Год назад, после кровопролитных боев, стороны конфликта вокруг Украины подписали протокол о прекращении огня «Минск-1». В феврале этого года они вымучили еще один протокол на ту же тему — «Минск-2». С тех пор крупномасштабные боевые действия не велись, прочие договоренности военного характера, например об отводе артиллерийских систем, выполнялись с большими задержками, а договоренности политического характера — фактически не выполнялись вообще. В результате конфликт из острого постепенно превратился в хронический.
Россия по причине маниакального упрямства президента Путина не хочет уступить ни одной из завоеванных позиций, а в обстановке охватившего страну массового военного психоза еще и не может этого сделать без ущерба для его драгоценного рейтинга. С другой стороны, не готова Россия и к эскалации конфликта, опасаясь еще более резкой ответной реакции Запада. К тому же чисто военная эскалация, иными словами — новое наступление — было бы для России не просто рискованным с учетом возросшей боеспособности украинской армии, но еще и бессмысленным. Захватить и тем более удержать сухопутный коридор в Крым российская армия без большой и открытой войны не сможет. А, например, взятие Мариуполя, что теперь тоже непросто, никаких задач не решает. Позиция России едва ли не целиком зависит от настроения ее единоличного правителя, который, по всем признакам, все больше тяготится своим положением мирового изгоя. В последнее время он как бы ушел в тину: об Украине упоминает редко, на экранах телевизоров появляется в каких-то комических мизансценах и выглядит в них потерянно и жалко. Не исключено, конечно, что видимая пассивность Путина обманчива. Независимо от того, кто организовал массовые антиправительственные выступления в Киеве 31 августа этого года, нельзя не видеть, что объективно они играют на руку России, еще больше ограничивая поле политического маневра украинской власти.
В отличие от России, поведение Украины — в основном продукт непреодолимых обстоятельств. Чисто внешне сегодняшний Киев, кажется, напоминает Москву сентября 1993 года. Причины внутреннего кризиса были тогда другие, но сценарий как бы спонтанного перерастания уличного протеста в бунт очень похож. Так или иначе, крайне нестабильная и противоречивая ситуация во внутренней политике Украины, видимо, не позволяет ее руководству пойти даже на символические уступки России. Гипотетическое начало нового украинского наступления в Донбассе, которое могло бы обеспечить Украине некоторую внутреннюю консолидацию, как и год назад, чревато расширением военного вмешательства России. При этом коллективный Запад возобновление боев в Донбассе, конечно, не одобрит и реальной помощи Украине, скорее всего, не окажет.
В целом, конечно, внятной стратегии нет ни у России, ни у Украины, ни у Запада. Задним числом все давно поняли, что Минские договоренности невыполнимы ни в чем, кроме ненадежного и отчасти условного прекращения огня. Стороны конфликта тянут время в надежде на то, что все как-нибудь образуется само собой. Надо, однако, понимать, что пускать на самотек конфликт, исход которого может иметь судьбоносные последствия для всего мира — ошибка из тех, что хуже преступления. Хочешь — не хочешь, приходится разобраться в происходящем. Разобраться честно и беспристрастно.
РОССИЯ
Начать придется с России, конфликт этот затеявшей и продолжающей раздувать. Только что появилась интересная статья известного американского аналитика Стивена Ковингтона «Путинский выбор для России». Главный вывод автора в том, что если раньше Россия пыталась «прорваться» в европейскую систему безопасности, подорвав ее изнутри, то сегодня Путин намерен из этой системы «вырваться», установив новые правила игры. Со стороны так, наверное, и выглядит, тем более что «украинская» авантюра России, в случае своего успеха, по факту действительно приведет к установлению новых правил. Но, как писали классики: «Если б Остап узнал, что играет такие мудреные партии ...он крайне бы удивился». На самом деле, по-моему, все проще, но и сложнее.
Президент Путин явно намерен оставаться у власти до конца, а о передаче ее даже абсолютно верному человеку не задумывается. Чем больше абсолютная власть развращает российского самодержца, тем более дикими становятся его решения и поведение. Созданный им российский режим воплощает худшие черты своих предшественников, не имея ни одной из не худших. Он вопиюще продажен, лжив, жесток и неэффективен во всех своих проявлениях. Сохранить такой режим, если рядом существует объективно близкое во всем государство, успешно живущее по-другому, задача неимоверно сложная и без полной изоляции от внешнего мира практически невыполнимая.
Здесь уместна аналогия с династией северокорейских диктаторов, смертельно боящихся и ненавидящих успешную Южную Корею, а собственную страну превративших в концлагерь. Правда, Северная Корея в силу своего географического положения — по сути, подводная лодка, с которой не убежать. А несчастных северных корейцев поработили давным-давно, другой жизни они не знали. Россию закрыть много сложней.
Так или иначе, Путин искренне ненавидит нынешнюю Украину, бывшую советскую республику, которой судьба уготовила миссию стать для России и россиян примером другой, нормальной, системы государственного управления и общественных отношений. И тем самым представляющую экзистенциальную угрозу для его режима. Успеха преобразований в Украине путинский режим, вероятно, не переживет. А его крах станет не только исторической победой Украины, но и огромным благом для самой России.
УКРАИНА
Вопрос лишь в том, способна ли Украина стать по-настоящему успешным демократическим государством. Ответа на него пока нет. Понятно, что бурлящее море мнений, страстей и амбиций общественной и политической жизни Украины неизмеримо здоровее и перспективнее стоячего болота российской действительности. Что становление украинской нации происходит самым эффективным в истории путем — в справедливой борьбе с сильным внешним врагом. Но этого мало. Порядки в Украине, как говорят, остались во многом старые, чиновники — неумелые, а олигархи — такие же жадные и вороватые, как в России. Экономика Украины тоже в плохой форме. Покойный Каха Бендукидзе, помнится, задавался вопросом, почему украинская экономика потребляет газа едва ли не больше всех в Европе. Что-то изменилось с тех пор?
Ну и, конечно, беспринципных популистов в украинской политике могло бы быть поменьше, а грамотных и честных профессионалов — побольше. А то как бы не повторилась российская история начала 90-х годов, когда грамотные профессионалы, занятые своей работой и в целом неплохо с ней справлявшиеся, начисто проиграли популистам и националистам битву за умы людей.
И еще об одном хотелось бы сказать. Пусть не обидятся на меня украинские патриоты, но смею полагать, что Украина немало бы выиграла, легализовав русский язык как второй. Русский язык не виноват в том, что на нем говорят Путин и другие ваши недруги. Вот слушал я на днях песни ирландских борцов за независимость, горячих сторонников ИРА. Патриоты Ирландии, они пели на английском. И это никому не мешало. Примеров государственного двуязычия, принятого в преуспевающих демократических странах, немало. Почему не воспринять эту практику и в Украине? Не в виде уступки Путину, а самим. Украина бы от этого только выиграла, а российские пропагандисты, как говорится, съели бы собственные шляпы. Да и вообще, много раз слышал ответ, и все равно хочу спросить: не состоит ли историческая миссия Украины в том, чтобы, оставаясь собой, стать еще и своего рода альтернативой мрачному «русскому миру» путинской России? Ни одной стране мира, кроме Украины, это не под силу.
ЗАПАДНЫЕ ДЕМОКРАТИИ
И, наконец, о позиции западных демократий, единых в своем неприятии путинской политики. Единство это, боюсь, формальное. Санкции против России с некоторым скрипом ввели, но настоящую помощь Украине оказать не торопятся. Бесконечные сетования на неготовность Украины ни к Ассоциации с ЕС, ни тем более — к членству в НАТО не убеждают. А исподволь ведущиеся в некоторых европейских столицах разговоры о том, что с Россией надо бы попробовать договориться, созвав для этого некий аналог хельсинского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975 г.) откровенно изумляют. Нарушившую едва ли не все положения Заключительного акта этого совещания Россию «наградить» новым совещанием, чтобы выработать устраивающие ее правила игры? Второго Хельсинки так не получится, только второй Мюнхен.
Между тем Украина остро нуждается и в помощи, и в гарантиях своей безопасности, причем не тогда, когда будет соответствовать критериям на их получение, а прямо сейчас.
Велосипед для этого изобретать не придется — все давно придумано. Финансовая и экономическая помощь может быть предоставлена Украине в рамках аналога «Программы восстановления Европы», провозглашенной в 1947 году государственным секретарем США Джорджем Маршаллом. Программа эта действовала до середины 60-х годов, став «спасательным кругом» для лежавших в руинах государств Европы. Сила плана Маршалла была в его комплексности и в системе строгого контроля над использованием предоставлявшейся помощи со стороны государства-донора. Тогда таким донором были США. Теперь в той же роли могут выступить еще и большинство государств Европы, и Япония, которая тоже восстанавливалась по плану Маршалла (СССР, что характерно, реагировал на план Маршалла резко негативно, запретив своим сателлитам к нему присоединяться).
Идея нового «плана Маршалла» для Украины не претендует на новизну или оригинальность, больше года назад ее выдвинул Джордж Сорос, свои версии плана предлагали другие видные государственные и общественные деятели. Воз, однако, и ныне там. То ли в силу легендарной неповоротливости евробюрократии, занятой спасением тонущей Греции, то ли по причине априорного несогласия России. Но, при всем уважении к Греции и сочувствии к ее проблемам, Украина не менее, а, пожалуй, более важна для сообщества демократических государств.
С гарантиями военной безопасности Украины дело обстоит несколько сложнее. В НАТО ее в ближайшие годы, скорее всего, не примут. Причины известны. Украина к вступлению в Альянс объективно не готова, любой из его членов может заблокировать прием. Кроме того, благодаря «дружескому участию» России Украина в одночасье лишилась части своей территории и «приобрела» сепаратистский мятеж в своих восточных регионах. С таким багажом в НАТО вступить трудно. Но выход, думается, есть. Он — в восприятии модели, некогда примененной США для обеспечения безопасности Японии и Южной Кореи.
Когда эта модель только возникла, обе страны никаким критериям членства в организации типа НАТО не соответствовали. Вместо этого США заключили с Японией и Южной Кореей договоры о взаимных гарантиях обеспечения безопасности, обязавшись оказать им военную и любую другую помощь в случае внешней агрессии. На территории обеих стран были размещены небольшие, скорее, символические контингенты американских войск. Чисто военное значение их присутствия было сравнительно невелико, зато политическое значение — огромно. С момента появления в Японии и Южной Кореи американских военнослужащих любое нападение на эти страны становилось и нападением на них, что обусловливало, по сути, автоматическое вступление США в конфликт. Реакция СССР была ожидаемо резкой, но безопасность обоих азиатских союзников США оказалась надежно обеспечена на долгие годы. Понятно, что в настоящее время США еще не «созрели» для столь радикальных мер обеспечения безопасности Украины. Но кто знает, как повернется ситуация, продлись нынешний конфликт до президентских выборов в США в ноябре следующего года. К тому же подобные договоры безопасности при необходимости могли бы заключить с Украиной и некоторые союзники США, не столь озабоченные поиском способов умиротворения России, как, например, Германия или Италия.
Единственный, не совсем приятный для Украины нюанс, связанный с восприятием такой модели, в том, что гарантии безопасности будут распространяться только на ту часть ее территории, которую она реально контролирует. Иными словами, аннексированный Россией Крым и занятые сепаратистами районы Донецкой и Луганской областей под жизненно необходимые Украине гарантии ее безопасности не подпадут. Но с этим, думается, можно на время примириться.
* * *
Злая воля президента Путина надолго, если не навсегда, развела Россию с Украиной. Но судьбы двух действительно очень близких друг другу стран по-прежнему связаны воедино. Теперь эта связь в том, что, отстояв свою независимость, Украина сможет реально помочь России выбраться из порочного замкнутого круга ее истории.
Георгий КУНАДЗЕ, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН, бывший замминистра иностранных дел России
