Президента Каримова похоронили в родном Самарканде в комплексе мавзолеев Шахи-Зинда, где покоятся его родители. Траурный молебен по случаю кончины политика состоялся возле медресе Тиля-Кори на площади Регистан в центре города. Согласно мусульманским обычаям, в джаназа-намазе (заупокойной молитве) участвуют только мужчины, число которых на площади составило несколько тысяч.
Теперь, когда печальные обычаи были соблюдены, все вновь занимаются транзитом власти. Причем не только в Узбекистане, но и в ближних и дальних столицах. Слишком весомо значение страны в регионе.
Нет недостатка в конспирологических версиях о том, кто придет на смену одному из политических патриархов в Центральной Азии. По примеру соседнего Туркменистана, подбирают кандидатов в президенты из менее известных фигур. Представляется, что в Ташкенте все сложится по-другому.
Каримов оставил своим преемникам очень непростое наследство, хотя официальная статистика рисует вполне благополучные цифры роста ВВП на 8%, очень маленькой безработицы в 5,2% и роста доход граждан в три раза. Действительность далеко не столь оптимистичная.
Хотя после получения независимости было объявлено о переходе к рыночному хозяйству, на самом деле система хозяйствования осталась сугубо советской. Коммунистическую идеологию заменили на так называемый узбекчилик (особый путь узбекской нации).
Проведена либерализация цен, но она сопровождается распределительно-нормативной системой на отдельные виды продовольствия. Сохраняется жесткий контроль за внешней торговлей — более 70% всего внешнеторгового оборота Узбекистана проходит через государственный Узнацбанк (некоторый аналог «Ощадбанка»).
Хотя в сельском хозяйстве есть много частных предприятий, государство устанавливает квоты на основные продукты производства — хлопок и зерно — через государственный заказ. С некоторых пор заказ государства, а фактически старый советский план, распространяется и на овощи с фруктами. Правительство диктует частным производителям, что сеять, кому продавать, и централизованно устанавливает цены на их продукцию, которые фактически не покрывают производственных расходов. Как и в СССР, производитель работает себе в убыток. Ждать от такого хозяйствования высоких показателей экономики невозможно.
Вторая проблема общая для всех стран бывшего СССР за исключением стран Балтии — коррупция. Успешно заниматься бизнесом в Узбекистане, где все сферы жизни до предела коррумпированы, плотно контролируются силовиками и окружением президента, можно, только имея покровителей во власти. Для иностранного бизнеса, желающего самостоятельно вести дела в Узбекистане, создано огромное количество бюрократических преград, что отпугивает потенциальных инвесторов. В 2015 году общий объем прямых иностранных инвестиций в экономику республики, обладающей богатейшими запасами газа, золота и урана и других полезных ископаемых, составил всего $3,1 млрд. В Казахстане этот показатель, упав до минимума за последние годы, был в пять раз выше.
Еще одна проблема — галопирующая инфляции и тотальная нехватка наличности. В стране просто нет денег как своих, так и иностранных. Задержки зарплаты превратились в постоянный фактор жизни. В прошлом году дефицит ликвидности в банковском секторе оценивался в $600 млн. По данным интернет-издания Фергана.ру, только за шесть месяцев 2015 года задолженность по зарплатам составила более триллиона сумов — около $4 млрд по официальному курсу.
С валютой просто беда. Процветает черный рынок и черный курс, который примерно в три раза выше официального. Так черный курс составляет $1 — 4,3 тыс. сумов, а официальный: $1 — 2583. По данным правозащитников, черный рынок валюты крышуется властью, которая имеет все возможности если не ликвидировать его, то значительно уменьшить.
Отсюда трудовая миграция огромных размеров. Половина трудовых мигрантов в России — это узбеки. Точное число их не известно. Экономический кризис, девальвация рубля и сума заставляет многих возвращаться на родину, где их ждет безработица, так как работать просто негде.
Так сложилось, что в политической и экономической жизни страны господствуют кланы. Наиболее сильные — это ташкентский и самаркандский. Каримов хоть и был из второго, но сумел выстроить систему дистанцирования от каждого. Насколько быстро узбекская верхушка сумеет договориться по кадровым вопросам, зависит безопасность и стабильность не только Узбекистана, но и всего региона.
Нынешний премьер-министр Шавкат Мирзияев — наиболее вероятный кандидат в президенты. Судя по тому, что решили пойти по конституционному пути, велика вероятность наличия какой-то договоренности о распределении власти. В Ташкенте говорят, что Рустам Азимов станет премьер-министром. Пока же по конституции обязанности президента будет исполнять глава верхней палаты (сената) Олий Мажлиса парламента) Нигматилла Юлдашев. Отметим, что в аналогичном случае в Туркменистане особо с конституционными нормами церемониться не стали. Просто сказали, что бывший стоматолог теперь президент, а потом его выбрали при всенародном ликовании. Соблюдение конституции в Узбекистане должно продемонстрировать всему миру, что обстановка в стране стабильная и все идет как положено.
Скорее всего внешнеполитический курс Ташкента существенно в ближайшей перспективе не изменится. Сближения с Москвой не будет, но и дистанцирования не произойдет. В силу сложного экономического положения узбекская верхушка будет занята, во-первых, консолидацией власти и, во-вторых, поиском выхода из экономического и финансового кризиса.
С точки зрения внутриполитической, то никакой либеральной оттепели не предвидится. Как сказал один из российских экспертов, лишь бы хуже не было. Предпосылки к этому имеются. Ничего не поделаешь. Восток, как известно, — не Запад, и дело очень тонкое.
