Похоже, что Турция решила всерьез открыть войну на два фронта. Вчера турецкие ВВС нанесли авиаудары по позициям боевиков «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) в Сирии и курдских сепаратистов на севере Ирака. Согласно сообщению СМИ, в понедельник утром турецкие войска осуществили обстрел в провинции Алеппо, в результате которого получили ранения четыре курдских бойца. Настоящий акт вместе с бомбардировкой лагерей Рабочей партии Курдистана фактически положил конец перемирию, которое действовало между Анкарой и курдскими сепаратистами на протяжении последних двух лет.
В ответ на это военное крыло запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана (РПК) опубликовало на своем сайте заявление о том, что Анкара «односторонне прекратила» перемирие. На фоне бомбардировок позиций курдов режим прекращения огня больше не имеет «никакого значения», идет речь в заявлении.
Как отмечают обозреватели, Турция перешла к силовым действиям в ответ на теракт в городе Суруч, который на прошлой неделе забрал жизнь 32 человек. Ответственность за это нападение взяла группировка ИГИЛ.
Сегодня по требованию Анкары состоится экстренное заседание НАТО, на котором турецкая сторона будет информировать союзников о принятых мерах в ответ на упомянутый выше теракт экстремистов «Исламского государства» близ сирийской границы и нападение исламистов на турецких военных, в результате чего погиб один военнослужащий.
27 ИЮЛЯ 2015 ГОДА, СУРУЧ. ТУРЦИЯ УСИЛИЛА МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ НА ГРАНИЦЕ С СИРИЕЙ ПОСЛЕ ТОГО, КАК НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ БОЕВИКИ «ИСЛАМСКОГО ГОСУДАРСТВА» СОВЕРШИЛИ ТЕРАКТ, В РЕЗУЛЬТАТЕ КОТОРОГО ПОГИБЛИ 27 ЧЕЛОВЕК / ФОТО РЕЙТЕР
«День» обратился к исполнительному директору Центра Ближневосточных исследований Игорю СЕМИВОЛОСУ прокомментировать начатую Турцией войну на два фронта и объяснить, что могут означать слова турецкого премьера о том, что авиаудары по боевикам ИГИЛ и курдским сепаратистам могут «привести к изменениям в региональной игре».
— Что касается решения курдской проблемы, Эрдоган и его партия после прихода к власти десять лет тому назад провозгласили политику диалога с курдами. В значительной степени такая политика диалога должна была решить курдский вопрос. И это был полностью понятный шаг, который базировался на следующем рассуждении: Эрдоган как умеренный исламист или консервативный демократ, исходил из того, что примирение возможно на общеисламской платформе. Ведь курды и турки — мусульмане, и соответственно диалог между ними возможен и приветствуется.
Единственная проблема, которая портила игру, была связана с тем, что курдские партии в первую очередь были националистическими, а не мусульманскими. Тогда как у турок наследие Кемаля Ататюрка не давало возможности всерьез выйти за эти рамки. Попытки делались, но они не могли сделать ревизию концепции, что в Турции живут только турки. Другими словами — столкнулись два «одиночества». Поэтому проблема РПК остается и никуда не денется. Тем более, когда сегодня с появлением ИГИЛ курды получили вооруженную поддержку, и потому турецкой армии стало значительно сложнее бороться с боевыми подразделениями РПК.
С другой стороны, Эрдоган длительное время занимал амбивалентную позицию по отношению к ИГИЛ. Ведь после объявления политики «нулевых проблем» с соседями и, прикладывая значительные усилия для того, чтобы нормализовать отношения с Башаровской Сирией, стало вскоре понятно, что так долго продолжаться не может. Потому что на Турцию стали оказывать давление Соединенные Штаты. И триггером изменения такой политики стали события, связанные со взрывом в турецком городе, попыткой террористов проникнуть на территорию Турции, боевое столкновение, в котором погиб турецкий военный.
Конечно, была соответствующая реакция генштаба, и турецкая власть не могла игнорировать реакцию военных. На эту ситуацию нужно посмотреть шире, в частности учитывать такой аспект, как создание международной коалиции по борьбе с ИГИЛ. И в этой ситуации Турции нельзя быть в стороне. Это можно сравнить с бильярдным столом, где шары катятся и бьются друг о друга, и какой-то из них сыграет — попадет в лузу. И очевидно, что запущенный шар — ядерное соглашение с Ираном — сыграл, потому что заставил Турцию определяться. Другой шар — это Саудовская Аравия, которая также недавно провела аресты. И все это можно рассматривать в контексте того, что политический ландшафт в этом регионе опять радикально изменяется.
— Кстати, комментируя нанесенные авиаудары по боевикам ИГИЛ и курдским сепаратистам, турецкий премьер Ахмет Давутоглу заявил следующее: «Присутствие Турции, которая может эффективно использовать свои вооруженные силы, не исключает последствий, которые могут изменить игру в Сирии, Ираке и всем регионе, каждый может это увидеть». Как объяснить такое заявление главы турецкого правительства?
— В принципе, это пока слова. Все будет зависеть от того, насколько Турция готова серьезно проводить военные операции, в том числе на территории Сирии. Если это будут пограничные бои, то в этом никакой новости нет. Сам факт того, что турецкие войска пересекают границу Сирии и ведут бои на территории этой страны, серьезно меняет саму ситуацию. Потому что последний раз турецкие войска были в Сирии во времена Османской империи.
— Давутоглу отметил в разговоре с редакторами турецких СМИ, что правительство не планирует отправлять сухопутные войска в Сирию, и авиадуары были предназначены для поддержки умеренных повстанцев, воюющих с ИГИЛ. С другой стороны СМИ сообщают о достижении договоренности между США и Турцией о создании зоны безопасности в районе турецко-сирийского границы, а также о том, что Анкара дала разрешение на использование американской авиации с турецкой территории, чего не было во времена американской операции против режима Саддама Хуссейна.
— Все это говорит о том, что Турция определилась, где она и с кем она. Для американцев это очень важный сигнал. В частности, это и активное использование турецкой авиации против боевиков ИГИЛ, и разрешения, которых длительное время Турция не давала американцам для использования своих аэродромов. Кроме того, существовал постоянный камень преткновения в отношениях между Турцией и Соединенными Штатами. Если сейчас эта игра началась, то просто так уже не может остановиться, и Турция не может из нее выйти.
— Некоторые издания, комментируя недавние авиаудары по позициям боевиков ИГИЛ в Сирии, вышли под заголовками: «Начало конца халифата». Может ли действительно активное привлечение Турции к борьбе с ИГИЛ положить конец исламистскому проекту?
— На мой взгляд, проект халифата с самого начала был глупостью, у него не было никаких шансов. Впрочем, такой вопрос время от времени возникает. Но здесь можно согласиться с тем, что халифат практически закончил свою экспансию еще в прошлом году после стремительного наступления, которое всех ошеломило. С тех пор каких-то серьезных успехов у халифата не было. Сегодня, действительно, включение Турции в борьбу с ИГИЛ очень серьезно повлияет на ситуацию внутри этой политической организации.
— Что, по вашему мнению, означает тот факт, что НАТО срочно откликнулось на воскресный запрос Турции собрать заседание послов всех государств-членов альянса, которое состоится во вторник, 28 июля, чтобы обсудить ситуацию с терактами и атаками террористов ИГИЛ на турецкую границу в течение последней недели?
— Понятно, что Турции нужна внешняя поддержка, поскольку она начинает игру, в которую не играла очень давно. Ведь в последнее время Турция забыла о Ближнем Востоке. Хотя идея Эрдогана заключалась в том, чтобы вернуться на Ближний Восток и сделать его ресурсной базой для повышения своего веса в ЕС.
Теперь очевидно, что Турция не может предпринимать шаги без консультаций с НАТО. Это очень серьезная игра и так просто без подготовки ее нельзя начинать.
— А какие выводы нужно делать Украине из этих событий, не может ли это стать отвлечением внимания международного сообщества относительно российской агрессии на Донбассе?
— Я не сторонник теории заговоров. Не думаю, что там, на Западе, в частности в США страдают склерозом. Это ведь политика, в которой есть много разных ответвлений, направлений. Соответственно, там есть люди, которые занимаются украинским вопросам и за это отвечают. Для нас развитие таких событий — неплохой вариант. Если в пользу развития такой ситуации определяются США, являющиеся нашими союзниками, то нам не должно быть плохо.
— Некоторые эксперты высказывают предположение о существовании скрытых договоренностей между Обамой и Путиным, согласно которым США принимают помощь России в борьбе с ИГИЛ, а в ответ соглашаются на федерализацию Украины.
— Этого не может быть, это же не игра в шахматы. Международная политика намного сложнее — там у всех много разных интересов. И когда кто-то начинает играть в интересы, то не знает, чем закончит. Тот же Путин, когда начинал авантюру в Крыму и на Донбассе, разве рассчитывал на такой результат? Поэтому в основном все играют в игру по мере своих возможностей.
