Оружие вытаскивают грешники, натягивают лука своего, чтобы перестрелять нищих, заколоть правых сердцем. Оружие их войдет в сердце их, и луки их сломаются.
Владимир Мономах, великий князь киевский (1113-1125), государственный и политический деятель

Наша (не)европейская историческая память

Или Почему мы не считаем «своими» Тадеуша Костюшко и Джозефа Конрада?
2 октября, 2013 - 12:13
ЭТО В ИДЕАЛЕ. ТОЛЬКО ПОЛОВИНА НАСЕЛЕНИЯ СТРАНЫ ИДЕНТИФИЦИРУЕТ СЕБЯ КАК «СОЗНАТЕЛЬНЫХ УКРАИНЦЕВ». ЗА ГОДЫ НЕЗАВИСИМОСТИ ЭТОТ ПОКАЗАТЕЛЬ ВЫРОС, НО НЕ НАМНОГО (ОКОЛО 5 %), УТВЕРЖДАЮТ СОЦИОЛОГИ / ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»

Идентификация личности в значительной мере зависит от ее исторической памяти, от того, как она воспринимает прошлое своих предков, на каких событиях и деятелях прошлого акцентирует внимание, как интерпретирует их. Эта идентификация, в свою очередь, программирует деятельность личности, вхождение ее в те или иные сообщества.

Если говорить об Украине, то она остается страной, где так и не сформировалась консолидированная нация (в отличие, например, от ее крупнейшего западного соседа — Польши). Это обусловлено разными причинами. Но далеко не последней из них было то, что большая часть украинских земель в течение долгого времени входила в состав царской России, а затем — ее преемника, Советского Союза. На их жителей влияла российская и советская политика памяти, формировавшая соответствующую идентичность (российскую и советскую).

Разные социологические исследования рисуют такую картину. Только половина населения страны идентифицирует себя как «сознательных украинцев». За годы независимости этот показатель вырос, но не намного (около 5 %). Вместе с тем значительная часть населения (в пределах 30—40%) имеет региональную идентификацию. Причем чем дальше к востоку и югу, тем она больше. За времена независимости эта идентификация тоже увеличилась на несколько процентов. В Украине есть немало людей, считающих себя «советскими людьми», «гражданами СССР». Таких около 10 %. Правда, во времена независимости их количество несколько сократилось. Еще меньше в Украине людей с общеевропейской идентификацией. При этом тоже, кстати, во времена независимости состоялось их сокращение.

На первый взгляд может показаться, что советская идентичность в Украине является маргинальной. Это не совсем так. Региональную идентификацию во многих случаях можно рассматривать как трансформацию прежней советской идентичности. В советское время людей убеждали, что их родиной является СССР. Но поскольку эта страна большая и разная, то допускалась любовь к «малой родине», иначе говоря, в определенных границах культивировался регионализм. Поскольку Советский Союз перестал существовать, то немало людей потеряло советскую идентичность. Но они так и не «стали украинцами», а остались «регионалами». Поэтому закономерно, что региональная идентичность распространена преимущественно в наиболее советизированных районах востока и юга Украины. Именно здесь самой влиятельной политической силой является Партия регионов, ментальной основой для которой как раз и служит региональная идентичность.

Маргинальной в Украине остается европейская идентичность. Не последней причиной этого является то, что у украинцев нет развитой общеевропейской исторической памяти. Большинство из них продолжает осмысливать свое прошлое не в общеевропейском, а в «великороссийском» контексте.

Это, в частности, засвидетельствовал телепроект «Великие украинцы», который проходил в конце 2007 — начале 2008 г. Во время этого шоу были определены 100 «великих украинцев», то есть наиболее популярных личностей. Условно их можно разделить на группы, которые реально представляли разную идентичность и разные исторические памяти. Самой большой оказалась группа, которая презентовала память украинскую. В эту группу вошла троица известных украинских писателей — Тарас Шевченко, Леся Украинка, Иван Франко, полководец и политический деятель Богдан Хмельницкий, философ Григорий Сковорода. Туда же попали новые персоны-символы, связываемые с недавней национально-освободительной борьбой украинцев, — Степан Бандера и Вячеслав Чорновил. При этом личности, четко репрезентирующие украинскую историческую память, доминировали среди деятелей культуры и искусства, писателей, государственных деятелей и политиков. Неплохо они были представлены среди ученых. То есть в сферах, от которых зависит формирование национальной идентичности. В списке 100 «великих украинцев» было около половины личностей, которые репрезентировали ее. Это «согласовывается» с результатами социологических исследований, показывающих, что только половина украинцев имеет четкую украинскую национальную идентификацию.

Другую группу лиц среди 100 «великих украинцев» представляли персонажи, репрезентующие пророссийскую историческую память, которая парадоксально совмещала космополитические и региональные аспекты. Эта космополитичность выражается в своеобразном синдроме «безотцовщины», способности относительно легко мигрировать — правда, преимущественно на тех территориях, где есть русскоязычное население. При этом такая историческая память имела и ярко выраженный регионализм. Самыми рейтинговыми представителями этой исторической памяти можно считать известного киевского врача, россиянина по национальности Николая Амосова, а также украинца, тренера киевского футбольного клуба «Динамо» Валерия Лобановского, который откровенно демонстрировал свою русскоязычность. При этом и первый, и второй представляли своеобразный «киевский патриотизм».

Заметным было появление среди 100 «великих украинцев» личностей, представлявших советскую историческую память. Туда вошли партийно-политические деятели — Владимир Ленин, Леонид Брежнев, Никита Хрущев, Владимир Щербицкий, советский герой-подпольщик Олег Кошевой, советский летчик Иван Кожедуб, шахтер-ударник Алексей Стаханов и т. п. При этом наиболее популярным советским «великим украинцем» оказался Ленин, который по результатам голосования занял 23-е место в рейтинге. Кстати, Ленин не имел никакого отношения к украинскому этносу и никогда не был на украинских землях. В целом личности, которые представляли советскую историческую память, составляют от 15 до 20% среди 100 «великих украинцев».

Среди «великих украинцев» фактически нет персонажей, которые были бы достаточно интегрированы в европейскую (или шире — западную) историческую память. Конечно, автор понимает нечеткость этого понятия. Ведь в состав Европы входят разные нации, имеющие свои сформированные исторические памяти, которые не всегда между собой согласовываются. Но все же там видим тенденцию к такому согласованию. Например, свидетельством этого является сравнительно недавно созданный совместный немецко-польский учебник по истории — хотя между поляками и немцами было немало «исторических несогласованностей». Как бы там ни было, а европейцы (шире — западный мир) формируют относительно целостное виденье своего прошлого, а также общий пантеон героев.

Во время упомянутого телепроекта предлагалось сделать «великим украинцем» «короля поп-арта» Энди Уорхола (Андрея Варголу), который имел украинское происхождение. Однако он и близко не вошел в сотню «великих украинцев». Вопрос о том, чтобы сделать «великим украинцем» главного автора первой европейской конституции (Конституции 3 мая 1791 г.) Гуго Коллонтая, даже не обсуждался. Хотя Коллонтай родился в Украине, происходил из полонизированной украинской шляхты, был одним из основателей Кременецкого лицея, сыгравшего заметную роль и в польской, и в украинской культуре. Не обсуждалось и то, что «великим украинцем» может быть «герой двух континентов», национальный герой Польши, Франции и США Тадеуш Костюшко, который родился на украинской этнической территории, по линии отца и матери имел украинские корни, а также определенное время учился на землях современной Украины (в Любомле). Не вошел в сотню «великих украинцев» рожденный в Украине Юлиуш Словацкий. И это несмотря на его утверждение, что он имеет две родины: родину ума, Польшу, и родину сердца, Украину. Не стал «великим украинцем» английский писатель Джозеф Конрад (Коженевский), который тоже родился в Украине.

Конечно, не поднимается вопрос, что украинцы должны забрать у американцев Энди Уорхола, у поляков — Юлиуша Словацкого, у англичан — Джозефа Конрада и т. д. Эти люди принадлежали не к украинской культуре. Вопрос в другом. Почему, например, жители Украины считают «великим украинцем» Владимира Ленина, а не Тадеуша Костюшко. Хотя роль последнего в мировой истории не менее значима, нежели первого. К тому же Костюшко, в отличие от Ленина, был связан с Украиной. Или почему украинцы высоко ценят Николая Гоголя, считая его «великим украинцем», хотя тот был против того, чтобы украинский язык стал языком литературным? Вместе с тем Юлиуш Словацкий для них «великим украинцем» не является. Или возьмем такой факт: российского писателя-украинофоба Михаила Булгакова немало жителей Украины считают своим, и он вошел в сотню «великих украинцев». Однако Джозеф Конрад абсолютному большинству украинцев практически незнаком. При желании такие «парадоксы» можно множить. О чем они свидетельствуют? Прежде всего о том, что украинцы и дальше находятся в плену российской (советской) культуры и, соответственно, исторической памяти. Поэтому для них европейская историческая память часто остается чужой.

Подтверждением этого тезиса является хотя бы то, что одним из доминирующих мифов нашей исторической памяти является казацкий миф. Бесспорно, последний сыграл и продолжает играть важную роль в консолидации украинской нации нового времени. Ведь, несмотря на то, что население современной Украины разделено в плане региональном, именно этот миф остается наиболее приемлемым для украинцев. В сознании людей как в Украине, так и за ее пределами образ казака словно сливается с образом украинца.

Сейчас не будем говорить о феномене казачества и об особенностях формирования казацкого мифа. Это отдельные темы, которые выходят за пределы нашей статьи. Отметим лишь следующее: в создании этого мифа, по крайней мере такого, каким он является на сегодняшний день, важную роль сыграла политика памяти, осуществляемая в царской России, а затем в Советском Союзе. Так во времена царской России и СССР появилось немало идеологической продукции, которая представляла казаков защитниками «русской народности» и православия. Они противостояли полякам и латинскому Западу. Не лучше ли всего этот миф в его антипольской и в целом антизападной интерпретации нашел проявление в известной повести Николая Гоголя «Тарас Бульба».

Правда, отношение к казацкому мифу в украинской культуре не было таким однозначным. «Отцы» современной украинской нации, Тарас Шевченко и Пантелеймон Кулиш, в своем творчестве отошли от казакофильства, заняв позицию критического отношения относительно казацкого феномена. Особенно это касается Пантелеймона Кулиша, который говорил об антицивилизационности, а, следовательно, и об антиевропейскости казачества.

Во времена независимой Украины как на уровне научном, так и на уровне популярном сохраняется культивирование казацкого мифа в его пророссийской и одновременно антипольской интерпретации. Это воспринимается как что-то само собой разумеющееся. При этом игнорируется антиевропейская составляющая этого мифа. Ведь благодаря казачеству, точнее войне под руководством Богдана Хмельницкого, украинцы были «вырваны» из европейского пространства, а Переяславская рада 1654 г. политически и культурно приобщила их к «русскому миру». Образ Богдана Хмельницкого часто трактуется (и небезосновательно) как образ «воссоединителя» Украины и России.

При этом разные опросы и социологические исследования показывают, что Богдан Хмельницкий воспринимается как самая позитивная фигура в истории Украины. Мной в мае 2010 г. был проведен опрос среди украинских старшеклассников из разных регионов Украины. Среди вопросов, которые были им заданы, был и вопрос, кого они считают самыми большими героями Украины. Несомненным лидером оказался Богдан Хмельницкий. Его рейтинг составлял 79 %. При этом Тарас Шевченко, оказавшийся на втором месте, шел от него с заметным отрывом (его рейтинг — 58 %). Приблизительно такой же высокий рейтинг Богдана Хмельницкого демонстрируют и другие социологические опросы.

Поэтому некоторые политики даже пытаются «примкнуть к славе» Хмельницкого, возвеличивая этого деятеля. Например, это делал прежний Президент Украины Леонид Кучма. В книге «Украина — не Россия», подписанной его именем, читаем следующее:

«Политика Богдана Хмельницкого, его личная харизма помогли консолидации Украины. Он стремился во что бы то ни стало не допустить гражданской войны, несколько раз гасил ее очаги, умелой тактикой устранял угрозу разъединения национально-патриотических сил.

В отличие от многих политиков Европы того времени, гетман не проявляв нетерпимости к другим народам, никто бы не назвал его и религиозным фанатиком. Выступая против католицизма и униатства, решительно отстаивал интересы православия, он, вместе с тем, признавал право иных конфессий на существование. Он говорил: «есть один Бог и одна христианская вера».

Мягко говоря, подобные рассуждения — это как раз тот случай, когда желаемое выдается за действительное. Однако не будем обращаться к анализу исторических событий. Интересно другое: Леонид Кучма, используя образ Хмельницкого, пытался представить себя «Хмельницким сегодня». Дескать, он, как и виртуальный Хмельницкий, «консолидирует Украину», «не допускает гражданской войны», «умелой тактикой предотвращает угрозу разъединения национально-патриотических сил».

Конечно, речь идет не о том, чтобы разрушить казацкий миф. Ведь он и сегодня, как уже отмечалось, продолжает играть конструктивную роль в консолидации украинской нации. Вопрос в том, чтобы его переинтерпретировать, отказавшись от российских акцентов, и обратить внимание на акценты проевропейские. Тем более что последних было достаточно — это и пребывание казаков Семерия Наливайко на службе у австрийского императора Максимилиана, и Хотинская битва 1621 г., в которой решающую роль сыграли украинские казаки под руководством Петра Конашевича-Сагайдачного, и участие казаков в антитурецких походах короля Речи Посполитой Яна Собеского, и т.п. Но на эти аспекты мало обращается внимание. Казацкий миф с его пантеоном героев во главе с Богданом Хмельницким в основном остается пророссийским.

Но если казацкий миф все-таки имеет отношение к далекому прошлому, то этого не скажешь о мифе так называемой Великой отечественной войны. В Украине, в отличие от Европы, мало распространено понятие Вторая мировая война. Тот факт, что эта война началась (в интерпретации европейцев) в сентябре 1939 г. с нападения нацистской Германии и Советского Союза на Польшу, в Украине часто игнорируется. Зато концепту «Вторая мировая война» противопоставляется концепт «Великая отечественная война», которая будто бы началась в июне 1941 г. с нападения Германии на СССР. Миф «Великой отечественной войны» — это типично советский идеологический продукт. Он сводится к тому, что население СССР, т. н. советский народ, преодолевая огромные трудности, героически напрягая свои силы, почти самостоятельно преодолел нацистскую Германию и «освободил» Европу. Конечно, в этой мифологии сознательно игнорируется много моментов, например сотрудничество СССР и Германии в 1939—1941 гг., военные действия США, Англии, Франции против нацистов, ленд-лиз для Советского Союза и т. п.

Мифологизированное в советском духе восприятие событий Второй мировой войны сегодня активно культивируется в России и Беларуси. Что-то подобное имеем и в Украине — особенно в просоветских восточных и южных регионах. Срабатывают здесь разные факторы — это и отсутствие у нынешних руководящих элит указанных стран позитивных и конструктивных идеологем, и определенный комплекс неполноценности (ведь «победители» теперь живут заметно хуже «побежденных»), и попытка использовать старый идеологический багаж для тактических политических целей.

Поддержание и культивирование украинской властью советской мифологии о Второй мировой войне имеет свои результаты. День 9 мая, который трактуется в Украине как официальный праздник «День победы» (кстати, этот день не празднуется в странах Евросоюза), у нас отмечается с широким размахом, привлечением государственных ресурсов. Разные социологические исследования подтверждают, что это один из наиболее уважаемых украинцами праздников (как, в конечном итоге, и некоторые другие советские праздники: 23 февраля — День Советской армии, 8 Марта — Международный женский день).

Миф «Великой отечественной войны» дистанцирует украинцев от европейской исторической памяти. Хотя по этому поводу особенно не переживают представители нашей политической элиты — даже те, которые (по крайней мере на словах) отстаивают евроинтеграцию Украины.

В целом же, декларируя стремление к евроинтеграции, наша политическая элита по большей части занимается имитацией в этой сфере. Для нее, если отбросить словесную эквилибристику, евроинтеграция выглядит таким образом: зарабатывать деньги в Украине, часто нечестным путем, но при этом ездить в Европу, иметь здесь собственность и банковские счета, отдыхать, лечиться, учить своих детей. Им Украина не нужна в Евросоюзе, ведь тогда придется жить по цивилизованным правилам этого объединения. Для них лучше, чтобы она оставалась за его пределами, а ее ресурсы можно было бесконтрольно грабить. Поэтому нечего ждать от нашей элиты реальных шагов в направлении евроинтеграции, в т. ч. и в сфере гармонизации с Евросоюзом украинской исторической памяти.

Петр КРАЛЮК
Газета: 
Рубрика: 




НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ