Мир вступил в период кардинальных перемен, результат которых на сегодня нельзя предсказать. И это требует от каждого государства или объединения государств определиться со своими ответами на наиболее принципиальные вопросы. Украина не является исключением и даже более того, находясь на пересечении многих интересов, она, желая или не желая того, должна четко заявить о своей позиции по ключевым вопросам. Отсидеться в окопах уже не удастся — ожидая прихода более благоприятной конъюнктуры (чтобы вернуться к старым догмам) или уповая на счастливый случай. При этом жизненно важным при определении стратегической линии является отход от догм и мифов, которые очень часто навязываются нам извне. Например, крайне вредным и опасным является черно-белый подход или попытка заставить нас сделать мнимый и однозначный выбор между «Востоком и Западом», подменяя научный и взвешенный анализ политическими и информационными кампаниями.
И одним из наиболее важных из таких вопросов для Украины является определение своего места в архитектуре Большой Европы или, если хотите, Евразии. С моей точки зрения, эти понятия практически идентичны.
Для начала стоило бы проанализировать доминирующую евроинтеграционную модель, законодательно закрепленную как приоритетную. Для чего Украине евроинтеграция? Можно ли приравнивать евроинтеграцию Украины к вступлению в ЕС, особенно, если трезво оценивать нынешнюю ситуацию и ближайшие перспективы? Во сколько может обойтись Украине весь процесс? Украинское общество хорошо информировано о ключевых элементах этого процесса или часто пребывает в плену мифов и идеологических штампов? Где сам ЕС видит место Украины? В чем состоят его интересы в интеграции Украины и насколько они совпадают с украинскими?
К сожалению, вынужден констатировать, что даже политики и украинское экспертное сообщество, не говоря уже об остальных гражданах, редко задаются подобными вопросами. А ведь откровенные и грамотные ответы на выше заданные вопросы могут поставить Украину перед уже совсем другими вопросами, особенно в экономической плоскости в т.ч. и о стоимости тех или иных шагов.
Например, многие ли из нас знают оценки эффекта заключения ЗСТ с ЕС и имплементации законодательства ЕС в Украине? А знакомы ли мы с соответствующими прогнозами со стороны ЕС, Украины и РФ? Проведенные западными мозговыми центрами (два из них с участием украинских партнеров) исследования о влиянии заключения ЗСТ Украины с ЕС обещают выигрыш только в средне- и долгосрочной перспективе в размере от 1 до 7% прироста благосостояния (при этом четких расчетов о возможном изменении товарооборота между ЕС и Украиной они не предоставляют). В то же время, совместное исследование соответствующих институтов НАН Украины и Российской академии наук в апреле 2011 года1 приводит к довольно критичным выводам о пользе заключения «углубленной и всеохватывающей ЗСТ», предоставляя аргументы и цифры о значительном выигрыше Украины от усиления кооперации на евразийском направлении (6—9 млрд долл. ежегодно).
Согласно же данным нового исследования «Оценки макроэкономического эффекта различных вариантов участия Украины в проектах региональной экономической интеграции», проведенного теми же институтами, которое 15 декабря было представлено в Киеве, цифры еще более убедительны. Это исследование показало, что в результате заключения ЗСТ с ЕС рост экспорта Украины в страны ЕС составит 10%, а импорта — 15%, при этом Украина будет ежегодно терять до 1,5% ВВП. В случае же присоединения Украины к ЕЭП (Единому Экономическому пространству) суммарный положительный эффект для украинской экономики в 2011 — 2030 гг. оценивается в 219 млрд долл. в ценах 2010 года.
Если же мы посмотрим не только на количественные показатели нашей торговли, но и в особенности на ее структуру, то со странами ЕС она у нас не очень выгодная (экспортируем в основном сырье и полуфабрикаты, а импортируем готовую продукцию). Кроме этого, не совсем корректным является часто звучащий тезис об объемах рынка ЕС и стран Евразии (первый превосходит второй в несколько раз), так как более важна реальная возможность поставлять продукцию на конкретный рынок (при этом нетарифные ограничения намного более важны, чем тарифные) и выдерживать конкуренцию там. И в случае с ЕС не ожидается, что мы сможем существенно нарастить экспорт нашей продукции на действительно большой рынок стран Евросоюза. Нас также не может не настораживать разрастание кризисных явлений в еврозоне (ситуация в Греции, Италии и соответствующие дискуссии внутри ЕС о возможных следующих странах-членах, которым потребуется помощь). Ситуация структурных дисбалансов вместе с недостаточной финансовой и бюджетной дисциплиной поставили сегодня Евросоюз перед одним из наиболее серьезных кризисов в его истории.
Учитывая это, мы должны вдумчиво подходить к выстраиванию нашей политики, основываясь на серьезном анализе и фактах. Мы просто обязаны взвешенно оценить ситуацию и определить для себя наиболее безопасный и выгодный путь. Сегодня страна не имеет права на ошибку, так как слишком высокой может оказаться ее цена.
Украинское общество искренне хочет построить у себя социально-экономическую модель, которая доминирует в ЕС. Причем граждане Украины преимущественно заинтересованы в достижении жизненных стандартов, которые характерны для стран ЕС. Но для них также важно достижение того же уровня эффективности деятельности властных структур и их подконтрольности гражданскому обществу. И хотя большая часть соответствующих изменений и реформ является нашим «домашним заданием», не все в этом вопросе зависит только от наших усилий и действий. Сам Евросоюз до сих пор не может прийти к какой-либо единой консолидированной позиции относительно Украины, а именно — в качестве кого он ее видит в будущем. Мы же давно уже делим страны ЕС в этом вопросе на «симпатиков» и «скептиков». Но мы должны откровенно признать: в ближайшее время позиция ЕС — «ни да, ни нет» — не изменится, как бы мы к этому не относились. И Украина обязательно должна это учитывать, а не пребывать в плену иллюзий, которые часто дорого обходятся.
Отсюда можем сделать важный вывод: в современных условиях нашим стратегическим выбором может быть только процесс евроинтеграции как движение к определенным стандартам и ценностям, а не само членство в ЕС. Последнее не является императивом и может быть поставлено под сомнение в силу объективных обстоятельств и позиции ЕС. Определенные клише и стереотипы долго создаются и трудно ломаются, но необходимо иметь мужество видоизменять или пересматривать свои взгляды, если они перестают соответствовать реалиям жизни — нравятся нам или не нравятся эти новые реалии!
Теперь давайте рассмотрим Евразийскую модель, которую в последнее время активно продвигает Россия. Что она собой представляет по сути? Есть ли выгода для Украины от участия в ней? Какие возможные риски она содержит для Украины? Не является ли эта модель антагонистичной модели евроинтеграции, которая приоритетна для нас? Что в ней преобладает — трезвый расчет на выгоду для всех участников или геополитические соображения?
Сама по себе идея не нова, но новое звучание она получила после известной статьи Владимира Путина, которую можно оценить как программное заявление на внешнеполитическую тематику. По сути, предлагается создание динамического пространства развития и роста на принципах рациональной выгоды для каждого из участников. Меня, как, полагаю, и многих других граждан Украины, интересует вопрос — а насколько выгодна активизация сотрудничества Украины в этом направлении и насколько перспективна она вообще?
Простые цифры убедительно свидетельствуют о значительном потенциале роста стран евразийского региона, выгоду от чего может получить Украина. Например, если мы сравним темпы роста ВВП экономик стран ЕвразЭС и ЕС, то первая группа в 2001 — 2010 гг. поднималась в 2,7 раза быстрее: ВВП стран ЕвразЭС за 2001 — 2010 гг. вырос в среднем на 89,9%; ВВП же стран ЕС в этот период вырос в среднем на 33,2%2. Еще более интересны прогнозы развития двух регионов, при чем нынешнее экономическое развитие ЕС в краткосрочной перспективе не очень обнадеживает и угрожает стабильности всех соседей, а также мировой финансово-экономической системе. Согласно прогнозам ООН в ближайшие два года ВВП стран еврозоны будет увеличиваться на 1,6—1,7% по базовому сценарию (0,1—1,1% по пессимистическому сценарию), а стран СНГ в это же время на 4% (3,5—3,6% по пессимистическому сценарию)3. Прогноз Еврокомиссии ненамного отличается: рост ВВП стран ЕС на 1,8—1,9% в 2011 — 2012 гг. и рост ВВП стран СНГ в эти годы на 4,5% и 4,1% соответственно4. Если же мы возьмем прогнозы долгосрочного развития на период до 2030 — 2050 гг., то все они исходят из намного более динамичного роста (в 2—3 раза) стран евразийского пространства (относятся к группе переходных или развивающихся экономик) в сравнении со странами ЕС. Что же касается России, то, например, по прогнозам Голдман и Сакс (2007 г.)5, она по размерам ВВП обгонит Италию в 2017 г., Францию в 2024 г., Британию в 2027 г., ФРГ в 2029 г., а Японию в 2037 г. ВВП РФ на душу населения увеличится в 11 раз с 2006-го по 2050 гг. и наш сосед достигнет стандартов жизни нынешней Большой семерки, занимая в середине века 4-е место после США, Кореи и Британии.
То есть необходимость внимательно проанализировать перспективы усиления сотрудничества на евразийском направлении имеет под собой весомые аргументы. Все это, конечно же, не исключает использования некоторых элементов в политических целях со стороны России. Но такие побочные эффекты относятся к реалиям нашего времени. А разве ЕС не преследует свои политические цели в процессе интеграции Украины?
Если мы возьмем экономическое измерение, то евразийский рынок является для Украины жизненно-важным, как в количественном, так и в качественном измерении. Последнее особенно важно, потому что этот рынок является ключевым для экспорта нашей продукции с высокой добавленной стоимостью. И структура нашего экспорта и импорта это доказывает. Если посмотреть на товарооборот Украины с РФ (например, за 2010 год)6 как ключевой экономики этого региона, то в нашем экспорте в РФ преобладает продукция высокой и средней степени обработки — машиностроения (37%), металлургической промышленности (20,1%), продовольствия (13,4%) и продукция химпрома (8,4%). В то же время в импорте абсолютно доминируют энергоносители (66,7%) и далее с существенным отставанием идут продукция машиностроения (9,8%), металлургической промышленности (7,2%) и продукция химпрома (8,1%). Если же взять общий импорт и экспорт, то обращает внимание значение в нашем экспорте в РФ работ и услуг (28,8%), в то время как в импорте их доля незначительна (3,2%).
То есть этот рынок дает работу нашим наиболее развитым производствам и отраслям. А разве развитие таких производств не должно быть основным элементом устойчивого развития нашей экономики? В силу ряда особенностей нашей экономики активное использование этой специфики рынка Евразии может принести Украине существенную выгоду. И указанные выше цифры убедительно свидетельствуют в пользу такого тезиса. А, как известно, факты — упрямая вещь. А если мы примем во внимании еще и вопрос обеспеченности природными ресурсами и «бездонные» резервуары Евразии вместе с большими перспективами использования запасов Арктики, то привлекательность и выгодность активизации сотрудничества именно со странами Евразии для Украины еще более возрастет.
Принимая во внимание указанные аргументы и данные, Украина должна планировать свое развитие с учетом того, что:
— в среднесрочной перспективе членом ЕС она не станет, и не только и не столько из-за нашей неготовности отвечать критериям членства;
— евразийский рынок демонстрирует устойчивую динамику роста и предоставляет Украине большие возможности для развития в этот период;
— доминирующим трендом на просторах Большой Европы / Евразии будет постепенное сближение между основными игроками и объединениями, устранение лишних барьеров и нацеленность на взаимовыгодные решения — предпочтение парадигме «win-win», а не играм с нулевой суммой («zero sum game»).
Исходя из выше изложенного, мы должны отойти от стереотипов прошлого, трезво оценить наши возможности и предложить свое видение места Украины в новых реалиях Большой Европы / Евразии. В этой ситуации единственным верным стратегическим решением для Украины является закрепление себя в роли основного связующего звена между Западной (ЕС) и Восточной Евразией (ЕвразЭС) как в геополитической, так и в геоэкономической сферах7. При этом выгоды от такого шага будут носить не только экономический характер, но и гарантировать нашу безопасность вместе с устойчивым развитием всей страны и государства. Иными словами — процесс евроинтеграции и евразийская модель (в понимании более широком и не манипулятивном) не противоречат друг другу, а в случае с Украиной — могут даже очень органично дополнять друг друга.
То есть наши реальные интересы объективно ведут нас к стимулированию как можно большего сближения двух полюсов Большой Европы / Евразии, которые должны стать опорами нашего будущего устойчивого развития. И успешный запуск Украиной двух реальных ЗСТ в европейском и евразийском направлениях может стать первым шагом на этом пути.
О жизненной важности этого для развития экономики Украины убедительно свидетельствуют показатели нашей внешней торговли с ЕС и странами евразийского пространства с 1996 года, о чем вы можете судить из прилагаемой таблицы («Географическая структура торговли Украины товарами 1996 — 2010»). Взяв для сравнения пять «реперных годов», мы можем четко увидеть динамику и векторы интересов нашей внешнеэкономической деятельности. Примечательным является тот факт, что доля ЕС в общем объеме внешней торговли Украины, значительно увеличившись с 1996 по 2004 годы (рост в 2004 г. объясняется в значительной мере вступлением стран ЦВЕ в этом году), постепенно снижается, а особенно доля нашего экспорта туда. А вот доля стран СНГ после падения в конце 90-х, держится на уровне 40%, при этом доля экспорта в этом направлении постоянно растет8.
Украина должна не ждать, пока другие стороны примут за нее решения, а активно инициировать экономические интеграционные процессы на просторах Большой Европы / Евразии. Мы просто обязаны представить свое видение и не уповать на благоприятный сценарий. Украина имеет все шансы стать одним из пазлов евразийской мозаики XXI века, которая сегодня активно формируется. Но для этого мы должны трезво определить собственные интересы и четко их артикулировать. Кроме этого, критически важной является способность исполнителей реализовывать продуманные концепции.
Я убежден, что успешное и устойчивое развитие Украины будет гарантировано только тогда, когда мы ответственно будем развивать собственное позиционирование, учитывая интересы наших партнеров и предлагая им взаимовыгодные решения.
Подводя итоги, хотел бы упомянуть, что тренд сближения на просторах Большой Европы / Евразии преобладает не только в экономической области. Так, в сфере безопасности в последнее время постепенно и небезуспешно продвигается идея Евроатлантического сообщества безопасности (EASI). Эта инициатива имеет целью отработать концепцию и принципы создания нового Евроатлантического сообщества в области безопасности с равноправным участием США, ЕС и России. Речь идет о построении принципиально новой архитектуры евроатлантической безопасности от Ванкувера до Владивостока, которая на кооперационной и неконфликтной основе будет интегрировать в себя членов НАТО, ОДКБ и остальные европейские страны. Инициатором EASI выступил фонд Карнеги (США) — один из ведущих мировых «мозговых центров» — при активном содействии правительственных кругов США, РФ и ведущих стран ЕС.
Международный фонд «Единый мир» в сентябре выступил соорганизатором проведения в Киеве заседания группы высокого уровня — выше упомянутой Евроатлантической инициативы в области безопасности. Сегодня фонд готов выступить инициатором подобной инициативы в экономической сфере и предложить формулу Евразийской экономической инициативы как модель для стратегического партнерства между ЕС и ЕвразЭС в сфере экономики с активным участием Украины. Тем более что создание такого общего европейского экономического пространства уже стоит на повестке дня ЕС и РФ.
Мои выводы и предложения не являются истиной в последней инстанции, но я уверен, что пришло время открытого диалога на затронутые темы. Убежден, что только откровенная и профессиональная дискуссия сможет дать Украине ответы на вопросы о ее стратегическом развитии, а нашим зарубежным партнерам — понимание украинских интересов и предложений. А после слов должны последовать действия.
1 Исследование проведено Институтом экономики и прогнозирования НАНУ (В.Геец) и Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН (В. Ивантер)
2 Собственные расчеты автора произведены на основании данных СтатКомитета СНГ и Евростата.
3 World economic situation and prospects 2011. Global outlook. United Nations, New York 2011. In: http://www.un.org/en/development/desa/policy/wesp/wesp_current/2011wesp.pdf
4 European Economic Forecast. Spring 2011. European Commission, Directorate-General for Economic and financial affairs. In: http://ec.europa.eu/economy_finance/publications/european_economy/2011/p...
5 BRICs and beyond. Goldman Sachs global economic group. 2007. In: http://www2. goldmansachs.com/our-thinking/brics/brics-and-beyond-book-pdfs/brics-full-book.pdf
6 Согласно данных Государственной службы статистики Украины.
7 Так, анализируя движения товарных потоков с Запада на Восток и обратно в рамках Большой Европы, приходишь к выводу, что Украина может (и частично это делает) играть роль своеобразного «экономического трансформера»: заимствование технологий Запада и использование своих с последующей поставкой на их основе готовой продукции далее на восток, то есть в Евразию.
8 Отдельно хотелось бы отметить роль «третьей опоры» нашей внешней торговли, которую в основном выполняют страны Азии и Африки. Как видно из таблицы, именно с этими странами у нас постоянное и довольно существенное положительное сальдо, к тому же на эти рынки мы также поставляем большое количество продукции с высокой степенью обработки.
