Киев, похоже, никак не дорастет до уровня украинской столицы — ему ближе и милее роль «матери городов русских» или провинциального города евразийских просторов. К такому выводу приходишь после ознакомления с результатами проведенного компанией Research & Branding Group исследования общественного мнения киевлян по поводу их отношения к Евромайдану и снесению памятника Ленину. И хотя социологи отмечают интересное свойство Research & Branding Group, когда в опросах этой компании поддержка действующей власти и рейтинги власть предержащих выше, чем в других исследованиях, на несколько процентов, но все равно общие тенденции настроений киевских жителей слишком уж очевидны, и эти несколько процентов в данном случае не играют решающей роли.
Итак: согласно данным проведенного в первой половине декабря исследования, Евромайдан поддержали 64% опрошенных киевлян, а 26% респондентов проявили негативное отношение к нему. Наибольшими сторонниками Евромайдана являются киевляне в возрасте 40—49 лет (71% поддерживают, 23% — нет) и молодежь до 30 лет (69% поддерживают, 21% — нет). 59% опрошенных киевлян выразили готовность мириться с рядом неудобств в жизни города, возникших в связи с Евромайданом, тогда как 34% к этому не готовы. Опять-таки, именно молодежь и люди среднего возраста (до 50 лет) в наибольшей степени готовы мириться с этими неудобствами (62—63% готовы, 29—32% не готовы). Казалось бы, вот оно — отношение киевлян к европейской перспективе Украины, вот подтверждение сугубо европейского лица украинской столицы.
Но не надо спешить с выводами.
Те же опрошенные в своем подавляющем большинстве негативно отнеслись к снесению памятника Ленину; такое отношение преобладает (от половины до трех четвертей опрошенных) среди киевских сторонников всех основных политических сил, а также у сторонников Евромайдана. В целом же 69% респондентов негативно отнеслись к снесению памятника Ленину, положительно это оценили 13% киевлян, а 15% остались безразличны к этому. Что интересно: негативно к снесению памятника отнеслось большинство опрошенных представителей всех возрастных групп — от 66% среди молодежи до 78% старших 55 лет киевлян. Две трети опрошенных расценивают снесение памятника Ленину как акт вандализма. Противоположной точки зрения придерживается меньше трети жителей города. 57% опрошенных киевлян согласны с тем, что действия по снесению памятника повторяют аналогичную практику большевиков, лидером которых был Ленин. Не согласны с этим утверждением немногим больше трети респондентов.
Поэтому даже если ввести поправку на сакраментальные «несколько процентов», все равно результаты опроса очень и очень красноречивы.
Ведь они наглядно подтверждают открытый характер мировосприятия киевлян: им искренне хочется в Европу, они поддерживают Евромайдан и принимают участие в акциях протеста, но в то же время пребывают в плену большевистской мифологии и не готовы жить в Европе и предпринимать ради этого практические шаги. Абсурд? Да, абсурд, куда там Кафке с Ионеско, здесь нужен Лесь Подервянский... Так как идет речь о том, что аналитики политкорректно называют амбивалентностью сознания, попросту говоря — о социальной шизофрении.
Ведь кто такой Владимир Ульянов-Ленин? Это практический творец и идеолог создания первого в мире тоталитарного государства; Муссолини и Гитлер учились у него — первый в молодости приезжал к Ленину в Швейцарию, что касается второго, то немало подтверждений о заимствовании нацистами большевистских методов мы можем найти в дневниках Геббельса (мол, «большевизм здоров в своей основе»). Ленин — это глава правительства Российского государства и лидер Российской компартии; номинально с 1923 года он возглавлял и правительство СССР, но это было уже время тяжелой болезни, и реальным премьером был Алексей Рыков. Посланные Ленином войска в феврале 1918 года оккупировали Киев и устроили здесь резню; повторно Красная армия и ВЧК сделали то же самое в феврале-августе 1919 года. Желающих ознакомиться с подробностями отсылаю к классическому труду Сергея Мельгунова «Красный террор». Даже больше: когда нарком иностранных дел советской России Лев Троцкий признал на переговорах в Бресте в конце декабря 1917 года международную правосубъектность УНР, Ленин немедленно послал ему директиву с требованием упразднить это признание: никакой независимой Украины нет и быть не может! К счастью, уже было поздно; но когда в апреле 1918 года по инициативе Николая Скрыпника была создана самостоятельная КП(б)У, Ленин добился отмены этого решения, и компартия Украины была переоснована на проведенном в Москве съезде как составляющая партии русских большевиков.
Понятное дело, за все эти «заслуги» перед Украиной и ее жителями (независимо от этнического происхождения, потому что большевики ставили к стенке и русских, и евреев, и поляков, хотя больше всего-таки «украинских националистов») памятник Ленину должен стоять в центре Киева, а снесение его — это «варварское».
Выходит, «варварами» были и поляки, чехи, словаки, болгары, румыны, венгры и албанцы, которые снесли аналогичные памятники в своих столицах?
...За год до оранжевой революции известный публицист Николай Рябчук сказал пророческие, как оказалось, слова о сохранении памятников коммунистическим лидерам в Украине: «И у Дзержинского, и у Ленина, и у их соратников руки в крови. Игнорируя эту проблему, недооценивая ее значение, мы фактически поступаем аморально, мы фактически признаем право тех людей, тех вождей убивать, уничтожать наших соотечественников и оставаться при этом в почете. И это, собственно, катастрофа. Я думаю, что это, собственно, один из источников аморализма современного общества. Я думаю, что это одна из причин тех всяких общественных неудач. Общество не очистилось от грехов, от преступлений тоталитарного прошлого. ...Ни одна страна пока еще с памятниками Ленину и Дзержинскому не вступила ни в НАТО, ни в ЕС. Собственно говоря, даже среди кандидатов таких стран нет... Украина остается криптосоветским, криптототалитарным государством. То есть государством, которое не распростилось со своим тоталитарным прошлым, что и до сих пор проявляется в этих отвратительных мерзких памятниках, в этих страшных названиях улиц...». И в самом деле: за десятилетие после того, как был поставлен этот диагноз, в Евросоюз вступили Болгария и Румыния, которые в экономическом плане не слишком отличаются от Украины; а среди кандидатов на вступление — Македония, Сербия, Черногория, Босния и Герцеговина, подала заявку уже и Албания. Хотя памятники Ленину в хозяйственной Европе таки кое-где сохранились — прежде всего, в музеях тоталитаризма и частных усадьбах.
С другой стороны, у киевлян в своем отношении к снесению памятника Ленину есть и сильные союзники. Скажем, Госдума России, которая в заявлении от 10 декабря «О ситуации на Украине» отметила: «Несанкционированные митинги, блокирование органов государственной власти, захват административных зданий, погромы, разрушение исторических памятников ведут к дестабилизации в стране, чреваты серьезными негативными экономическими и политическими последствиями для населения Украины». Обратите внимание: они нас даже народом не считают, лишь «населением». А в коммунистическом Вьетнаме, где в столице возвышается пятиметровый монумент лидеру российских большевиков и творцу Коминтерна, из Интернета исчезли все упоминания о снесении памятника Ленину в Киеве; соответствующие запросы выдают сообщения об «ошибке». Это и не удивительно: участников Евромайдана во вьетнамских официальных СМИ (а других там нет) называют «экстремистами».
Впрочем, могут отметить: ведь Ленин боролся с великодержавным русским шовинизмом и выступал за равноправие республик в СССР. Да, действительно. Но это он делал в последние полтора года своей жизни, после первого инсульта, во время тяжелой болезни. Очевидно, не только религиозные люди, но и некоторые атеисты при таких форс-мажорных обстоятельствах начинают переосмысливать свою жизнь и искупать грехи. Вот и Ленин во время болезни посмотрел с определенной дистанции на то, что строилось под его руководством, — и ужаснулся. Я не против того, чтобы такому Ленину стоял в Киеве памятник — но, конечно, не в самом центре города и не в виде величественной статуи: должна быть правдивая скульптура: тяжело больной Владимир Ильич на инвалидной коляске, а на постаменте — слова, сказанные им его секретаршам: «Мы провалились».
Но киевляне в большинстве своем осуждают снесение не такого памятника, а монумента Ленину-вождю, организатору «красного террора» и уничтожителю независимой УНР. Именно такой Ленин родной и привычный большинству жителей Киева — который, выходит, не является ни европейским городом, ни украинской столицей. Что же, при этих обстоятельствах не нужно быть пророком, чтобы сделать вывод о неспособности большинства киевлян освободиться от тоталитарного сознания.
