Сегодня в Брюсселе состоится заседание Совета РОССИЯ – НАТО. И впервые после аннексии Крыма и начала российской агрессии на Донбассе встает вопрос, каких результатов надеются добиться в штаб-квартире Североатлантического Альянса от этой встречи с учетом того, что и после введения Западом санкций Россия абсолютно не выполняет первые два пункта Минских договоренностей. С этого вопроса и началось эксклюзивное интервью «Дню» заместителя генсека НАТО Александера ВЕРШБОУ, который 13–14 апреля находился в Украине, встретился с украинским руководством и выступил на Киевском форуме по безопасности.
«...ПРОВОКАЦИОННАЯ ВОЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РОССИИ УВЕЛИЧИВАЕТ РИСК СЛУЧАЙНОГО КОНФЛИКТА»
— У меня нет больших надежд на эту встречу, но союзники считают, что важно иметь постоянный диалог с Россией, даже для того, чтобы только уточнить наши расхождения, а также попытаться вернуть определенную стабильность и предсказуемость очень опасным отношениям. События с американским кораблем «Дональд Кук» просто показывают, что провокационная военная деятельность России увеличивает риск случайного конфликта. Их утверждения, что это абсолютно нормально, абсурдны. Это безрассудно, безответственно, опасно. Таким образом, это одна из тем, о которой мы будем говорить, но, конечно, первой темой будет кризис вокруг Украины, и мы четко заявим россиянам об их ответственности за ситуацию, за нанесенный урон европейской безопасности, а также об их ответственности за имплементацию Минских соглашений в полном объеме. Украина также имеет обязательства, но россияне не выполнили даже первый пункт Минских договоренностей — прекращение огня. Так что я уверен, что у нас будут очень большие расхождения, но диалог, по крайней мере, является способом минимизировать рисков.
«САНКЦИИ БУДУТ ОСТАВАТЬСЯ В СИЛЕ ДО ПОЛНОГО ВЫПОЛНЕНИЯ МИНСКИХ ДОГОВОРЕННОСТЕЙ»
— Говоря о Минских договоренностях, Путин сказал: «Мы все выполнили, а украинская сторона ничего не сделала, ни изменений в Конституцию, ни закон об амнистии не приняла и тому подобное». Вы в своем выступлении на Киевском форуме по безопасности заявили, что НАТО не признает аннексию Крыма, ни российскую агрессии на Донбассе, но, очевидно, необходимы какие-то другие действия кроме осуждения, чтобы изменить поведение Путина в отношении Украины. Что вы скажете по этому поводу?
— Думаю, четко понятно, что не только НАТО говорит, но ЕС и США, что санкции будут оставаться в силе до полного выполнения Минских договоренностей. Мы не соглашаемся с тем, как Путин характеризует ситуацию. Первое и второе требование Минских соглашений — режим прекращения огня и отвод тяжелых вооружений. Россия не выполнила ни одно из них. Только в последние дни много тяжелых вооружений, считающихся запрещенными, опять применяются и причиняют огромный ущерб. И, конечно, часть проблемы заключается в том, что Россия продолжает делать вид, что ее вооруженных сил нет на Донбассе. Мы знаем, что они там есть, и россияне также имеют прямой контроль над сепаратистами. Никто в НАТО не считает, что это какой-то внутренний конфликт. На самом деле речь идет об агрессии против суверенного государства, потому Россия несет ответственность наряду с Украиной (относительно выполнения Минских соглашений. — Авт.).
«МЫ ПОДДЕРЖИВАЕМ УКРАИНУ ПРАКТИЧЕСКИМИ МЕРАМИ...»
— А все-таки видите ли вы способ, как заставить Россию изменить свое поведение, выполнить Минские договоренности?
— Конечно, кроме санкций НАТО занимается построением собственной обороны и сдерживания. Мы поддерживаем Украину так же, как и Грузию, практическими мерами, способствуя оборонным реформам, профессионализации вооруженных сил, усилению возможностей в таких областях, как материально-техническое обеспечение, управление и контроль, киберзащита, помогая Украине быть лучше оснащенной, чтобы защитить себя. Кроме того, Россия также потеряла свое место в G8, она несет убытки от ряда мероприятий в ответ на ее агрессию, и я думаю, что она не рассчитывала, что Запад будет столь единым. Мы едины, и это, возможно, самый важный наш ответ.
«АКЦЕНТ БУДЕТ СДЕЛАН НА ТОМ, КАК УКРАИНА И НАТО МОГУТ РАБОТАТЬ ВМЕСТЕ»
— И чего может ждать Украина от саммита НАТО в Варшаве?
— Прежде всего, тот факт, что мы решили провести подобный саммит и пригласить президента Порошенко, на мой взгляд, отражает преданность наших союзников суверенитету Украины и ее безопасности. И встреча на высшем уровне является возможностью отметить работу, которую мы сделали вместе, и прогресс Украины в реализации оборонной реформы, а также обсудить то, что мы намерены делать в ближайшие несколько лет. Это не будет просто возможностью сфотографироваться. На мой взгляд, акцент будет сделан на том, как Украина и НАТО могут работать вместе, чтобы способствовать полной имплементации реформ, которые Украина сама поставила на повестку дня, особенно реформы сектора обороны и безопасности. Как я уже говорил в своей речи, до сих пор результаты противоречивы, мы все еще видим определенную инерцию, даже некоторое сопротивление реформам, поэтому надеюсь, что саммит будет способствовать этому процессу. Именно на этом мы будем фокусировать внимание.
— Я видел новость в «Укринформе», в которой говорилось, что НАТО готово рассмотреть заявку Украины на вступление, и в последнем абзаце была ссылка на ваши слова, что Украина ничего не делает в этом направлении. Как вы это прокомментируете?
— Да, Украина имеет право, как любая европейская демократическая страна, стремиться в НАТО либо не желать членства в нем. Украинское руководство решило сделать это осторожно, постепенным образом: сначала сосредоточиться на реформах, на повышении профессионального уровня вооруженных сил, внедрении стандартов НАТО, приведении всей системы обороны в соответствие со стандартами НАТО, иными словами, сейчас выполнять домашнее задание и говорить о членстве в НАТО после выполнения домашнего задания. Я думаю, что это реалистичный подход. Мы будем помогать Украине выполнять не только собственную домашнюю работу, но и получать высокие оценки.
«НУЖНО БОЛЬШЕ НАТО, А НЕ МЕНЬШЕ»
— А что вы думаете о риторике республиканского кандидата в президенты Дональда Трампа, который заявляет о том, что НАТО устарело, о необходимости пересмотра США соглашений об обороне между своими союзниками.
— Поскольку я американец, то мне необходимо быть довольно четким при комментировании избирательной кампании. Но я могу сказать, что НАТО, на мой взгляд, сейчас значимее, чем когда-либо, благодаря своей традиционной функции обеспечения обороны и сдерживания агрессии против самих стран НАТО, а также как механизм распространения стабильности за пределами наших собственных границ. Это включает в себя то, что мы делаем, чтобы помочь Украине, а также наши усилия по укреплению военного потенциала таких стран, как Иордания и Марокко, которые борются против ИГИЛ. Поэтому я думаю, что ситуация, с которой мы сегодня сталкиваемся в мире, означает, что нам нужно больше НАТО, а не меньше.
С другой стороны, да, существует давняя проблема распределения нагрузки в рамках НАТО. Многие политики жаловались на это. Разрыв в последние 10–15 лет становится все большим, и поэтому важно, чтобы европейцы слышали о разочаровании в США из-за значительного усиления нагрузки на них, и увеличили свои расходы на оборону. Но я думаю, что уже началось движение в правильном направлении, в прошлом году 16 стран НАТО увеличили свои расходы на оборону. Так что это начало, это не конец, но проблема по распределению нагрузки опять вернулось на экран радара.
— Я читал, что вашим преемником на должности заместителя может стать Роуз Готтемюллер. Это так?
— Мой срок истекает осенью. Я буду полностью занят Варшавским саммитом и буду работать несколько месяцев после этого. Эта должность в настоящее время открыта для кандидатов от других союзников. Роуз Геттемюллер — американка, и думаю, очень хороший кандидат, но есть также несколько других претендентов. Генсек встретится с этими кандидатами и сделает собственный вывод о том, кто будет лучшим «альтер эго», чтобы находиться рядом с ним в качестве заместителя генсека. Поэтому я не могу предугадать результат.
