Генерал-майор Виктор Назаров 27 марта осужден Павлоградским судом к 7 годам лишения свободы за бездеятельность и служебную халатность по делу о гибели украинских военных, которые находились на борту сбитого 14 июня 2014 года пророссийскими террористами Ил-76. В тот день Оперативный штаб управления АТО проигнорировал информацию о наличии на вооружении террористов, которые действовали в районе аэропорта Луганска, переносных зенитно-ракетных комплексов и не принял меры для безопасной посадки самолета в районе боевых действий. И хотя есть определенные сомнения, что вся вина за эти трагические потери лежит на генерале Назарове, все же справедливость приговора ему, как по мне, очевидна.
Поэтому, если приговор не будет отменен или генерала не амнистируют, он будет шить «на зоне» рукавицы или будет заниматься еще какой-то полезной работой определенное количество лет — вряд ли весь срок, так как за образцовое поведение можно оказаться на свободе (пусть для начала и «условной») раньше.
Однако появляется вопрос: почему генерал Назаров, а вместе с ним несколько сотен военных, осужденных за те или иные преступления, должны сидеть за решеткой в довольно-таки безопасной обстановке в то время, как на передовой чуть ли не каждый день погибают верные присяге ребята, которые защищают Украину? Ведь те, кто совершил преступления и осужден за них, также давали присягу, однако выходит, суд их де-факто освободил от нее? А это значит, что честные люди должны погибать за то, чтобы преступники в погонах могли «перекантоваться» в местах лишения свободы, не подставляя себя под пули и осколки. Такие вот своеобразные льготы для тех, кто нарушил закон и присягу.
С другой стороны, в местах лишения свободы или в СИЗО находится некоторое число бывших воинов, обвиняемых в совершении тех или иных преступлений (не будем обсуждать правомерность этих обвинений, это отдельная тема), которым вовсе не улыбается «отсидка» в безопасном месте и которые хотели бы вернуться на передовую, чтобы в бою искупить свои грехи. Они по большей части серьезно относятся к присяге, но лишены возможности выполнять ее. Им не нужны «льготы», они не прочь вернуться на правильный путь, но...
Как по мне, эта довольно-таки абсурдная ситуация сложилась прежде всего потому, что во время войны (пусть и «гибридной», но с многочисленными жертвами и морем беженцев) применяются политические стандарты и юрисдикция мирного времени. А в итоге — даже если вынести все другое «за скобки» — сотни профессиональных военных и опаленных войной добровольцев находятся не на фронте, где они нужны, а совсем в других местах. И возможности смыть кровью (не только своей, а прежде всего вражеской) свою вину, как это заведено в украинском обычном праве в отношении «людей войны», они не имеют.
Автор этих строк еще три года назад, когда «гибридная война» только начала разгораться, предлагал выход для военных, которые в силу тех или иных причин нарушили законы и присягу: это «штрафбат (назовите его как-то иначе, если надо, но это должно быть ударное боевое подразделение)», который «даст возможность в боевых или приближенных к боевым условиях смыть с себя все пятна» (статья «Штрафбат как шанс на очистку», опубликована на сайте «Дня» 16 апреля 2014 года ). Потом я не раз писал об этой форме искупления грехов людьми в погонах (скажем, в статье «Перед судом — бойцы АТО. А судьи кто?», 4 июля 2016 года). Однако реакции так и не было...
На мой взгляд, именно штрафные формирования (роты, батальоны) могут помочь разорвать «круг абсурда», описанный выше. Понятное дело, нужно срочно внести соответствующие поправки в законы, а еще — наконец объявить на территории двух областей военное положение. Закон «Об обороне Украины» говорит, что «военное положение — это особый правовой режим, который вводится в Украине или в отдельных ее местностях в случае вооруженной агрессии или угрозы нападения, опасности государственной независимости Украины, ее территориальной целостности». Нечего и говорить, что предпосылки для введения военного положения на востоке страны возникли еще весной 2014 года, и то, что оно до сих пор там не введено, что в соответствии с его требованиями не перестроена структура властных органов двух областей, что войска несут значительные потери и не всегда имеют высокий боевой дух, против достаточно большого числа военных с подачи замаскированных «сепаров» выдвигаются абсурдные обвинения, а осужденных нарушителей присяги отправляют в тихий тыл вместо отправки на передовую под вражеские пули и снаряды.
Понятное дело, что в штрафных подразделениях генерал может командовать разве что взводом, а полковник — отделением. Впрочем, кажется, генералу Назарову и иже с ним очень полезно было бы почувствовать на себе, как это — постоянно быть на передовой, рядом с рядовыми бойцами, непосредственно, а не на штабной карте, давая отпор врагам. А рядовому контингенту не меньше было бы пользы от того, что бойцы снова почувствовали бы себя полезными для общества людьми, что они имели бы возможность проявить реальное мужество, достойно оцененное государством и связанное с лучшими человеческими качествами. Да, война — дело страшное и кровавое, но в то же время личное участие в справедливой оборонной войне дает возможность смыть прошлые грехи и осмыслить свою судьбу, изменить ее.
