Вчера украинскому правозащитнику, диссиденту и политзаключенному, политическому и общественному деятелю Михаилу ГОРЫНЮ исполнилось бы 83 года. Пану Михайлу не хватило каких-то несколько месяцев дождаться своего дня рождения — умер 13 января.
О таких, как Михайло Горынь, Иван Багряный в своем «Саді Гетсиманському» писал: «Он принадлежал к тому поколению, которое вместе со старшим пришло вызывающе в историю и отворило само себе и своему классу двери грудью, пожертвовав за это своей молодостью, зеленой и буйной». А биографически это было так: родился в древнем Княжеском Селе (в настоящее время Книсело) на Львовщине (отец был главой местного общества «Просвіта» и активистом Организации украинских националистов, из-за чего семье пришлось жить в подполье). В 1949—1955 гг. учился на отделении логики и психологии Львовского университета. В 1953-м был отстранен от учебы за отказ вступить в комсомол. В 60-х начались его первые контакты с шестидесятниками. В 1963-м выступил как один из основателей Львовского клуба творческой молодежи «Пролісок». С тех пор отношения с советской властью только ухудшались. Как результат, через два года он был осужден «за антисоветскую агитацию и пропаганду» до 6 лет лагерей сурового режима. (Срок отбывал в Мордовии и Владимирской тюрьме). Жизнь Михайла Горыня была настолько богата крутыми поворотами, что всего и не расскажешь. К слову, вышла из печати книга «Михайло Горинь «Вибране». В нее вошли материалы об авторе, его статьях, выступлениях, интервью, документах. Предлагаем одно из интервью с Михайлом Мыколаевичем, где он очень ЖИВОЙ.
«История дает возможность лучше видеть вперед...»
— А что такое идти путем Добра сейчас? Как вы это себе представляете? Что, по-вашему, Добро, Добро для украинской нации на данном этапе, как его соединить с пониманием Добра для народов, живущих в Украине?
— Сегодня для меня идти путем Добра — значит работать над созданием условий для всестороннего развития личности. Это значит сохранить наше государство, без которого невозможно обеспечение достойной свободного человека жизни. Это значит возродить нашу духовность, наши славные традиции, создать условия для воспитания человеческого достоинства и гордости за принадлежность к великому, талантливому украинскому народу, преодолеть рабский дух, насаженный тотальным террором. Построить свободное, состоятельное общество могут только свободные люди. Именно они исцелят истерзанную неволей душа нашего народа.
— На ваш взгляд, что главное в политике для политика?
— Ну, я вам скажу, вопрос капитальный, в лоб. Я считаю, что политик должен иметь четкую цель и чистые средства ее достижения.
— Скажите, пожалуйста, кто чаще встречался в Вашей жизни: сторонники и друзья или все-таки оппоненты?
— В разные годы было по-разному. Когда я был студентом и вел дискуссии на политические темы, то я имел, конечно, больше оппонентов. Это были люди, которые прошли через горнило тоталитаризма, большевистской пропаганды, и отстаивать идеи украинской державности было не только опасно, но и очень трудно в такой среде. В разное время мои друзья и мои противники менялись, это была лабильная структура, которая постоянно передвигалась в зависимости от тех обстоятельств, в которых оказался я. До моего ареста я имел сотни друзей; после моего ареста под давлением репрессий значительная часть их отошла. Я относился к числу тех людей, которые старались понимать позицию коллег, которые в силу определенных обстоятельств пытались стоять в стороне от меня. И это оправдало себя...
— Полл Маккартни как-то сказал, что жизнь — это то, что происходит с нами, пока мы планируем что-то другое. А у вас есть собственная дефиниция жизни?
— Интересный вопрос. Я никогда не думал над тем, а что такое жизнь? С детства я был в среде, где об Украине говорили почти каждый день. Поэтому я бы ответил так: жить — это значит бороться за Украину.
— Пан Михаил, когда вам грустно, в чем вы находите утешение: в поэзии, музыке, в прозе.
— Я вам скажу, что... грусть приходит к каждому человеку, и ко мне тоже она приходит. Когда в волосах появляется седина, появляются другие настроения. Мне в жизни очень помогла поэзия. Я часто обращаюсь к прозе. Но имею такое хобби, которое не дает грустить: я очень люблю историю. За всю свою жизнь, находясь в тюрьме, я перечел массу исторических книг: все 29 томов Соловьева, 7-томник — Ключевского, труды Татищева. Очень люблю историю. Она мне дает возможность взглянуть назад для того, чтобы лучше видеть вперед...
(отрывки из интервью Ольги Годованец с Михайлом Горынем из книги «Михайло Горынь. Избранное»)
