Кадровые изменения являются естественными во время смены власти в любом государстве. Особенно в нынешнем украинском случае, когда властные перемены оказались коренными. Неожиданное переформатирование власти в секторе безопасности произошло оперативно. И как в парламенте, так и на ключевых позициях сектора безопасности мы видим преимущественно новые лица. Что это значит для самого чувствительного сектора? И есть ли здесь повышенные риски?
То, что можно наблюдать в обновленном секторе безопасности, имеет определенные свидетельства намерений новых государственных менеджеров разобраться в делах и найти при этом свои собственные подходы. Скажем, секретарь Совбеза Александр Данилюк хоть и не имеет сугубо безопасностного опыта, очень активно работает с профильными экспертами. В частности, в его ближайшем окружении представители спецслужб (в частности СВР) с огромным опытом. Есть рабочая экспертная платформа и с недавно образованным УИИБ. В то же время вопрос создания действенного, результативного механизма для аналитического сопровождения и обоснования решений, по моему мнению, — это вопрос не только мощных заместителей и создания рабочего командного участка. А еще и востребованность со стороны главы государства. Пока здесь есть основания для вопросов, поскольку несколько центров влияния на Президента сегодня конкурируют, и достаточно откровенно. Как по мне, именно СНБОУ должен был бы осуществлять наиболее важные наработки в области трансформации сектора безопасности и непосредственно руководить реформами Вооруженных сил, ОПК, спецслужб. Произойдет ли это в Украине, пока неизвестно.
Парламентский профильный комитет, который к тому же получил новое название и новые полномочия (Комитет ВРУ по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки), также будет работать по-новому. Если учесть свыше 300 зарегистрированных законопроектов и таких чувствительных вещей, как «перемещение» Нацгвардии, создание Плана обороны, будущая реформа СБУ, организация надзора за деятельностью спецслужб, реформа разведывательных органов, разбираться придется оперативно и досконально. Встречи УИИБ с руководителем Александром Завитневичем и несколькими представителями комитета дают основания надеяться, что настройка на работу и, в частности, на желание разобраться в достаточно сложных делах до мелочей есть. Можно ли быстро приобрести опыт, знания? Думаю, да, если есть соответствующая настройка на результат. Конечно, есть очень чувствительные вещи. В частности, спецслужбы, Укроборонпром, экспорт оружия. Наша экспертная группа неоднократно высказывалась о повышенных рисках значительных и внезапных изменений на этих участках. Например, изменить топ-100 руководителей ОПК — выраженная идея теперь уже гендиректора Укроборонпрома Айвараса Абромавичуса, — является действительно крайне рискованной. В том числе и потому, что работа спецэкспортеров, которые в составе госконцерна, завязана на очень конкретных людей — в Украине и в конкретных зарубежных государствах. В отдельных государствах робота по подготовке крупных контрактов длится 3—5 лет, и замена команды может вообще «обнулить» предыдущие наработки. Понятно, могут быть найдены определенные компромиссы, когда, скажем, топ-менеджер становится советником или консультантом. Здесь опять сталкиваемся с сугубо человеческим фактором, потому что для кого-то такая смена роли приемлема, для кого-то — нет.
Генеральный штаб и Министерство обороны. Во время войны — ключевой безопасностный участок. Стоит сказать, что экспертная среда положительно восприняла назначение генерала Руслана Хомчака на должность начальника Генштаба. Важным считали не только его боевой опыт, но и взгляды. Положительно было воспринято намерение генерала «прекратить применение принципов ручного управления», «сплошную показуху и выдачу желаемого за действительное», остановить «коррупционные проявления» и «устранить имеющиеся коррупционные риски». Еще более весомое заявление начальника Генштаба касается готовности ведомства начать системную работу с местными властями в сфере создания мощной территориальной обороны государства. Помним, что во времена Петра Порошенко это было невозможно в принципе, зато было развернуто строительство на базе ВСУ «маленькой советской армии». Очень хорошо, что прежний председатель Проектного офиса реформ при Министерстве обороны Андрей Загороднюк, который только что назначен министром обороны, уже высказался относительно этого. А именно ему приписывают слова: «Маленькая советская армия не в состоянии победить большую советскую армию» (то есть российскую). Также важно, что новый глава оборонного ведомства уже положительно воспринял идею взять ориентир на создание в Украине «цифровой армии» (кстати, предложение УИИБ), и сделать акцент на новейшие оборонные технологии, которые будут способны защитить жизнь солдат и офицеров ВСУ и приблизить Украину к победе, — то есть окончательному отказу Кремля от военной агрессии из-за слишком больших прогнозируемых потерь.
СБУ. Иван Баканов — очень близкая к Президенту фигура, «по духу». Говорят, что ближе, чем Андрей Богдан, просто последний является непревзойденным в лагере «Зе» в вопросах выстраивания и реализации «системных и перспективных линий». Все, и сам Президент Зеленский, хорошо понимают, что нельзя медлить с превращением СБУ в спецслужбу... Со всеми нюансами, о которых здесь нет смысла говорить. Здесь, к сожалению, содержится значительный риск — из-за скрытого искушения конфликт интересов не решать. Могу ошибаться, но кажется, что само настойчивое напоминание секретаря Совбеза Данилюка о необходимости реформы СБУ и привело к определенному охлаждению со стороны главы государства. Может не к личности секретаря, а к самому СНБОУ как центру влияния. Хотя де факто это одно и то же.
О разведывательных органах стоит сказать лишь то, что они нуждаются в очень существенном усилении. На законодательном, кадровом, техническом и всех других уровнях. Амбиции Украины в вопросах разведки никогда не выходили за пределы «небольшой региональной страны». А теперь они должны противостоять стране-монстру, где амбиции разведок всегда были глобальными — как и должно быть у правопреемника СССР. Следовательно, в этом контексте фигура руководителя СВР и ГУР МОУ (о специфической пограничной разведке не будем пока дискутировать) будет вопросом второстепенным — до того момента, пока Президент не осознает необходимость таких амбиций. Пока при Совбезе (при Президенте) не будет создан Комитет по вопросам разведки (но с обязательным доступом к главе государства самих руководителей разведок), пока не будут приняты решения о необходимости работы зарубежных резидентур и официальное признание, что ДА!, мы ведем разведку и в других государствах, хотя и не против кого-то. И наконец, очень важно, чтобы профильный комитет парламента не заигрался в контроль над деятельностью разведок, потому что за провалы платят конкретные люди — годами тюрьмы или жизнью.
Еще об одном элементе сектора безопасности — Национальном институте стратегических исследований. Его возглавил генерал Александр Литвиненко. Возглавил резонно, потому что предыдущий опыт на должности заместителя этого же аналитического учреждения, а затем «пятилетка» в СНБОУ именно в роли человека, который отвечал за ключевые аналитические документы и проекты решений, как раз и создал основания для того, чтобы появиться в качестве руководителя такого необычного института. Это, кстати, единственное в государстве учреждение, которое касается и имеет отношение ко всем без исключения направлениям безопасности — в смысле научного и аналитически-информационного обеспечения. Безусловно, нуждается в перестройке и развитии, как и все другие учреждения безопасности.
И все же, ведя разговор о назначении в секторе безопасности и о потенциале новых менеджеров, не откажусь от своего взгляда: любое ведомство, будь то армия, Служба безопасности или Укроборонпром, не может реформироваться с середины. И из-за обязательного конфликта интересов, и в результате неминуемого действия человеческого фактора. Центр изменений должен быть извне. Конечно, им может быть и Офис Президента Украины. Однако на это время он не насыщен соответствующими кадрами для указанных реформ. Поэтому, наверное, Совбез мог бы быть оптимальным участком для такого центра. При условиях оперативной и удачной работы парламента возможно если не все, то многое. Пока наибольший риск внутри обновленного сектора безопасности — внутренняя конкуренция и несколько разные взгляды у топ-менеджеров на ключевые элементы реформ. Однако будем надеяться, что компромиссы найдутся.
