История, как известно, богата на удивительные сюжеты, в сравнении с которыми фантазии даже самых прославленных писателей выглядят «серыми» и надуманными. Вот один из таких сюжетов. Когда 18-летний гасконец, француз Жан Батист Бернадот (кстати, земляк знаменитого д’Артаньяна), сын уважаемого адвоката, которого в городе По все уважали за безукоризненную честность и неподкупность (род Бернадотов так и не смог получить дворянство, состояние семьи было очень скромным), — так вот, когда этот юноша в 18 лет потерял отца, то он поневоле должен был задуматься о том, как жить дальше: угрожала банальная бедность! Молодой мужчина решил посвятить себя военной службе, завербовывался в Беарнский пехотный королевский полк, получил надлежащее военное образование, стал офицером, в 31 год (уже во времена Революции) — генералом, а потом судьба свела его с Наполеоном Бонапартом, который должным образом оценил способности Жана Батиста, сделав его в 41 год (1804 году) маршалом Империи. Блестящая карьера, не так ли? Но это еще далеко не все, читатель!
Я так обстоятельно рассказываю о судьбе Маршала Бернадота, потому что именно этот человек из Гаскони стал основателем в настоящее время правящей королевской династии Швеции и занимал престол страны под именем Карла ХІV Юхана в 1818—1844 гг. (фактически — с 1810 г.). Это стало результатом очень непростых дипломатических комбинаций и компромиссов. Дело в том, что тогдашняя шведская властная элита в период «политической турбулентности», что наступил после болезни старого короля Карла ХІІІ, рассчитывала, пригласив наполеоновского Маршала сначала регентом (было понятно, что вскоре он займет престол), решить проблему желаемого союза с Францией и персонально с Бонапартом в надежде получить поддержку последнего и отвоевать у России аннексированную ею Финляндию. Однако будущий король повел себя довольно неожиданно: он присоединился, напротив, к антинаполеоновской коалиции (в 1813 г.) и сосредоточил усилия на присоединении к Швеции норвежской территории (до этого — владения Дании), что ему удалось. Подытоживая, можно сказать, что на протяжении трех десятилетий правления Карл ХІV Юхан (бывший Бернадот) показал жесткий характер и был никоим образом не «кукольным» королем.
Вообще стоит отметить, что главы шведской монархии (а самые древние исторические сведения о ней находим еще в легендах о Королевстве свеев или же свевов, потомков викингов, датированных ІХ веком!) никогда не были «мальчиками для битья». Все украинцы знают о знаменитом Карле ХІІ, многим известно о его предшественниках — короле Густаве ІІ Адольфе (1611—1632), королеве Кристине (1632—1654), Карле Х Густаве (1654—1660) и Карле ХІ (1672—1697), во времена которых Швеция была «Северной Империей» Европы, и которые не считали себя связанным никакими конституциями вообще. После гибели Карла ХІІ (в 1718 г.) в стране наступила так называемая эра свобод (1720—1772), центр власти переместился в правительство и парламент (ригсдаг, верхняя его палата представляла дворян, высшее духовенство, чиновников, нижняя — крестьян, были конфликты). Король Густав ІІІ (1771—1792) осуществил государственный переворот, во многом вернулся к абсолютизму, однако был убит в результате заговора дворянской оппозиции. Кто знает, какой была бы судьба монархии, если бы не решение пригласить на трон (в 1810 г.) якобы «постороннего» человека, иностранца — Жана Батиста Бернадота. Невзирая на то, что его преемники (Оскар I, Густав V, Оскар ІІ) стремились расширить власть — монархия вошла в конституционное русло.
А теперь немного о современности. Нынешний король Швеции Карл ХVІ Густав (на троне с августа в 1973 г.) — уже седьмой монарх династии Бернадотов (кстати, постоянный нейтралитет страны был провозглашен еще в 1815 г.). Нужно отметить, что королевскому дому Швеции живется непросто в такой стране социального благосостояния, как это государство. Королевская семья постоянно поддается критике за наименьшее отступление от высоких стандартов прав человека. Королевская фамилия Бернадотов, по традиции, не использует свое право голосовать на выборах, ее члены должны принадлежать к Евангелистской Лютеранской Церкви и не могут менять вероисповедание, не могут также вступать в брак без разрешения правительства. В программах нескольких шведских политических партий (включительно с наибольшей и в настоящее время правящей — Социал-демократической рабочей) есть пункт об отмене монархии (!), однако реально это является в настоящее время полной утопией — ведь монархическую институцию поддерживает большинство граждан Королевства.
Это является в значительной мере следствием политического компромисса, который был достигнут в 1971 году на встрече лидеров главных политических партий, наиболее влиятельных депутатов и ведущих бизнесменов в городке Ториков («модерировал» встречу Премьер-министр, социал-демократ Улаф Пальме). Тогда был достигнут компромисс относительно однозначного сохранения монархии, однако модернизированной, демократической, «народной» монархии (этому способствовала и очень симпатичная фигура тогдашнего короля Густава VІ Адольфа («Старого Короля», как его называл народ), человека очень образованного (его страстью было достаточно профессиональное увлечение археологией), скромного (терпеть не мог никакой помпезности, при встречах с горожанами всегда первым учтиво здоровался, снимая шляпу, всегда ходил по улицам Стокгольма с женой без всякой охраны), деда нынешнего монарха. Именно он предложил компромисс: оставить за королем только представительско-церемониальные полномочия (король является главой государства, однако реальная власть принадлежит правительству и Ригсдагу; он открывает ежегодные сессии Ригсдага в сентябре — кстати, только в этот день раз в году ему разрешено входить туда; члены правительства регулярно информируют короля о текущих событиях в стране; король имеет наивысшие военные звания — он является полным генералом и полным адмиралом, однако вооруженные силы Швеции подчинены только правительству; принимает верительные грамоты от послов иностранных государств, осуществляет официальные визиты за границу), однако сохранить монархию. И этот компромисс оказался довольно успешным. Как отмечают ведущие шведские политики, значимость монархии для страны заключается не в конкретном объеме властных полномочий короля (после Карла ХVІ Густава трон должна занять его дочка, кронпринцесса Виктория), а в том, что сама королевская институция является исключительно важным национальным символом, символом, который невозможно политизировать, существование которого очень трудно отрицать. Члены королевской семьи и сегодня — среди самых уважаемых людей Швеции. Чтобы творчески использовать этот опыт, Украине, по-видимому, прежде всего, следует создать, «выстроить» нормальные традиционные политические партии (центристские, левые, правые), а не «именные» блоки (не могло быть в стране викингов «Блока Улафа Пальме», «Блока Карла Бильдта» и тому подобное!)
***
В действующей Конституции Швеции 1975 года (готовилась два десятилетия, Густав VІ Адольф не дожил до ее вступления в действие) есть такие слова: «Вся государственная власть в Швеции принадлежит народу». Существование института монархии, как видим, никоим образом не противоречит этому фундаментальному положению.
Продолжение темы: «Ради Швеции — вместе со временем»
