«Пусть вокруг рвутся снаряды и строчат пулеметы, но вы должны писать, — так говорили нам преподаватели военной журналистики, усвоившие фронтовые законы профессии. — Автомат берите, если разбомбят редакцию». Никогда не думал, что придется вспоминать фразу из музеев войны... Тем более — примерять ее к немыслимым обстоятельствам уличных боев в собственной стране, в ее прекрасной столице, давно познавшей кошмары кровавых споров, где скорбные монументы в память о погибших стоят, как предостережение. Ни европейский облик города, ни уроки истории не смогли удержать выплеснувшуюся агрессию. Не вразумили власть и общество тысячи статей, мнений, экспертных оценок, звучавших в прессе и обращенных к тем, кто принимает решения и влияет на них. Руки опускаются в бессилии, и уже не веришь в полезность труда, призванного пробудить мысль. Тяжело предлагать анализ случившегося, когда главные люди в стране решили загнать клячу истории в угол, предоставив слово одному «товарищу маузеру». Еще тяжелее молчать. Безмолвие порождает монстров и тяжкие грехи. Они будут разъедать душу, пока ее не очистит слово исповеди. Поэтому говорить необходимо.
В развернувшейся на наших глазах украинской трагедии XXI века множество причин, как у всякой крупной катастрофы, где плохо прикрученная рабочим гайка располагается на роковой траектории рядом с ошибкой опытного капитана и внезапным порывом ветра. Поэтому, сразу отделим глупость винтиков системы от стихийных проявлений и от преступных оплошностей стоявших у штурвала. Мы еще не знаем окончательную цену решения институционального и политического кризиса, проникшего в каждый уголок страны. Мы лишь пытаемся найти ответ на вопрос, почему произошло самое худшее: погибли люди, и почему каждый, кто поднимает свой голос в защиту Украины, прав и свобод человека, получает силовой отпор, по степени жестокости превосходящий аналог на китайской площади Тяньаньмэнь четверть века назад.
ПРЕДЕЛЬНО ДОПУСТИМАЯ КОНЦЕНТРАЦИЯ ВЛАСТИ
В 1905 году один из самых влиятельных царских министров, тогда еще без графского титула, господин С. Витте написал в своем дневнике: «Оставаясь сердцем и душой сторонником монархии, я выступаю за ее ограничение... Пусть царь возглавляет империю, но правит народ». Идею реализовали не в той монархии, для которой она предназначалась. Брат Николая II Георг V до начала Первой мировой войны передал практически все полномочия по управлению Соединенным Королевством парламенту и кабинету министров, сохранив не только трон, но и великую империю. На протяжении XX века европейские государства, каждое у себя, сбалансировали властные полномочия между монархами, правительствами, парламентами, оппозицией и обществом. Там, где этого не сделали — получили огромные социальные потрясения, известные сейчас по именам диктаторов А.Гитлера, Ф.Франко, Б.Муссолини, А. Салазара, М.Хорти, Н.Чаушеску, С.Милошевича.
18 февраля 2014 года к ним примкнул и украинский четвертый президент, опередив Александра Лукашенко по количеству пролитой крови. Резкий в выражениях белорусский диктатор за 20 лет единоличного правления не связал свое имя с жертвами режима, и, по большому гамбургскому счету, за ним числится лишь несколько пропавших без вести политиков и журналистов. Однако, не станем концентрироваться на персонах. Выстроенная в Украина система власти, задуманная, как вертикаль, оказалась опасной, словно трамвай без тормозов на крутом спуске. То и другое создавали коллективно по желанию свыше. Судьи, депутаты, администраторы, олигархи, чиновники, военные и гражданские, политтехнологи и музыканты. Всех не перечислишь. Они предложили обществу роль покорных пассажиров, а мы согласились занять места позади лихого вагоновожатого. Вот и приехали... Стоя на краю пропасти, можем бесконечно, как власть и оппозиция, обвинять друг друга, но глубина и перспектива общего падения от этого не изменятся. Хотя выход всегда существовал и открыт до сих пор. Делясь полномочиями, британский монарх обеспечил себе долголетие и уважение, а не поделившийся ими русский брат оказался палачом, жертвой и причиной гибели собственной семьи, не говоря уже об империи. Использовать британский опыт столетней давности нам мешает та же концентрация власти. Только газ из баллончика, пущенный в лицо депутату и контузия от шумовой гранаты включают инстинкт самосохранения, спящий на парламентской скамье. Полномочий и воли для рассредоточения власти в стране нет ни у кого. Хотя не такая уж сложная задача — переместить груз на палубе во время шторма, чтобы не перевернулся корабль. Вместо действий команды мы слышим крики: пусть сначала утихнет посеянный ветер...
ВОСТОЧНОЕ КОВАРСТВО И ЗАПАДНОЕ ХАНЖЕСТВО
Украинский разлом проявился в страшном облике здесь, у нас, в самом сердце столицы, где еще недавно все дружно готовились встречать гостей со всего света, а наших неулыбчивых милиционеров учили обхождению и фразам на английском, заставляя делать «чи-и-из». Через полтора года оказалось: усвоили они совсем другие вещи, далеко не джентльменские.
За три месяца кризиса кто только не писал о российском сценарии событий, о дружественной помощи спецназа и средствам борьбы со скоплениями людей. Не стану повторять не доказанное. Но все же, видно птицу по полету.... Компетентные аналитики предсказали, когда В.Путин отдаст приказ взять Майдан, сколько за это полагается денег, какие и кому выдвинуты ультиматумы под светом олимпийского огня. Но главное даже не в слухах и суждениях. Сам сценарий национальной трагедии оказался узнаваемым по предыдущему исполнению и жестокости. Украинского президента поддерживали по сирийскому плану. Прогнивший режим, вместе с утратившим авторитет правителем, должны были получить материальную помощь и защиту на международном уровне. Способ подавления общественного мнения оказался очень похож на чеченский. Силовые структуры, объединенные с криминалитетом, образуют оплот власти. Все это не просто догадки, а происходящее на наших глазах. Наглость, сквозящая в поведении политических верхов и криминальных низов, их уверенность в безнаказанности заставляют думать о мощном прикрытии с Востока.
Реакция Запада на события в Киеве была более, чем спокойной. На Майдан приезжали политики, удовлетворяясь пасторалью картинки с мирными палатками, кипящем на костре борщом... Многие из них до 18 февраля так и не поверили, что на кострах Майдана кипят не борщи, а разум возмущенный. Закулисные переговоры по разные стороны Украины для всех обернулись большими неприятностями. Под миротворческими одеждами России мир увидел мундир оккупанта. За фасадом единого Европейского дома — номера разного класса и дифференцированную, с учетом статуса, мораль. «Если тайные договоренности с Путиным станут явными, напряжение возрастет и ситуация станет пренеприятнейшей», — высказался в адрес обеих сторон пан З.Бжезинский, экспертным оценкам которого трудно не доверять. http://polemika.com. ua/article-135037.html
И не только Бжезинский полагает, что к взрыву насилия в Киеве привели пассивные комиссары ЕС и слишком активные эмиссары России. Такое мнение высказывают руководители Польши, члены Вышеградской группы, где не понаслышке знают о московском коварстве и вероломстве. Только там и в Соединенном Королевстве ответственность за десятки убитых, сотни раненных общественное мнение и пресса возлагают на альянс Януковича с Путиным и на ЕС, не защитивший своих приверженцев в Украине.
АННУШКИ, ПОДЛИВАВШИЕ МАСЛО В ОГОНЬ
Пресса не бывает виновной в убийстве. Журналисты стреляют, если разрушены редакции. Но СМИ способны подогревать конфликт и подстрекать к насилию. В крови на тротуарах Киева, в дыму и пожарищах проступают образы одиозных кремлевских и не столь известных отечественных пропагандистов, утонувших в злобе и лжи. «Когда пропаганда носит характер такой, как у Дмитрия Киселёва, то она идеальна, поскольку она вообще не имеет никакого отношения к действительности», — сказал по этому поводу российский политолог Глеб Павловский, известный своей лояльностью лично к В.Путину. Оторванная от действительности пропаганда позволила ежедневно окутывать ядовитым дымом огромные территории Украины, подогревать и без того накаленные страсти. Ложь не бывает пассивной. Она дезориентирует людей и обостряет противоречия между слепыми и зрячими. Слепые начинают верить, будто они видят, а зрячие перестают верить в увиденное собственными глазами. Хаос в сознании и есть главная цель пропагандистского террора.
РАЗРУЛИВАНИЕ, КАК ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ
Даже представив террористами всех киевлян на баррикадах, мы все равно обнаружим вопиющий непрофессионализм милицейских сил. Вместо охраны жизни мирных горожан — массовая зачистка и море крови. Не только в милиции утрачены знания, опыт, ответственность, условия соблюдения буквы и духа законов. Некомпетентность стала доминирующей чертой всей государственной жизни от первых лиц, скрывающихся неизвестно где в часы национальной катастрофы, до головы сельского совета, не умеющего выписать справку. За три последние года к руководству районами, областями и всем государством пришли люди, принимающие решение на основе личных представлений о нормах, поставившие правоохранительную систему на службу отдельных групп. Эти люди не интересуются социологией, статистикой, современным опытом в сфере государственного управления. О чем неоднократно писал «День», призывая отказаться от «чуйки» и «разруливания», используемых вместо подлинных инструментов менеджмента. «Чуйка» не подсказала, что общество находится в опасном состоянии напряжения, которое никто не собирается снимать, а только усиливает невероятным поведением. Не зная своей земли, хозяин поля теряет урожай. Политик, не знающий истории страны, своего народа, его идеалов, настроений и способностей, теряет не только сам, но всех пускает по миру.
В дни, когда весь мир пристально следит за событиями в Украине, поэт Евгений Евтушенко не отрывался от экрана телевизора в далекой Америке, где он перенес тяжелую операцию. Превозмогая физическую и душевную боль, он в ночь с 18 на 19 февраля 2014 года написал украинцам несколько поэтических строк. Мне они кажутся обязательным условием примирения в стране.
Государство, будь человеком!
Примири всех других, а не мсти.
Над амбициями, над веком,
Встань и всем, вместе с Юлей, прости.
Всем Европой нам стать удастся.
Это на небесах решено.
Но задумайся, государство -
Разве ты ни в чем не грешно?
Весь вопрос в способности государства услышать разумные слова. Или надо строить новое — чтобы слышало.
