В новой книге известного российского киноведа (и регулярного автора нашей газеты) Зары Абдуллаевой «Постдок: игровое/неигровое» речь идет о, казалось бы, далеких частях художественного массива. Здесь анализируются романы венгерского писателя Петера Эстерхази и фотографии харьковчанина Бориса Михайлова, инсталляции знаменитого (рожденного в Украине) художника-концептуалиста Ильи Кабакова и театральные постановки звезды европейской режиссуры латыша Алвиса Херманиса, творчество Сергея Довлатова, новые румынские, латиноамериканские, российские фильмы и даже телевизионные реалити-шоу — однако весь этот на первый взгляд опасно разрозненный материал подчинен целостной авторской концепции.
Абдуллаева задается вопросом настолько же актуальным, насколько и постоянным — о текущей ситуации в искусстве. Что, собственно, пришло на смену постмодернизму с его имморализмом, поверхностностью и малосодержательными языковыми играми?
В центре исследования в первую очередь авторский кинематограф. Абдуллаева рассматривает очевидную лишь на первый взгляд оппозицию — игровое/неигровое кино, определяет границу между ними, а также условность этой границы; обозначает определенные правила и конвенции и сразу же осмысливает парадоксальные и даже радикальные способы их нарушения. Результатом изысканий становится введение автором термина «постдок» («постдокументализм») — по аналогии с постмодерном («постдокументализм — это реакция на разочарование постмодерном»). При схожести звучания содержание совершенно иное. Документ появляется в новом качестве:
«Документальное в постдоке — это способ, сколь угодно разнообразный, внедрения событий и чувств в личный опыт зрителя, даже если они их не пережили. Но к которым все равно подключаются... Событие, о котором рассказывается, которое реконструируется, и способы повествования претерпевают в постдоке новые (или забытые) связи между фактом и вымыслом».
Эта книга не только о том, что было, но и о том, что происходит в это мгновение, что разворачивается на наших глазах и, следовательно, будет превалировать завтра. Подобное видение исследуемой темы в развитии — редкое качество среди коллег-критиков.
Главное, наверное, в том, что «Постдок: игровое/неигровое» побуждает мыслить самостоятельно, дает толчок к обдумыванию собственных постулатов и обобщений. Поэтому на основе прочитанного у моей талантливой коллеги рискну констатировать: сегодня самую интересную часть авторского кинематографа составляют те, кого можно назвать новыми скромными. Они близки к реализму, однако не чужды и метафизике, они способны снимать и игровые фильмы, и документалистику, иногда виртуозно смешивая эти жанры, а объединяет их уникальная оптика, сосредоточенная на незначительных подробностях и второстепенных персонажах, на жизнях, в которых не происходит ничего значимого. Новые скромные авторы сделали то, что давно не удавалось художникам — нашли красоту в самых обыденных вещах и поступках и даже в отсутствии поступков. Они восстановили в правах этическую составляющую произведения, избежав пафоса или морализаторства, взрастили в себе чрезвычайную чувствительность, идеальное чувство меры и негромкий честный голос — все то, чего не хватало самоослепленной современной культуре.
И хотя «узнавание становится столь же трудным и травматическим условием восприятия такого искусства, лишенного признаков эстетической амбициозности или эпатажа, как и (авторское) видение», Зара Абдуллаева проявила это искусство для нас.
ЦИТАТЫ «Дня»
«Документальное в постдоке — это способ, сколь угодно разнообразный, внедрения событий и чувств в личный опыт зрителей, даже если они их не пережили. Но к которым все равно подключаются... Событие, о котором рассказывается, которое реконструируется, и способы повествования претерпевают в постдоке новые (или забытые) связи между фактом и вымыслом».
«Узнавание становится столь же трудным и травматическим условием восприятия такого искусства, лишенного признаков эстетической амбициозности или эпатажа, как и (авторское) видение».
