Кампании, будь то политические или военные, проводят для того, чтобы их выигрывать. Американская президентская кампания не является исключением. Кандидаты от демократической и республиканской партий делают все возможное, чтобы дистанцироваться от нынешнего непопулярного президента и друг от друга за оставшиеся недели до американского голосования.
Есть достаточное основание для того, чтобы больше внимания уделялось отличиям во внешней политике этих двух кандидатов, которые по многим направлениям очевидны и существенны. Однако между ними все еще можно найти и сходство, частично потому, что некоторые из их разногласий не так резко выражены, как кажется; а частично потому, что давление, которому подвергнется будущий президент Соединенных Штатов, несомненно, ограничит то, что мог бы сделать каждый из двух кандидатов, будучи у власти.
Возьмем Ирак, самый спорный вопрос в американской политике за последние пять лет. Барак Обама постоянно указывает на то, что решение начать войну было ошибочным. Джон Маккейн подчеркивает, как значительно улучшилась ситуация с начала 2007 года, когда количество военнослужащих было увеличено и была пересмотрена стратегия США. Экспертов можно было бы простить, если они думают, что кандидаты говорят о двух абсолютно разных конфликтах.
Но как насчет будущего? Не имеет значения, кто выиграет в ноябре — понятно, что Ирак не будет доминировать во внешней политике США в такой степени, в которой он доминировал последние годы. Мы вступаем в послеиракский период американской внешней политики. Согласуется с этим и то, что военное присутствие США сокращается. Чем отличаются два кандидата, так это в сроках и скорости этого сокращения, а не в самой идее.
Наоборот, США возьмет на себя больше обязательств по Афганистану, и количество военнослужащих возрастет. За этим предсказанием стоит широко распространенное мнение, что тенденции в Афганистане (в отличие от Ирака) негативны и что США должны увеличить там свое военное присутствие и пересмотреть стратегию, чтобы Талибан не стал хозяином положения.
Также всем понятно, что Пакистан стал частью проблемы. Западные территории Пакистана сейчас являются убежищем для военизированных формирований и террористов, которые передвигаются через границу с Афганистаном в обоих направлениях. Здесь Обама более склонен совершать односторонние военные рейды против терроризма, если возникнет такая возможность. Но кто бы ни был избран президентом, ему предстоит трудный выбор, если Пакистан, у которого есть ядерное оружие, не сможет или не захочет действовать в качестве американского партнера и выполнить свои обязательства в борьбе против терроризма.
Еще одна сфера, в которой есть некоторое единодушие (и некоторое отличие от Джорджа Буша) — климатические изменения. При следующем президенте США больше не будут так трудны международные попытки создать глобальный режим, который ограничит распространение парниковых газов. Результатом этой возможной эволюции в политике США станет смещение давления на другие страны, в частности, Китай и Индию, и введение некоторых ограничений на их экономическое поведение.
Президент Маккейн или Обама предпримет шаги, чтобы улучшить имидж Америки в мире. Одним из его первых решений будет применение запрета на все формы пыток. Также, в первую очередь, ожидается принятие решения о закрытии базы в заливе Гуантанамо, где подозреваемые в терроризме содержатся без суда в течение многих лет.
Иран — другая тема, где разногласия — по крайней мере, в начальной стадии, — возможно, не такие острые, как предполагает кампания. Оба кандидата подчеркнули, что Иран с ядерным оружием был бы неприемлем. Победитель, несомненно, одобрит новую дипломатическую инициативу, направленную на остановку попыток Ирана самостоятельно обогатить уран. Менее ясны детали такой инициативы, и что США будут делать, если она провалится.
Заявления кандидатов по поводу Ирана действительно содержат две разные философии дипломатии. Обама, кажется, рассматривает встречу с иностранными лидерами как нормальный компонент внешней политики и как один из инструментов. Маккейн, видимо, придерживается мнения, что такие встречи являются некоторого рода вознаграждением, которое предлагается, когда выполняются предварительные условия (на ум приходит Иран), и которое отнимается, когда превышаются некоторые допустимые пределы (например, как восприняли действия России в августе этого года в Грузии). Несмотря на такие различия, оба будут осуществлять политику, более близкую к политике второй команды Буша, чем первой. С большими военными расходами и находящейся в бедственном положении экономикой у будущего президента часто не будет другого выбора, кроме как просто говорить.
По другим вопросам, таким, как торговля, между кандидатами существуют различия. Маккейн — более сильный защитник свободной торговли, чем Обама. Но противоречия не такие значительные, как кажется на первый взгляд. Конгресс играет огромную роль в торговой политике, и почти полная уверенность в том, что большинство демократической партии в Конгрессе увеличится после выборов, означает, что протекционизм также усилится. Тяжелые для экономики времена затруднят осуществление поддержки торговых соглашений, несмотря на значимость в настоящее время фирм, ориентированных на экспорт, для американской экономики.
Между двумя кандидатами существуют настоящие и важные различия, когда речь идет о том, как они будут налаживать контакты с миром. Но и здесь существует больше сходства, чем можно заметить в дебатах и кампании в целом. Аспекты внешней политики следующего президента находятся именно здесь, и надо посмотреть, смогут ли эксперты понять так же хорошо смысл того, что не сказано, как того, что сказано вслух.
Ричард Н. ХААСС — бывший директор отдела стратегического планирования госдепартамента США, в настоящее время президент совета по международным отношениям, Нью-Йорк.
