Волынский академический областной музыкально-драматический театр имени Т.Шевченко — один из не очень многочисленных отечественных коллективов, чье существование в пространстве и времени определяется не только сиюминутными прагматичными рассуждениями, но и творческими мотивами.
Художественный руководитель лучан Петр Ластивка — один из немногочисленных отечественных режиссеров, которые не могут просто перенести на подмостки пьесу, как она есть: он всегда найдет прием, «кульбит», поворот, чуточку сценических «специй», которые заставят классический материал «заиграть» иначе, чем все привыкли.
Так было с «Мартином Борулею», «Гамлетом», «Моєю чарівною леді», «Кармен» (там, в «миксте» новеллы П.Мериме и музыки П.Бизе, целых четыре пластических и одна вокальная ипостаси Кармен заколдовали одного несчастного Хосе)... «Дон Жуан» и «За двома зайцями» продолжают этот ряд.
ПРОНЯ, КАК РАЗИНЕТ РОТ — ПРЯЧЬСЯ!
Стержень комедии М.Старицкого, которую публика знает наизусть (по крайней мере, луцкие зрительницы с восторгом подсказывали актерам ударные реплики, портя тем «психологические» паузы), — Голохвастый и Проня Прокоповна. В версии Ластивки Прокоп Свиридович (Александр Якимчук) — уже не молод, но все еще пижон, для которого Проня — последний шанс. Проня же (София Онищук-Коць) — современная блондинка: ухоженная, с выточенной фигуркой, одетая не безвкусно, разве что слишком декорировано... но как разинет рот — прячься. Вместе с ней в доме Сирков появляется вывеска «Ресторация Серкова», куча тюков из дорогих бутиков, шкатулки с ювелирными украшениями. Для «принятия новобрачного в позе, лежа» на полу разложили химического цвета тигровую шкуру (в последний момент Проня хватает еще и книжку, которая оказывается... «Философским словарем»), и между здоровенных клыков этого страшилища, как будто в капкане, едва не застрял штиблет Голохвастого, который робко присел на краешке стула. Для встречи с дорогим гостем Проня заставляет нарядиться «по-модньому» не только родителей (Прокопа Свиридовича даже во фрачные аксессуары — бабочку и цилиндр), но и Химку (Елена Небось), которая едва передвигается в узком платье с турнюром. К тому же, главной конфиденткой и советчицей Прони становится не кто-то из подруг или с «панциона», не мать и не сообразительная Химка, а солистка оркестра — «фигуристая» дама в черном бархате и кружевах, с полуметровым «начесом», претензией на модерн и надрывным ресторанным репертуаром на русском (Лариса Пивачук): они и поют дуэтом, и «понюхивают» понемножку. Когда учесть, что на противоположной стороне — вышиванки, рушники, аутентичное пение на именинах Секлеты Лимарихи и бакалейная лавка, в которой хозяйничает Химка (а затем она со стариками Серками чаевничают совсем по-семейному, будто она их родная дочь), то вырисовывается четкое культурное противостояние традиционных ценностей и русифицированного мещанства. Но срежиссированное и сыгранное по всем правилам «театра переживания» драматичное прозрение Прони в финале дает каплю надежды на то, что в будущем она все же избежит судьбы шансоньетки из дешевого ресторана.
ТЮЛЕВЫЙ ШАРФ ЦВЕТА КРОВИ...
В «Дон Жуане» П.Ластивка продолжает испытать возможности музыкально-драматического «формата». Как и в «Кармен», текст классической комедии Мольера сочетается здесь с классической же музыкой В.-А. Моцарта, написанной для оперы на этот самый сюжет. Выходит что-то среднее между «комедией-балетом» (авторское определение жанра некоторых мольеровских пьес) и «комичной оперой», причем музыка, пластика, драматичные фрагменты связаны филигранно, живой нитью (оркестр под управлением Николая Гнатюка, как и во многих спектаклях лучан, расположен на сцене). Сюжет разыгрывается живо, шаловливо, игриво, а иногда откровенно карикатурно. Динамики и изобретательности добавляет целое трио (в противовес одному «каноническому» Сганарелю) ловких слуг Дон Жуана, его «искривленных зеркал» (Дмитрий Репюк, Богдан Якимчук, Вячеслав Погудин). И за всем этим из позолоченного дивана на авансцене наблюдает сам Король-Солнце (Юрий Куцик).
В интерпретации Петра Ласточки Дон Жуан (Анатолий Сичук) не философ-интеллектуал, а такой же проказник, как и его слуги (разве что с лучшими манерами). И не кается он ни в чем, и не задумывается ни о чем. И вообще — здесь все без исключения персонажи, даже несправедливо обиженные и те, что стремятся вернуть себе честь, лицемерят и врут.
Но задумается ли кто-то, или нет, вспомнит ли о Боге, или окончательно погубит свою жизнь и репутацию — все равно придет Командор, и зазвучит моцартовская тема неотвратимости Фатума, и заструится по белому колету Дон Жуана тюлевый шарф цвета крови...
Но король, снисходительно похлопав в ладоши придворным актерам, обнимет двух молодых женщин и направится за кулисы. А это значит, что карнавал человеческих пороков будет продолжаться. Петр Ластивка любит не прямые дидактичные наставления, а как раз такие вот «доказательства от противоположного» — на них базировались и «Гамлет», и брехтовская «Тригрошова опера». И потому следующего репертуарного хода от режиссера ожидаешь с особенным нетерпением — что он придумает еще?
Уже два года минуло, как отошел в вечность директор Волынского театра Богдан Береза. Он буквально лелеял его все 25 лет пребывания (вернее — служения) на должности театрального руководителя. Такая ситуация крайне тяжелая для любого коллектива (сегодня ее чувствует на себе Донецкий национальный театр драмы и комедии — после смерти главы и вдохновителя Марка Бровуна). Но лучане достойно пережили потерю и могут уверенно смотреть в будущее. Творческий тандем художественного руководителя Петра Ластивки и директора Анатолия Глывы работает слаженно, а вдохновлять коллектив должен призыв Тараса Шевченко: «Обніміться ж, брати мої, Молю вас, благаю!» — который вместе с бюстом «патрона» театра с недавних пор появился на обновленном фасаде театрального здания.
