Было немало пристального наблюдения за тем, что Президент России Владимир Путин делает в Сирии и зачем. Однако значительная часть этого наблюдения была узко ориентирована на краткосрочные результаты и может показаться слишком негативной в оценке долгосрочных последствий действий русского президента.
Мы знаем, что Путин решил прийти на помощь разрушенному войной режиму Башара Асада. Российские бомбы и ракеты сейчас обрушиваются на множество вооруженных группировок, которые борются с сирийскими правительственными войсками. Это дало властям ту передышку, которую интервенция России была призвана обеспечить.
Этот результат является, пожалуй, предпочтительнее в краткосрочной перспективе, чем крах режима, не смотря на то каким ужасным является правительство Асада и за сколько ему предстоит ответить. Горькая правда в Сирии сегодня — это то, что правительственная имплозия бы, скорее всего, привела к геноциду, миллионам перемещенных лиц и установлению так называемого халифата Исламского Государства в Дамаске.
Мотивы Путина являются предметом спекуляций, но, по-видимому, он просто не хотел допустить разрушение Сирии — долгосрочного союзника России на Ближнем Востоке. Более того, он никогда не упускает возможность напомнить миру, что Россия остается крупной державой, способной и готовой действовать от имени своих предполагаемых интересов. Не исключено также, что он стремился отвлечь внимание российского общества от сокращения экономики и роста стоимости интервенции в Украине. Высокие рейтинги Путина предполагают, что он вполне добился успеха.
Многие опасаются, что недавние шаги России не только продлят жестокую гражданскую войну в Сирии, но и укрепят Исламское Государство. Это действительно может произойти, потому что рост ненависти к режиму Асада является основным инструментом для вербовки. И по крайней мере к настоящему времени, Исламское Государство вроде было низким приоритетом для российских военных, которые, по видимому в основном нападают на другие группы, которые против Асада.
Действительно, приходят сообщения о том, что Исламское Государство перемещается в районы, которые другие группировки покинули после российского нападения. Россия, похоже, играет ту же циничную игру как и Асад: превращает войну в выбор между Исламским Государством и режимом, который, насколько не порочен, все равно заслуживает мировую поддержку.
Некоторые также опасаются, что эта демонстрация русской напористости предвещает новую волну таких вмешательств, даже новую холодную войну. Но это маловероятно, и не только потому что России не хватает экономических и военных средств для поддержания таких усилий на нескольких фронтах. Неясно также, если российский народ готов платить высокую цену за такую внешнюю политику.
Так что все сводится обратно к Путину, который пользуется определенной степенью автономии, не виданной со времен Сталинской эпохи, в Кремлевском принятии решений. Путин — известный энтузиаст боевых искусств, а его действия в Сирии, полностью согласуют со многими принципами этой дисциплины, в том числе важностью решающего броска, который нейтрализует сильные стороны противника и сосредотачивается на его слабостях.
Но сила имеет свои пределы. Вмешательство России в Сирии не сможет добиться успеха, если успех определяется как разрешение правительству Асада вернуть под контроль основную часть территории страны. Политика Путина может, в лучшем случае, лишь создать относительно безопасные зоны.
Однако даже эта скромная цель будет очень дорогостоящей, потому что Исламское Государство тоже становится сильнее. Она также может оказаться дорогой для самой России: когда террористы-смертники (подобные тем, которые несут ответственность за недавний теракт в Анкаре) начнут действовать на улицах Москвы — это только вопрос времени.
Значит, настоящий вопрос заключается в том, считает ли Путин укрепление правительства Асада самоцелью или средством для достижения цели. Если верно второе — если Путин думает в терминах шахмат (любимой игрой у многих россиян) и планирует на несколько ходов вперед — то значит это дипломатический процесс, в котором можно представить, что Асад будет в какой-то момент лишен власти. Россия может и поддержать такой процесс, ведь, в конце концов, Путин не отличается сентиментальностью. Действительно, ему может быть выгодно заняться политической игрой, которая позволит ему продемонстрировать центральную роль России в формировании будущего Ближнего Востока.
В это же время, Соединенные Штаты и другие страны должны вести двухстороннюю политику. Одна задача будет улучшить баланс сил в боевых местах в Сирии. Это подразумевает стараться помочь курдам и некоторым суннитским племенам, а также продолжать авиаудары на Исламское Государство.
Относительно безопасные зоны, или «анклавы», должны стать результатом этих усилий. Сирия, состоящая из анклавов или кантонов, может быть лучшим возможным результатом сейчас и в обозримом будущем. Ни у США, ни у кого-либо другого нету жизненно важного национального интереса в восстановлении сирийского правительства, которое управляет всей территорией страны. Необходимо лишь остановить Исламское Государство и подобные группы.
Второй задачей будет политический процесс, в рамках которого США и другие правительства продолжают приемлемо относится к российскому (и даже иранскому) участию. Цель будет заключаться в том, чтобы ослабить власть Асада и создать правительство-преемник, которое как минимум, пользуется поддержкой от его базы Алавитов и, в идеале, некоторых суннитов.
Такой процесс может хорошо повлиять на престиж Путина. Но такой поворот событий будет того стоить, если он также способствует динамике, которая со временем позволит уменьшить страдания сирийского народа и опасность, исходящую от Исламского Государства.
Проект Синдикат для «Дня»
Ричард Н. ХААС является президентом Совета по международным отношениям
