Собственную революцию пережили студенты и преподаватели ведущего медицинского университета страны. Сначала студенты требовали увольнения ректора Виталия Москаленко в связи с его финансовыми махинациями. И это подтвердила специальная комиссия Минздрава, по ее выводам, экс-ректор незаконно присвоил 56 миллионов гривен. Ректора с должности уволили, а в Минздраве поручили провести новые выборы. И тут начался новый этап перемен и испытаний — от университетской команды требовалось сделать эти выборы честными и прозрачными, чего в истории заведения давно не было. 11 июня такие выборы наконец состоялись. 36% избирателей поддержали Екатерину Амосову, некоторое время исполнявшую обязанности ректора. Теперь министр здравоохранения должен подписать контракт с новоизбранным руководителем вуза. И чем скорее, тем лучше. Ведь уже 19 июня должно состояться судебное заседание, где Виталий Москаленко в очередной раз обжалует свое якобы незаконное увольнение. Где выход из ситуации, с какими трудностями проходила избирательная кампания и какие перемены планируются в университете, «День» расспросил у члена-корреспондента НАМН Украины, доктора медицинских наук, профессора и уже почти ректора НМУ им. А.А. Богомольца — Екатерины АМОСОВОЙ.
— Екатерина Николаевна, еще в начале бунта против экс-ректора министр здравоохранения неоднократно заявлял, что единственный выход из ситуации — демократические и прозрачные выборы ректора. Удалось ли провести их именно так?
— Мы уверены, что выборы состоялись прозрачно и демократически. В соответствии с решением Конференции трудового коллектива, когда 1 апреля 74% представителей выразили недоверие бывшему ректору Виталию Москаленко, был издан приказ Минздрава о расторжении с ним трудовых отношений. Я была назначена и.о. ректора до проведения выборов. Свои кандидатуры выдвинули восемь человек, среди них — пять заведующих кафедрами НМУ (в т.ч. я), профессор кафедры хирургии НМАПО А.С.Лаврик, сын бывшего ректора нашего университета; профессор Хобзей, заведующий одним из департаментов Минздрава из команды Богатыревой и профессор В.Е.Досенко, ведущий научный сотрудник института физиологии НАН Украины. Еще в конце апреля была создана комиссия из 44 человек относительно проведения выборов, в нее вошли 10 студенческих деканов, активисты студенческих общественных организаций, которые образовались в последние три месяца.
«ВО ВРЕМЯ ВЫБОРОВ БЫЛИ ПРИГЛАШЕНЫ 20 РАБОТНИКОВ «ТИТАНА»
— Каждый претендент имел возможность встречаться с электоратом, был открытый доступ к общежитиям и кафедрам, была возможность разносить свою печатную продукцию с программами, они были и на сайте университета. Также своих представителей можно было ввести в рабочую группу. На выборах присутствовали СМИ, каждый мог снимать на камеру. У нас 12 тысяч студентов и две тысячи преподавателей. Организовали семь участков, составили списки избирателей, которые были закреплены за каждой из баз, чтобы не было «карусели». Эти списки были вывешены в интернете, в общежитиях. Были созданы участковые комиссии, которые включали шесть студентов и троих преподавателей. И от каждого претендента было право дать наблюдателя.
На этих участках были урны и кабинки для голосования. Во время выборов, для защиты общественного порядка были приглашены и присутствовали 20 работников «Титана», поскольку были заявления относительно срыва выборов. К нам пришли заместитель министра здравоохранения Украины, представители Минздрава, заместитель министра образования, два народных депутата. Бюллетени печатали на сцене, заместитель министра ставил свои подписи на каждом. Завершилась КТК где-то в 11 ночи. По законам о высшем образовании, кандидаты, которые набирают более 30% голосов, считаются победителями, и окончательный выбор между ними делает министр. Результаты тайного голосования таковы: у меня — 36%, и я стала единственным претендентом, кто набрал более 31%. Министр О.С.Мусий высказал нам устное пожелание, что было бы интересно провести опрос студентов и преподавателей по поводу их выбора. Эти опросы не предусмотрены ни в законах о высшем образовании, ни в уставе НМУ. Но это действительно интересная и полезная вещь. И мы такой опрос провели в день выборов. Для меня важно, что результаты соцопроса совпадают — у меня 35%.
— Какие ваши общие впечатления от избирательной кампании, какие трудности возникали во время ее организации?
— У нас образовалась так называемая «ширка», коалиция, шесть претендентов объединились и подготовили меморандум, в котором говорилось, что нужно обнародовать на сайте список с фамилиями и должностями делегатов Конференции трудового коллектива. Но это дает возможность разговаривать и обещать что-то каждому. А мне намекали, что я пользуюсь своим положением и.о. и использую админресурс. Поэтому требовали от министра моего увольнения. А выборы называли недемократическими и непрозрачными, потому их нужно отложить, лучше даже на осень, поскольку не все кандидаты ознакомлены с работой НМУ. Но профессор Лаврик месяц топтал тропинки по нашим кафедрам, Хобзей был членом комиссии Минздрава, которая проверяла деятельность Москаленко в марте, и ни разу не принимал участия в ее работе. Были даже угрозы, что если министр не выполнит требований, то выборы просто сорвут. Но министр этот меморандум не подписал.
«НЕ ПОНРАВИЛАСЬ Я ОРГАНИЗАТОРАМ «ЧЕРНУХИ» КАК ЛИЧНОСТЬ»
— Сначала выборы планировались на 5 июня, что, по мнению рабочей группы НМУ, было вполне оправдано. Начинается вступительная кампания, нужно выработать позицию НМУ по этому поводу. Ректор должен сделать много публичных действий, чтобы привлечь сюда лучших студентов, чтобы не боялись родители, что студенты не учатся, а преподавателей «лихорадит». Нужно их убедить, что демократизировалась наша работа, мы стали гласными и открытыми, у нас меньше коррупции. Эти вещи должны привлечь будущих студентов.
«У нас образовался антикоррупционный комитет, председателями которого являются заведующий кафедрой и студент. Чтобы искоренить коррупцию, нужно время, когда в университете изменится отношение к этим явлениям, что это — аморально. Уважающий себя человек не дает деньги, а учится, поскольку за этим и пришел. Кто не хочет учиться, должен быть отчислен с правом возобновления, но уже на контрактной основе. Если доказано, что преподаватель взял деньги, он должен быть уволен»
Те студенты, которые учатся, завершают учебу кто 10, а кто 17 июня, что сделает невозможным их участие в опросе в более поздний срок. Коллектив НМУ — в напряжении, ожидает «постоянного» ректора, и 19 июня — судебное заседание по иску В.Ф.Москаленко к Минздраву. 28 апреля я написала заявление об отпуске «за свой счет» с должности ректора, чтобы не сделать возможными заявления об «админресурсе», и через час получила приказ Минздрава об увольнении несмотря на все это, от имени этой «коалиции» профессор Досенко пошел на прием к министру и настаивал на отсрочке даты выборов, на основании чего О.С.Мусий рекомендовал рабочей группе пересмотреть срок выборов. Рабочая группа предложила дату — 11 июня. Тут профессор Досенко организует странное «студбратство» и обращается к Татьяне Бахтеевой как председателю Комитета ВР по вопросам здравоохранения, она пишет письмо на имя Олега Мусия, чтобы оттянуть выборы. На основании чего Минздрав в очередной раз обратился к НМУ относительно мнения рабочей группы. Но рабочая группа решительно подтвердила свое предыдущее решение и получила поддержку главы Наблюдательного совета Ю.М. Щербака и всех ее членов. Так дата 11 июня стала окончательной. Но и на этом этапе не закончилось. Было договорено, что день 10 июня, накануне выборов, будет «днем тишины», но в этот день появилась куча листовок, которые адресно засовывались членам КТК под двери с негативом в мой адрес и призывали голосовать за других претендентов. Что касается сути «негатива» — ничего конкретного. Ну не понравилась я организаторам «чернухи» как личность.
ПЕРВЫЕ ЗАДАЧИ — БОЛЬШЕ ПОЛНОМОЧИЙ УНИВЕРСИТЕТУ И БОРЬБА С КОРРУПЦИЕЙ
— Имели ли вы уже разговор с Олегом Мусием, ведь теперь окончательное слово за МЗ?
— Да, я жду подписания контракта. О.Мусий со мной общался, он настроен это сделать. Согласование с министром образования и науки паном С.М.Квитом уже получено. Наш университет будет срочно передавать копию контракта в суд, поскольку это укрепляет позицию Минздрава Украины относительно «неотвратимости» увольнения Москаленко.
— После всех этих событий стало очевидно, что коллектив раскололся, можно ли его объединить, возможно, вокруг какой-то общей идеи?
— Он уже объединился. Если сначала, в марте, кто-то был запуган, что Москаленко вернется, и часть профессоров подписали письмо в его защиту, то впоследствии ученый совет и Конференция трудового коллектива в его присутствии проголосовали за недоверие к ректору, это действительно объединило коллектив. Потом сплотила нас и эта борьба за проведение честных и демократических выборов до начала вступительной кампании...
— А что предлагали претенденты в своей избирательной программе студентам и преподавателям?
— Кто-то обещал, что все работники, независимо от возраста, будут заключать контакты на семь лет, но к этому есть вопросы. Двое кандидатов говорили, что сотрудники НМУ получат преференции для своих детей при вступлении в наш университет и последующем трудоустройстве, что возмутило студентов. Многие обещали повышение зарплаты, и один человек — бассейн. Наша команда, в частности, учла в программе пожелания студенческих сообществ. Например, студенты просили, чтобы университет оплачивал доступ к ведущим англоязычным медицинским изданиям, жаловались на некачественную практическую подготовку. Студенты очень хотят слушать лекции не только профессоров НМУ, но и ведущих специалистов из системы Национальной медицинской академии наук и зарубежных специалистов, также хотят больше стажироваться. Эти посылы были включены в программу. Поскольку финансовое положение Украины ужасно, а в университете — не лучше, мы давали обещания весьма сдержанно. Например, мы не обещали в ближайшее время поднять университетскую науку, так как на современное оборудование нужны большие деньги. А когда у нас в общежитии двухъярусные кровати, а в комнате на двоих живет четверо, когда горячая вода подается по часам, когда не работают души, то давать обещания, что наука пойдет вверх безумными темпами, нельзя.
— Будут ли какие-то радикальные изменения в системе обучения, работы коллектива? Что, на ваш взгляд, следует менять в первую очередь и какие для этого есть возможности?
— Кроме хозяйственных вещей, реально сделать демократизацию управления и предоставить обществу доступ к информации относительно принятия решений и положения вещей. Это было «засекречено». Также возобновить полномочия ученого совета как высшего органа, возможно, с расширением полномочий; укрепить роль факультетов и сферы ответственности принятия решений деканами, чтобы они имели, например, кадровые полномочия принимать на работу ассистентов и лаборантов без согласования с ректором, определять стипендии и поощрения на факультете. Это серьезная работа, и эти новации должны пройти еще публичное обсуждение. Должна быть и прозрачность во всех отношениях: сколько ставок у нас свободных, какие тендеры, какие премии кто получил, критерии для назначения именных стипендий и премий, на что потрачен бюджет, сколько университет заработал — этого не хватало, и это реально можно изменить.
Нужно наладить цепочку отношений со студентами — вопрос-ответ-коррекция, к сожалению, это прошло мимо. Также продолжить борьбу с коррупцией. Коррупция университетская — это не только когда определенный преподаватель написал на доске, сколько стоит сдача его экзамена. В большинстве случаев это именно студент пытается дать преподавателю деньги, чтобы ему закрыли пропуск без отработки или чтобы получить оценку. Или же группа собирает деньги и несет преподавателю. Потому что для многих так легче учиться. И доминирует именно эта часть коррупции. Еще два месяца назад у нас образовался антикоррупционный комитет, председателями которого являются заведующий кафедрой и студент. Чтобы искоренить коррупцию, нужно время, когда в университете изменится отношение к этим явлениям — что это аморально. Человек, который уважает себя, не дает деньги, а учится, поскольку за этим и пришел. Кто не хочет учиться, должен быть отчислен с правом возобновления, но уже на контрактной основе. Если доказано, что преподаватель взял деньги, он должен быть уволен. И еще ректор должен ходить в бизнес и органы государственной власти, просить о помощи. Ректор должен быть публичным человеком. Я убеждена, что мы придем к тому, что на двери аудитории будет написано, каким меценатом она подарена. Наш университет — это все-таки бренд, и меценатам должно быть достойно стоять рядом с нами.
P.S.: Когда текст готовился к печати, стало известно, что министр здравоохранения Олег Мусий подписал приказ о назначении Екатерины Амосовой ректором Национального медицинского университета им. А. А. Богомольца на условиях, определенных контрактом.
