Мероприятие на стадионе, где ватники, включая Путина, пока еще одеты в заграничные шмотки, крутится и крутится в эфирах. Спецоперация объединила русский народ. Везде появляются пропорции: 72% поддерживают преступления, или 63%. Против – 27% или 45%. Как будто есть разница между долями гипотетического русского мозга. Что толку выяснять, где сосредоточены импринтинг, ресентимент и прочие психические функции.
Когда мама привезла меня из роддома – страна скорбела по Сталину. Она мне потом рассказывала, что смеяться и улыбаться в публичных местах было тогда страшно. Сила коллективного поведения обязывает индивидуум прятаться в толпе. А там надо выглядеть как все. Мало находится людей, вроде академика Д.Сахарова, который умел сидеть невозмутимо посреди вскакивающих с мест патриотов.
Стадионы хорошая вещь, когда люди платят деньги при входе на зрелище. Когда же болельщиков финансирует одна команда игроков, то стоит ли оглядывать трибуны в поисках сторонников другой?
Что означает русское единство со злом? Тут же не просто 20 лет пропагандистского облучения. Триста как минимум. Особенная, отдельная от других, необъятная, рабская, жестокая, полицейская, живущая невпопад со временем. Любимая и окаянная, где люди мучаются внутри, а вырвавшись, тоскуют снаружи. От Александра Герцена до Александра Невзорова одна и та же история. Разве не это воспето, закреплено и возвеличено вольнодумцами и деспотами в едином проекте Россия?
Фарс в Лужниках – верхушка айсберга, веками леденевшего в черных глубинах сознания. Умом России не понять свободу, аршина чувств для сострадания не хватит. Напрасно обращаться к живущим в страхе, как в раю. Их рефлексии сводятся к одной.
Людям свойственно повторно совершать аморальные поступки. Мозг подавляет воспоминания о собственной низости. Такой диагноз поставлен З.Фрейдом. Преданность лжи – защитный механизм, вытесняющий из сознания психические сигналы о моральных изъянах. Вот почему трибуны аплодируют Путину, дипломаты несут несусветную чушь, а военные готовы стрелять по детям и перелетным птицам, одинаково веря Лаврову с Михалковым. Будто в детях и птицах таится смерть всех с лишней хромосомой.
Мне все равно, каков процент поддержки войны в России. После советского коммунизма население ее незаметно втянулось в путинский бандитизм. Ведь большой разницы между системами не наблюдалось. Пусть пенсионеры верят во что угодно. Они не превратятся в волонтеров, способных крутить из ваты тампаксы, чтобы предотвратить гигиенический крах. Пусть молодые раскрашивают лица в цвета позорного триколора. Они не пойдут в армию защищать режим, отключивший их от мира. Не в знак протеста, а по привычке выбирать из двух страхов меньший. В Украине на физиономию нанесут только красный. Среднее поколение, выберет ожидание, чтобы не прогадать с выбором. Окоченеют от страха перед путинскими опричниками и ужасом признания собственной подлости. Так какая разница в процентах прозревших, подслеповатых и невидящих от рождения?
Выбранная Западом стратегия полного отключения России от источников цивилизации – давно назревшая мера. Нельзя иметь контакты со страной, где население ненавидит и проклинает мир, который делилась достижениями в обмен на варварство и хамство. Терпець урвався.
– Так нельзя, – кричат на узкой нейтральной полосе между добром и злом. Будет хуже, если русские сплотятся против Запада, вернувшего их к лаптям и перловой каше. (А то они не сплачивались против Запада, одетыми и накормленными, как нормальные люди). Нет, все пойдет по давно расчерченным линиям разлома. Ресентимент выходит во внутрь и наружу. Закон антропологии.
