой бутылкой из-под шампанского. Тогда удалось предотвратить несчастье: пассажиры трамвая узнали Ивасюка и вмешались в ситуацию. Что это было: провокация или предупреждение? Кому пришло в голову поднять руку на любимого композитора, автора «Червоной рути» и «Водограю», которые пели не только по всему бывшему СССР, но и за рубежом?..
С Владимиром Ивасюком во Львове жила и училась в медицинском институте младшая сестра Галя, но в 1975 г. она вышла замуж, и он остался один. Вот бы вернуться в то время и узнать, с какой целью вызвали Владимира во Львов для учебы в медицинском институте, предлагая и консерваторию? Неужели только для славы города? Львов же никогда не был беден талантами — ни литературными, ни композиторскими и певческими. Но в 70-е годы слава Анатолия Кос-Анатольского уже поблекла, Мирослав Скорик еще в 1966 году уехал в Киев, а впоследствии отошел от песенного творчества, а Игорь Билозир еще только был на подходе — он учился в консерватории, как и Богдан Янивский и Иван Попович. У Ивасюка в то время (лето 1972 г.) открывалась широкая перспектива стать чем-то большим, чем «самодеятельный композитор», в ранг которого его уже зачислили чиновники. Он был молод, амбициозен, у его ног уже лежал весь СССР, он с первой попытки «взял» Москву — легче, чем Наполеон, потому что нашел там единомышленников. И такой мощный талант родился на Буковине. Вероятно, что судьбу Ивасюка решали не в Черновцах — там писали на юношу доносы, что «не посещает практические занятия — с сентября пропустил 18 пар, следовательно, сдать отработку не сможет, нужно исключать из медицинского института». И как рука поднималась такое писать на человека, который прославил Черновицкий медицинский институт на весь Советский Союз и на всю Восточную Европу? Возможно, что здесь была и элементарная зависть? Но ведь все преподаватели мединститута, тем более автор «докладной», хорошо знали, что не все отличники становились такими же отличными врачами. Врач — это также чутье, талант, это творчество. У Владимира были все данные, чтобы стать хорошим врачом — это утверждают его однокурсники — и те, кто был в него влюблен — девушки, естественно, и ребята, которые развлекались вместе с Владимиром, но и писали вместе с ним научные статьи, готовились к семинарским занятиям. Ныне они — достойные люди, высокопрофессиональные специалисты, такие как Мария Марчук, Анатолий Ющук и другие.
Понятно, что среди преподавателей были и такие, которые просто не понимали, что представляет собой Владимир Ивасюк, — осененные идеями Платона Кречета (персонаж одноименной пьесы Александра Корнейчука — врач-скрипач), влюбленные в профессию врача до фанатизма, они желали одного — чтобы Владимир Ивасюк принадлежал к их «цеху». И делали все для этого. Но когда к родителям Владимира пришли представители Львовского медицинского института — а сам Владимир был в военных лагерях и работал над песней «Пісня буде поміж нас», — то это не могло быть решением только ректората этого вуза — ведь отцу пообещали, что сын сможет учиться в консерватории. Случай не частый, если не сказать — уникальный, как по тем временам! Ибо и сам перевод с института в институт без уважительных причин — это должен быть переезд из города в город или что-то не менее важное — утверждался только Министерством. А чтобы принять студента медицинского института на подготовительное отделение консерватории — здесь также должно быть согласие более высоких инстанций. Т.е. судьба Ивасюка была решена уже перед тем, как послать представителя Львовского медицинского в Черновцы. И на очень высоком уровне.
Его переезд во Львов был своеобразным «задатком» за будущую работу.
Какую же работу ждали от молодого художника партийно-советские чиновники? По-видимому, самое первое — это «придворные» песни, или, как тогда называли подобные произведения, «паровозы». И здесь оказалось, что у Ивасюка нет песен о партии и комсомоле — хотя и был он в свое время делегатом и областных комсомольских конференций, и даже съезда комсомольского, но, собственно, это можно было бы как-то простить, если бы произошло другое, намного более важное — вступление в ряды партии. Это был бы невероятный козырь в их руках!
Когда же Владимир возобновил учебу в консерватории, принял участие в нескольких официальных концертах, приблизительно в это время, как пишет Михаил Ивасюк в повести «Монолог перед обличчям сина», к нему подошла с разговором о поступлении в партию секретарь парторганизации Леонтина Мельничук. Известно, что в то время поступление в партию среди интеллигенции строго лимитировалось, но Ивасюк еще был студентом, то есть имел приблизительно такие же права, как тракторист или доярка. Но было несколько «но»: отец будущего композитора семь лет провел в ссылке в Печорлазе, а сам Владимир проштрафился в 1966 г., когда попал в историю с памятником Ленину в Кицмане (забросил шляпу на гипсовый монумент, а когда начал ее снимать, то скульптура вождя разбилась) и за что был исключен из комсомола. Тогда поступок Владимира был занесен в особые реестры — имеется в виду служба безопасности. Хотя вскоре юношу восстановили в комсомоле, но однажды в письме к отцу Владимир признавался, что волнуется из-за своих двух комсомольских билетов. По-видимому, именно поэтому Ивасюк не попал в 1972 году в Мюнхен на Олимпийские игры в составе артистической бригады. Так же в 75-м Владимир заполнял документы на поездку во Францию и его не выпустили за границу...
Михаил Ивасюк в повести «Монолог перед обличчям сина» однозначно называет фамилии двух бывших компартийных секретарей — Добрика и Яремчука, считая их причастными к гибели сына. Вполне понятно, что в тоталитарном обществе партийные мужи отвечали перед высшими эшелонами за все, что делается на подчиненной им территории. Владимира Ивасюка не было почти четыре недели! Родители композитора не чувствовали, что их сына ищут. Наоборот, они были убеждены в том, что дело замалчивается.
Автор книги «Життя і смерть Володимира Івасюка» Иван Лепша утверждает, что в следственном деле Шевченковской районной прокуратуры было написано: «Дело об убийстве Владимира Ивасюка. Открыто 27 апреля, закрыто 11 мая 1979 г.» Тело же композитора нашли 17 мая. И уже после смерти опять оскверняли память художника, сделав его в глазах людей алкоголиком, человеком, который в течение двух лет (с июня 1977 г. — когда лег в больницу) никак не мог выйти из депрессивного состояния...
Кто же тогда подготовил к печати сборник песен, прошел тяжелое испытание художественного совета издательства «Музична Україна», член которого Игорь Шамо дважды выступал против издания сборника? Кто занимался отцовским романом «Серце не камінь», который вышел в 1977 году и сразу получил известность? Кто готовил вместе с руководителем Главной редакции музыкальных программ УТ Натальей Абрамовой записи новых песен? Кто в апреле 78-го ездил в Ереван на Конкурс молодых композиторов, а в ноябре — на Всесоюзный конкурс в Москву, чтобы там стать лауреатом в двух номинациях — за фортепьянную сюиту и песню «Балада про Віктора Хару»? А кого строители Олимпийского поселка пригласили к себе в гости, чтобы в авторском исполнении послушать прекрасные песни?
4 марта в Черновцах вместе с Левком и Аллой Дуткивскими и родителями и сестрой Владимир отпраздновал свое 30-летие. Ивасюк готовился сдать экзамены за два курса, чтобы быстрее закончить консерваторию. Он носил в портфеле незаконченные произведения. В апреле в Хмельницком Владимир был членом жюри конкурса комсомольской и патриотической песни, показывал Ольге Рутковской незаконченный «Струнный квартет» (у Ивасюка были прекрасные отношения с педагогом — Лешеком Мазепой). Ему написали прекрасную характеристику для представления на премию им. Островского. Да, Владимир Ивасюк имел право на получение этой награды, ведь был кумиром всей молодежи (но в то же время с ним представляли и Олега Киву — талантливого композитора, который был на два года старше Ивасюка, киевлянина, он был членом Союза композиторов, который эту премию и получил). Поэт Юрий Рыбчинский вспоминал, что Владимир Ивасюк по окончании консерватории собирался переезжать в Киев, где все же было больше возможностей для художника его масштаба. Ему же было всего 30 — жизнь впереди!
Стоит развеять миф о неприсуждении Ивасюку Шевченковской премии за спектакль «Прапороносці» во Львовском театре им. М. Заньковецкой. В 1975 году эта постановка заняла первое место на Конкурсе театральных спектаклей, посвященном 30-летию Победы. Музыка Ивасюка к спектаклю была оценена очень высоко. Но Шевченковскую премию заньковчанам в 77-м присудили за спектакль «Тил». Как вспоминала Людмила Шкуркина, первая любовь Ивасюка, Владимир был сильным человеком, он умел достойно переживать неудачи. Так мог ли Ивасюк упасть в такую депрессию, чтобы наложить на себя руки самым примитивным способом? Давайте проанализируем детали, которые помогут наконец открыть завесу над тем, почему погиб Владимир Ивасюк. Дополнение сказанному можно найти в книге «Заговорщики в Кремле» российских исследователей В. Соловьева и Е. Клепиковой, в интервью Неонилы Братунь, упомянутой уже в книге Ивана Лепши и др. Поэтому вызвало разочарование утверждение генпрокурора Медведько, что за три месяца работы следственной комиссии по делу смерти композитора «причастных к возможной гибели Ивасюка пока не установлено»... 24 апреля 1979 года по телефонному вызову композитор уходит из дома и больше не возвращается. Вот что вспоминает Ярослав Лемик:
— Можем смоделировать, как это произошло. Ко Львовской консерватории подъехал автомобиль «Волга», и есть свидетели, которые видели, как Владимир садился в него с двумя мужчинами, и после этого Ивасюка живым уже никто не видел. Найти Володю помог случай. В мае, в Бережанах на Тернопольщине, в тюрьме с несовершеннолетними уголовниками возник бунт, и на свободу вырвалось несколько сотен несовершеннолетних заключенных. Часть была поймана и возвращена под стражу, а остальных тогдашние советские карательные органы искали везде. Военные прочесывали леса. Одна из акций проходила в Брюховецком лесу 18 мая, и случайно солдаты натолкнулись на подвешенное тело Владимира Ивасюка. Расчет палачей композитора был прост — в те знойные дни они подвесили уже мертвого Ивасюка на дереве. Как потом рассказывал Любомир Криса (муж Галины Ивасюк — сестры Володи), который был допущен с семьей в морг на опознание, никаких признаков того, что Владимир совершил самоубийство через повешение, не было: ни выдвинутого языка, нижнее белье чистое, зато были явно видны следы побоев... Убийцу так и не нашли. 22 мая мастера песни похоронили на Лычаковском кладбище. Во Львове были не похороны, а манифестация-протест. Гроб власть не разрешила открывать. До Лычаковского кладбища молодежь несла его на плечах. В начале процессии с портретом Володи Ивасюка шла студентка мединститута Оксана Патик. Хотя о месте и времени похорон не сообщалось — некролог вышел только в одной малотиражной газете. Но попрощаться с автором «Червоной рути» пришли тысячи людей. Ростислав Братунь над могилой композитора произнес пламенную речь, за что он потом был снят с должности председателя Львовской областной организации союза писателей и главного редактора журнала «Жовтень». Похороны В. Ивасюка вылились в массовую акцию протеста против тогдашней власти. Власти трагедию классифицировали как самоубийство, дело отправили в архив, а на творчество композитора был наложен запрет.
Только в прошлом году Генпрокуратура Украины по инициативе Президента В. Ющенко приняла решение о возобновлении следствия по факту гибели Владимира Ивасюка.
Какое бы решение не приняла Генпрокуратура по делу Владимира Ивасюка, — те, кто знал маэстро тогда, кто почитает его талант сегодня, никогда не согласятся с версией, что композитор сам лишил себя жизни! Наконец, у Владимира были конкретные жизненные и творческие планы и он собирался их выполнить. Он принадлежал музыке, а, как сказал великий поэт: «Лише кохання музики сильніше». Поэтому хочется одного — чтобы «не торкалися музики руками». Владимир Ивасюк заслужил своим большим талантом право на светлую память...
