Специальную награду Гильдии людей книги Киевского национального университета имени Тараса Шевченко на недавнем Форуме издателей во Львове получила книга «Воркута! Повстання у виправно-трудовому таборі». Ее автор — финский журналист, документалист, карикатурист, писатель Юкка Рислакки — был почетным гостем Форума.
ИССЛЕДУЯ, ПОЗНАВАЛ УКРАИНЦЕВ
Юкка Рислакки родился в 1945 году в Хельсинки, более 20 лет проживает в Латвии. Он более 30 лет работал в редакции влиятельной финской газеты Helsingin Sanomat, где писал об истории, поп-культуре и идеологии в странах Балтии. Юкка Рислакки женат на Анне Жигуре, писательнице, переводчице и бывшем после Латвии в Финляндии. В 2007-м году вышла самая известная аналитическая книга Рислакки «Манипуляция фактами: латвийский вариант» на финском, а позднее и на английском языке. В 2009 году писателя наградили Крестом Признания Латвийской Республики за популяризацию образа страны за рубежом (интервью с ним см. в «Дне» № 87 от 15 мая 2014 года).
ЮККА РИСЛАККИ: ГОРДЫЕ УКРАИНЦЫ СОСТАВЛЯЛИ В ВОРКУТЛАГЕ СПЛОЧЕННОЕ СООБЩЕСТВО, ОНИ ЯРОСТНО НЕНАВИДЕЛИ СОВЕТСКУЮ СИСТЕМУ, А ИХ ПАТРИОТИЗМ И ДУХОВНАЯ ТВЕРДОСТЬ ПРОИЗВОДИЛИ ВПЕЧАТЛЕНИЕ НА ДРУГИХ
Книга финского автора является первым научно-популярным изданием об одном из крупнейших восстаний в ГУЛАГе. На ее презентации во Львове основатель и директор издательства «Літопис» Михаил Комарницкий отметил, что решил переиздать труд Рислакки на украинском языке как дань памяти перед своим отцом, который также был участником Воркутинского восстания в 1953 году. На торжественную презентацию книги приехали сыновья одного из ее героев — Иосифа Рипецкого из Ивано-Франковщины, который умер в октябре 2013 года. Руководитель Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович в своем выступлении на презентации отметил особое значение выхода книги Юкки Рислакки в деле возрождения малоизвестных страниц истории. Главный редактор журнала «Ї» Тарас Возняк отметил, что в Украине, к сожалению, не хватает научных исследований на тему восстаний украинцев в концлагерях ГУЛАГа.
Украинский перевод книги «Воркута!» осуществил Юрий Зуб — львовянин, который учится в аспирантуре Хельсинского университета, он также является автором финско-украинского словаря общеупотребительной лексики. Юкка Рислакки отметил, что перевод во многом даже лучше оригинала. Действительно, научное исследование читается на удивление легко и увлекательно, хотя описаны чрезвычайно трагические страницы истории. Важно, что Юкка Рислакки рассказывает об одном из крупнейших восстаний ГУЛАГа, используя собственные интервью с его участниками, а также научные публикации, которые были малодоступны украинским историкам.
«В восстании лета 1953 года, которое произошло после смерти Сталина, украинцы и балтийцы проявили наибольшую активность и заплатили высокую цену за свое сопротивление, — сказал Юкка Рислакки. — 10 лет назад, когда я начал работу над книгой «Воркута!», я решил написать о единственном финне, который погиб во время этого восстания. Но во время работы изменил свое мнение и решил писать обо всех. Я узнал много нового об украинцах, в частности, что они составляли значительную часть узников ГУЛАГа. Украинцы всегда были самыми активными бунтарями среди заключенных других национальностей, за ними такими были поляки».
Через историю участника восстания финна Эйно Прюкю автор книги «Воркута!» рассказывает и о советских репрессиях относительно финского народа. Мы мало об этом знаем, но хорошо понимаем, что это было. Читая, как в Карелии «искореняли все финское», арестовывали в Санкт-Петербурге финнов за национальность, узнаем такой же репрессивный советский почерк в уничтожении украинцев и вывозе в ссылку крымских татар...
ВОРКУТИНСКЕ ВОССТАНИЕ
В истории ГУЛАГа было немало бунтов и восстаний разного характера, но с одним и тем же печальным завершением — жестоким подавлением. Но лишь три из них — Норильское, Воркутинское и Кенгирское — были наиболее организованными и массовыми, и смогли заставить руководство СССР изменить систему заключения, которое в дальнейшем привело к пересмотру дел осужденных и освобождению многих политических заключенных. А новые политзаключенные 60—70 лет отсиживали свои сроки в совсем других условиях и могли продолжать свое лагерное сопротивление другими (не вооруженными, а более правозащитными) методами и средствами борьбы.
Если о Норильском и Кенгирском восстании написано и сказано достаточно громко с помощью СМИ и изданных книг с воспоминаниями, то Воркутинское до сих пор остается наименее известным. Украинцы, которые были наибольшей движущей силой восстания в Воркуте, очень мало оставили своих опубликованных воспоминаний. Особенностью этого большого протеста было то, что впервые самые обездоленные не просили, а требовали, и не улучшения условий труда, а воли. «Организованный контрреволюционный антисоветский саботаж» — так характеризовали действия повстанцев в московских документах стражи тоталитарного режима. Политзаключенные понимали, что власть за это жестоко будет карать, но не хотели умирать рабами. «Гордые украинцы составляли в Воркутлаге сплоченное сообщество, они яростно ненавидели советскую систему, а их патриотизм и духовная твердость производили впечатление на других», — отметил в своем исследовании Юкка Рислакки.
Воркутинское восстание длилось с 19 июля по 1 августа 1953 г. в лагере № 6 особого режима содержания под названием Речлаг (на украинском — «Річний табір»). Он состоял из 17 зон, где находились 38 589 заключенных. Среди них — 16 812 националистов: 10 495 украинских, 2 935 литовских, 1 521 эстонских, 1 075 латвийских, 510 польских. Как узники, осужденные по политическим мотивам, они не получили амнистию после смерти Сталина.
Восстание возникало постепенно, с ряда забастовок, которые почти каждый день загорались в разных лагерных отделениях. В зонах Речлага существовали подпольные кружки, организованные по национальному или земляческому принципу. Участники забастовки организовали свои штабы, задачей которых было следить за действиями агентуры, оперативного состава и администрации лагеря, не выходя на работу. В бараке №42 размещался «штаб бандеровцев». Среди украинцев наиболее активными участниками восстания были Юрий Левандо, Федор Волков, Эдвард Буц, члены ОУН и УПА Сергей Колесников, Василий Григорчук, Иосиф Рипецкий, Василий Заяц, Петр Собчишин, Владимир Малюшенко. Свои штабы были у литовцев, латвийцев и эстонцев, а также немцев. Во 2-й зоне повстанческий центр поляков возглавлял бывший капитан польской армии Кендзерский.
19 июля 350 узников, которых в Речлаг привезли из Степлага в Казахстане и разместили во 2-й зоне, отказались выйти на работу. Администрации выдвинули требования: ликвидировать режимные особенные лагеря МВД, отменить каторгу, максимально уменьшить сроки наказания по 58 статье, а также выразили просьбу к приезду представителя ЦК КПСС не переводить их в другие места и заставлять работать. Это заявление поддержали около 150 заключенных. 22 июля уже 1500 узников первой и второй смены 2-й зоны отказалось выходить на работу в шахту №7. На следующий день количество бастующих в этой зоне достигло трех тысяч человек.
В ответ на забастовку власть объявила об облегчении режима: установление 9-часового рабочего дня, снятие с одежды номеров (то есть возвращение обращения к узникам по имени и фамилии), разрешение писать одно письмо в месяц вместо двух в год, переводить заработанные деньги семьям, снимать со счета до 300 рублей ежемесячно, разрешили свидания с родными. Об этом незамедлительно сообщили 24 июля в мятежных зонах Речлага.
«ЗАКЛЮЧЕННЫЕ УКРАИНЦЫ-ЗАПАДЕНЦЫ ИЗ БЫВШИХ ОУНОВЦЕВ, ОТНОСЯТСЯ К ПРИКАЗУ НЕГАТИВНО...»
Однако украинские националисты развернули широкую пропаганду против выхода на работу, заявив, что нужно бороться за выполнение всех требований бастующих, а не довольствоваться малым. В московских документах сохранились записи, в которых агенты-надзиратели сообщали: «Заключенные украинцы-западенцы, из бывших оуновцев, относятся к приказу негативно и заявляют, что нужно путем массового отказа от работы добиваться более существенных льгот, то есть снижения срока наказания, введения зачетов, незакрывания бараков»; «Западенцы украинцы-бандеровцы явно недовольны. Льготы называют короткими подачками, рассчитанными на усыпление неповиновения среди заключенных». Украинцев активно поддержали немцы и представители народов Балтии. В результате заключенные зон №2, 3, 16 отреагировали на льготы негативно, и 8 700 человек отказалось выходить на работу, шахты №7, 12, 14, 16 и ТЭЦ-2 остановились. 24 июля в 16-й зоне узники отказались выйти на работу, не работала и ночная смена. 25 июля к забастовщикам присоединились 400 человек первой смены шахты №29 зоны №10, где украинцы имели подпольную организацию, которая готовила восстание. В лагерях политзаключенные подняли красные флаги с черной кромкой — своеобразные красно-черные знамена борьбы, похожие на те, которые имели украинские националисты.
26 июля лагерная администрация из 10-й зоны 52-х заключенных (активистов с антисоветскими настроениями) этапировала в ОЛП
№ 62. В тот же день изолировали 16 лидеров украинских националистов в 15-й зоне. В ответ на эти карательные меры узники 3-й зоны напали на штрафной изолятор и освободили 77 активных участников восстания. Охрана применила оружие, двое заключенных погибли, двое были ранены. 27 июля администрация сделала попытку вывезти из 10-й зоны все продукты, но более 300 заключенных не дали этого сделать. В ночь с 28 на 29 июля снова изолировали 21 узника-повстанца из 17-й зоны, их этапировали во 2-ю зону.
Забастовка переросла в восстание. Утром 28 июля, узнав, что соседние шахты не работают, к бунтарям присоединились заключенные 13-й зоны (шахта №30). 29 июля не вышли на работу около 12 тысяч заключенных лагерных отделений №2, 3, 10, 13 и 16. А всего бунтовала половина лагерников Речлага — 15604 узников из 17-ти зон. Руководил восстанием конспиративный центр из представителей каждого отделения, но преобладали украинские и прибалтийские националисты. 29 июля состоялись переговоры восставших заключенных с комиссией по МВД СССР во главе с заместителем министра МВД СССР генералом армии Иваном Масленниковым, однако безрезультатные. В ответ власть разработала три варианта плана для подавления восстания в мятежных зонах.
РАСПРАВА С ПОВСТАНЦАМИ
31 июля 1953 г. в зону № 2 ввели усиленную охрану с оружием. Она окружила беззащитных повстанцев и заставила группами по 100 человек выйти за зону. 1 августа началась операция по ликвидации восстания в самом стойком — 10-м лагерном отделении. Генеральный прокурор СССР Роман Руденко, приехав в лагерь, чтобы ознакомиться с событиями на месте, перед строем заключенных шахты №29 лично застрелил одного из организаторов — поляка Виктора Игнатовича, после чего охрана начала стрелять по людям. Узники начали решительное сопротивление. Сначала они организовали за 50 м от входных ворот сплошной заслон из 350-400 человек. Власть ввела в зону 50 надзирателей. Между ними и восставшими заключенными возникло вооруженное столкновение, в ходе которого заключенные пытались пробиться за зону. Однако у проходных ворот стоял офицерский состав и вооруженная охрана, которые также вступили в бой с повстанцами.
В столкновениях погибли 53 политзаключенных (из них 30 украинцев, которые были членами ОУН и УПА), и 138 человек получили ранения. По окончании операции в 10-м лагерном отделении 11 человек были арестованы, 40 — приговорены к заключению в каторжном режиме, 206 — вывезены в ОЛП-43 на общий режим. В целом, в ходе этих двух операций изолировали как активных участников восстания 1 122 заключенных, из них 15 арестовали сразу и 14 немного позже, 250 человек оформили для дальнейшего пребывания в тюрьмах особого режима сроком на один год.
После расправы с повстанцами во 2-м и 10-м лагерных отделениях, в лагерях № 3, 4, 13, 16 заключенным зачитали приказ
№ 105 от 30 июля 1953 года, согласно которому разрешалось круглосуточно держать бараки открытыми, снять с окон в бараках решетки, на заключенных Речлага распространялся зачет рабочих дней, кроме того, им пообещали пересмотреть все их жалобы и заявления в комиссии МВД — 31 июля и 1 августа 1953 года. Учитывая эти обещания, слухи о массовых расстрелах повстанцев и горьком опыте борьбы в зонах № 2 и 10, узники вышли на работу. Организаторы восстания, которые остались в живых, были арестованы и 25 декабря 1953 г. осуждены повторно. Погибших участников Воркутинского восстания власть тайно закопала около дороге в районе террикона шахты № 29. 1 августа 1995 года им открыли памятный знак на Юршорском мемориальном кладбище.
Выступление воркутинских повстанцев было подавлено, однако состоялся ряд достижений, которые значительно облегчили жизнь политических узников, а впоследствии с 1956 года многие из них вышло на волю, так как были пересмотрены их дела с обвинениями. Подпольная организационная деятельность продолжалась и стала основой для нового большого восстания, которое состоялось в мае-июне 1954 г. в Кенгире.
* * *
«В Воркуте и других лагерях ГУЛАГа балтийцы и украинцы имели количественно избыточное «представительство» после Второй мировой войны. Ирония истории в том, что те же народы теперь больше всего встревожены путинской Россией и подвергаются наибольшему давлению с ее стороны», — отмечает в книге «Воркута!» финский исследователь Юкка Рислакки.
Россия замалчивает сегодня правду о советском тоталитаризме, и он к ней активно возвращается. В стране снова есть незаконные аресты, похищения людей, осуждения по политическим мотивам и использование тех же мест заключения, что и в советские времена. Шведский историк Ганс-Еран Карлссон считает, что травма не ограничивается тем поколением, которое подвергается террору, а вопросы раскаяния, грехов и их отпущения, ответственности и наказания не исчезают в обществе вместе с поколением, которое было исполнителем репрессий.
