«Я допустил большую глупость, что поехал в Россию. Даже не думал, что в ХХІ веке может быть такой произвол и такое отношение к человеку. Пытки применялись в марте 2014 года. Еженощно включали электрический ток. Приводили в комнату следствия, держали круглосуточно в металлической клетке площадью 1 м2 и не давали спать. Хотели признания, что я принимал участие в чеченской войне, но это ложь.
В тюрьмах было телевидение, какое-то время я смотрел российские новости. Не хотел бы, чтобы такое позорное телевидение было в Украине. Не понимаю, насколько нужно презирать свой народ, чтоб так цинично врать.
Я еще вливаюсь в Украину, потому что сильно отстал информационно. Хочу найти то место, где буду максимально полезен для развития государства.
Я никогда не буду осуждать то, что происходило, пока меня не было в Украине — не имею на это морального права. Хочу, чтобы вы осознали одну истину. Вы одержали победу над агрессором, потому что были едины, не допустили раскола, хаоса. Да, мы понесли потери, но сохранили государство. Выборы показали, что происходит смена поколений: и в политике, и во власти. Вижу сильный социальный запрос, который звучит коротко: консолидация для развития.
Ни в одной из соцсетей меня пока нет, когда профили появятся, они будут верифицированы.
Народ воспринимает обмен как большой успех, как очередную победу. Но не следует забывать, что там осталось еще много наших соотечественников.
Каждое письмо со свободы — это информация, диалог, провокация на определенные размышления. Я почти все привез в Украину. Я не помню тексты, но эмоции человека, написавшего письмо, помню до сих пор. Это показало мне, что украинцы имеют колоссальный потенциал национальной солидарности.»
