Украине впредь не стоит отмалчиваться в отношении
призывов великих держав: «А Карфаген должен быть разрушен!». И не кидаться
с перепугу в объятия соседей на Востоке или Западе, как случается с некоторыми
украинскими парламентариями. Но активно заявлять о своей позиции, с тем
чтобы завтра самой не оказаться в роли печально известного финикийского
города
Уходящий год стал годом усугубления международных
проблем. Финансовый кризис приобрел мировой характер, жестоко ударив по
экономикам России и Бразилии. Индия и Пакистан, проведя серии ядерных испытаний,
явочным порядком заявили о вступлении в «ядерный клуб». Вокруг Югославии
и в Персидском заливе не прекращалось бряцание оружием. Ломка сформировавшихся
на международной арене правил игры стала очевидной. Бомбардировка Ирака
— вопреки воле трех из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН —
стала почти естественным итогом неспокойного года. А главное — серьезным
этапом в разрушении послевоенного мирового порядка.
У такого пересмотра правил игры есть своя объективная логика.
Работоспособен механизм, основанный на реальных законах механики. Разрешать
противоречия можно только в рамках мирового порядка, учитывающего реальный
вес стран-игроков в современном мире. А этот вес постепенно меняется.
ИГРОКИ
США не просто победили в каждой из войн мирового масштаба
в ХХ веке. Из первой и второй мировых войн они выходили серьезно окрепшими
и усилившими свое влияние в мире. То же случилось и по окончании холодной
войны. Сегодня происходит не только закрепление итогов победоносной для
Соединенных Штатов «холодной войны», но и в некотором роде закрепление
итогов всех трех войн. США сживаются с непривычной для себя ролью единоличного
мирового лидера. Увы, этой роли предшествовала роль единоличного лидера
демократического мира, доблестно сражающегося с «империей зла». Когда большая
«империя зла» пала, пришлось срочно находить малые. Сказывается привычка
американских политиков самоутверждаться с мечом (или, точнее, с «томагавком»)
в руках...
США продвигают новый порядок, аккуратно отодвигая с пути
институты, способные воспрепятствовать «эффективному» наведению порядка
в мировом масштабе. «Семерка» подминает и подменяет Совет Безопасности
ООН. НАТО теснит ОБСЕ, причем США пытаются придать альянсу совершенно новый
характер. Симптоматично выступление госсекретаря США Мадлен Олбрайт на
недавнем форуме министров иностранных дел стран-членов НАТО. В рамках обсуждения
новой концепции организации были выдвинуты идеи упреждающего ядерного удара,
действий НАТО вне зоны ее ответственности, а также проведения не санкционированных
СБ ООН силовых акций...
Великобритания не просто своего рода «мост» между Единой
Европой и США, и не просто давний, надежный союзник американцев. В последнее
время Лондон оказывается вовлеченным во все крупнейшие события, затрагивающие
интересы стран Старого континента. Кризисы вокруг Ирака — не исключение.
Можно перечислить несколько других наиболее резонансных событий: урегулирование
проблемы Косово, подписание англо-французского оборонительного договора,
суд над Аугусто Пиночетом. Кстати, и Нобелевская премия мира в этом году
была вручена за деятельность по урегулированию конфликта в Северной Ирландии.
России досталось большое наследство от могущественного
Советского Союза. Но ее возможности сегодня несопоставимы с союзными, и
они продолжают сокращаться. Россия нервно реагирует на любые попытки проигнорировать
ее в играх на международной арене. Тем более что в течение нескольких веков
европейские государства (вероятно, в большей мере, чем другие оппоненты)
наносили непрерывные удары по престижу России. И она с огромным трудом
поднималась, чтобы стать сильнее. За каждой Нарвой следовала Полтава, и
мы в Украине это особенно хорошо помним... Право «вето» в Совете Безопасности
ООН критически важно для сохранения международного престижа России, серьезно
подорванного экономическими неурядицами. И это чуть ли не единственное
средство, которое позволяет Москве защищать ее союзников вроде Белграда
или Багдада.
Китай, безусловно, перерос роль регионального лидера. Его
экономическое присутствие заметно по всему миру — как на рынках развивающихся,
так и наиболее развитых стран. Некоторые аналитики полагают, что именно
отказ КНР от девальвации юаня спас от полной катастрофы японскую экономику.
Визит президента США в Китай, особенно церемония на площади Тяньаньмэнь
с его участием, показали, что сотрудничество с Пекином для Вашингтона (как
и для многих других ведущих стран) критически важно. И ради него США готовы
закрыть глаза на серьезные расхождения в оценке ряда политических проблем.
Китай жестко негативно воспринял бомбовые удары по Ираку в обход санкции
СБ ООН.
Франция принимала участие во многих политических играх,
в которых ее интересы не полностью совпадали с американскими. Париж всегда
умел отстоять собственную позицию и недолюбливал Вашингтон за его стремление
к гегемонии. Франция не одобрила нанесения ударов по Ираку.
Было бы упрощением связывать позицию ведущих мировых держав
по бомбардировкам Ирака с их отношением к Совету Безопасности ООН. Существуют
другие политические и экономические мотивы.
Тем не менее показательно отношение к происшедшему Германии
и Японии. Они откровенно недовольны формированием состава постоянных членов
СБ ООН по ядерному признаку. И они одобрили применение силы без санкции
Совета Безопасности. Возможно, это простое совпадение...
МОТИВЫ
Говорят, нефть — кровь геополитики. Это выражение в полной
мере применимо к игре на Ближнем Востоке. Ирак сумел кровно заинтересовать
«в себе» некоторых из постоянных членов СБ ООН. Так, в рамках известной
программы «Нефть за продовольствие» Франция контролирует 15-16 процентов
обмена. Учтены и интересы арабских стран. А доля России и Китая в программе
постепенно растет. Китай не имеет собственной масштабной добычи нефти,
поэтому он заинтересован в определенном участии в добыче иракской нефти.
И опасается роста нефтяных цен, который мог спровоцировать удар по Ираку.
Россия надеется на возвращение Ираком долга в $6-7 млрд., на экспорт вооружений
для полуразгромленной иракской армии. Крупные российские компании вроде
«ЛУКойла» имеют долю в разработке перспективных иракских месторождений.
По противополжную сторону баррикады — США и Великобритания.
С начала 90-х Ирак постоянно присутствует в американской внешней политике.
И любые разговоры об этой стране и ее лидере Хуссейне сродни историческому
афоризму: «А все-таки Карфаген должен быть разрушен». Международные обозреватели
в основном напрямую связывают удар по Ираку с началом процедуры импичмента
в США. Полагают, что попытка Билла Клинтона укрепить свои позиции молниеносной
миротворческой поездкой на Ближний Восток не удалась. И тогда уже пришлось
их укреплять молниеносной войной.
Позицию Великобритании, помимо очевидных политических интересов
и союзнических обязательств, связывали со стремлением не допустить дальнейшего
падения цен на нефть. Себестоимость добычи нефти Великобританией такова,
что ее рентабельность уже сегодня находится под вопросом. Удар по Ираку
мог переломить негативную для британцев стойкую тенденцию к снижению цены
нефти на мировых рынках.
Кстати, Саудовская Аравия, в противоположность Великобритании,
заинтересована именно в тенденции к снижению цен. И ее руководство, несмотря
на ставшую уже традиционной лояльность к США, неожиданно бомбардировки
осудило. Это еще раз подтвердило геополитическую истину: нефть сама диктует
политику. И зависит эта политика не только от политических симпатий, но
и от экономической конъюнктуры. Потому от богатых нефтью стран безоговорочного
послушания ожидать не приходится...
Стоит заметить, что, несмотря на стремительное нанесение
удара, в экономическом плане просчитывался он долго и хорошо. Так, были
разрушены порт Умм-Каср и обстреляны нефтетерминалы в Басре, что осложнило
вывоз нефти из Ирака южным, морским путем, а также нелегальный ее экспорт
через Иран. В то же время интересы стран- участников программы «Нефть за
продовольствие» вряд ли пострадают. Нефть по-прежнему можно транспортировать
по трубопроводам к турецким средиземноморским портам. А это в интересах
американского союзника Турции, воспринявшей, кстати, последний удар без
энтузиазма.
Была предпринята и достаточная дипломатическая подготовка.
Ирак не получил поддержки, на которую рассчитывал, даже в арабском мире.
Так что и в тактическом плане операция удалась, хотя не отсрочила начала
процедуры импичмента. А вот в стратегическом плане последствия «Лисы в
пустыне» представляются весьма и весьма неоднозначными.
ПОСЛЕДСТВИЯ
Последствия воздушных атак для Ирака пока под вопросом.
Бомбардировки сделали Ирак еще более привлекательным бизнес-партнером.
Главное его богатство — нефть — от Ирака никуда не делось и не денется.
Он серьезно демилитаризован, то есть поводов для военного вмешательства
в его дела становится все меньше. Ввиду растущей оппозиции санкциям в Совете
Безопасности ООН, отмена этих санкций, очевидно, не за горами.
В Ираке будет где развернуться строительным фирмам, страна
остро нуждается в товарах народного потребления, медикаментах и т.п.
В начале операции всерьез говорили о том, что найдены новые
«эффективные» средства в разрешении международных проблем — бомбардировки
«неправильных» режимов. Думаю, что это будет как раз тем случаем, когда
американцы убедятся в малой перспективности подобных акций. Хотя формально
США и Великобритания и не находились в международной изоляции относительно
их действий в Ираке, но поддержка была в основном формальной. Интересно,
что президент США Клинтон завершил выступление 16 декабря 1998 г. по поводу
американской акции против Ирака словами надежды: «И, может, Бог благословит
Америку». А Ватикан, как бы вопреки ожиданиям, квалифицировал действия
США как акт агрессии. И если к началу акции в мире отнеслись по-разному,
то окончание бомбардировок приветствовалось всеми.
Тяжелые тучи, висевшие над Ираком разразились грозой, и
теперь начать новую операцию будет непросто. Угрозы оказались фактически
пустыми. Режим Хуссейна никуда не подевался. А военный потенциал ему сегодня
нужен лишь такой, чтобы справиться с оппозицией. Подобный потенциал у иракского
диктатора есть. В остальном же он довольствуется политическими дивидендами.
И, вероятно, экономическими, так как откладывать снятие санкций, как мы
говорили, становится теперь еще труднее.
В последние дни много писали о том, что атака на Ирак без
ведома Кремля ознаменовала закат эпохи могущества Москвы. Меньше говорится
о том, что Москва получила тактический, но чрезвычайно важный козырь. Теперь
Россия может надавить на МВФ тем, что, если Фонд откажется предоставить
ей необходимую помощь, она выйдет из режима санкций против Ирака. И наказать
ее в этом случае будет невозможно. Формально США и Великобритания первыми
пренебрегли статусом Совета Безопасности ООН. Попытки ввести против России
всеобъемлющие санкции по линии ООН россияне заблокируют, воспользовавшись
правом «вето» в Совете Безопасности. Односторонние действия Запада эффекта
не дадут. Так как, во-первых, вряд ли Запад будет един в этом вопросе.
А во-вторых, реальное сотрудничество России и Запада носит сегодня ограниченный
характер. Западная помощь России незначительна. Торговля после августовского
кризиса парализована. С кредиторами взаимопонимания не достигнуто.
Для Китая же, Франции и арабских стран выход России из
режима санкций станет прекрасным стимулом для выхода «вдогонку», чтобы
не потерять позиции в Ираке. И поводом для такого выхода. Применить санкции
против России, Китая, Франции и арабских стран одновременно немыслимо.
МОРАЛЬ
Итак, с сильными мира сего все более-менее понятно, а судьба
Ирака пока — предмет долгого и сложного торга. Но происшедшее создало прецедент,
в той или иной степени затрагивающий интересы не участвующих в противостоянии
стран. И этот прецедент будет очень живучим. Оказывается, можно, опираясь
на военную силу, проигнорировать мнение большинства постоянных членов Совета
Безопасности ООН. А значит, путь для силового, беззаконного с точки зрения
международного права, передела сфер влияния в мире отныне открыт.
Создается ли в таком случае стимул для стран «второго эшелона»
к разоружению? Наверняка нет. Чтобы с тобой считались, нужно не разоружаться,
а хорошо вооружаться или вступать в мощный оборонительный блок. Либо, что
еще страшнее, но дешевле — поддерживать терроризм. То есть быть готовым
к немедленной организации «актов возмездия» в ответ на силовой диктат.
Подобная логика не делает мир более безопасным... Как вообще быть с призывами
бороться с «международным терроризмом», если замалчиваемый на практике
«государственный терроризм» затмевает первый и по масштабам, и по людским
жертвам, и по безнаказанности?
Я бы говорил об опасности не только силовых действий. Но
и любых действий, включая экономические санкции, в обход существующей системы
сдерживания и противовесов — политических, правовых... В обход Совета Безопасности
ООН, в обход норм международного права. Кому-то может не нравиться, что
Россия, Франция или Китай пользуются правом «вето». Но это вполне демократичная
норма. Если Соединенные Штаты и их союзники выступают за демократию и политический
плюрализм во внутренней политике, они обязаны выдерживать ту же линию и
на международной арене. Было бы ошибочным думать, что международные институты
вроде СБ ООН, подобно устаревшим компьютерам, не способны справиться с
«проблемой 2000-го года». Более эффективного средства для решения существующих
и пока еще гипотетических проблем не создано. Современный мир построен
на конкуренции, и в нем постоянно сталкиваются чьи-то интересы. Всем угодить
нельзя. Поэтому нужно договариваться...
Проведенная акция лишает смысла и механизм многосторонних
международных гарантий. Кто может гарантировать, что единственной мировой
сверхдержаве не захочется, поломав договоренности, применить силу в одностороннем
порядке? Ведь сдерживающих правовых факторов уже нет. А военные факторы—
это пролог к третьей мировой войне... И что можно сказать в этой связи
о реальных гарантиях безопасности Украины, если, например, какая-либо страна
из новых членов НАТО обнаружит свои «национальные интересы» на украинской
территории? Не поддержат ли такого нового партнера Соединенные Штаты также
безоговорочно, как, например, Польша поддержала американский военный удар
по Ираку?
Смущает и масштаб ограничения суверенитета Ирака, который
не вызывал ответных позитивных шагов со стороны ООН. Мощные тенденции интеграции
в современном мире, по-моему, рано поставили под вопрос понятие суверенитета.
Не следует забывать о нейтральных государствах, не входящих в мощные военно-политические
и экономические региональные объединения. Могут ли объединенные соседи
либо мировые лидеры пытаться диктовать им свою волю? К примеру, что будет,
если в 2000-м году сильные мира сего в ультимативной форме потребуют от
Украины закрытия ЧАЭС, не подкрепив это требование соответствующей помощью...
То есть вопреки нашим интересам и реальным возможностям. Не окажемся ли
мы в положении Ирака и Югославии? А ведь Украина в свое время пожертвовала
третьим в мире ядерным потенциалом. И ее практически не простимулировали.
Вообще, представляется, что вмешательство международных структур должно
быть разумно ограниченным.
Объектом пристального внимания продолжают также оставаться
вопросы о том, насколько глубоко понимание мировыми державами жизненно
важных экономических интересов «всех прочих» стран. Пророк Моисей водил
по пустыне свой народ меньше времени, чем, к примеру, великие индустриальные
государства водят по экономической пустыне народы Черной Африки своими
хозяйственными императивами. И это, как показал мировой финансовый кризис,
относится не только к Африке. Добавлю, что в первом случае, в отличие от
второго, исход был все же положительным. Какие выводы должна сделать для
себя Украина?
Современные западноевропейские исследователи признают,
что даже Маркс в своем учении о развитии капитализма в Европе подходил
к его анализу дифференцированно: Пруссия и Франция шли своим, совсем иным,
нежели Англия, путем. Хотя пришли к аналогичным результатам. «Как же можно
было ожидать, — задается вопросом в октябрьском номере (1998 г.) «Монд
дипломатик» Серж Халими, — что, следуя одной схеме, страны и регионы с
различными стартовыми экономическими условиями, традициями и степенью восприимчивости
к модернизации дадут одинаковые результаты?».
США распространили англосаксонскую экономическую модель
по всему миру. Билл Клинтон заверял: «Там, где торгуют, не может быть войн».
Хотя по признанию МФВ, «распространение капитализма в качестве экономической
инженерии, отрицающей культуру и политику других наций, почти всегда приводит
к столкновениям». Где же истина?
Руководство Украины вполне может однажды оказаться в очень
неприятном положении. Потому что, с одной стороны, в соответствии с правом
инвестора «на защиту от беспорядков» (выдвинутым Организацией экономического
сотрудничества и развития в рамках Многостороннего соглашения об инвестициях)
будет виновно перед иностранными вкладчиками капитала во всех смертных
грехах, отвечая за «поведение служащих гражданских лиц», за движения протеста,
за бойкоты и другие события, которые могут нанести бизнесменам ущерб. А
с другой — виновато перед собственным народом ввиду ущемления гражданских
свобод.
Наконец, не превратится ли наша страна в заложника борьбы
великих держав за региональное влияние? К примеру, новые дуги российско-американской
напряженности обозначились на Кавказе и в Средней Азии. Еще в августе 1997
г. президент России протестовал против провозглашения Кавказа зоной американских
национальных интересов: «Американцы начинают проникновение в эту зону и,
не стесняясь, говорят вслух, что это зона их интересов». Борис Ельцин акцентировал
внимание на том, что урегулирование ситуации на Кавказе должно отвечать
интересам российской безопасности. С другой стороны, президент американского
Фонда Евразии Мейсон летом 1998 г. обратил внимание на то, что кое-кто
из американских «специалистов уже поговаривает о необходимости послать
войска в район Каспийского моря, чтобы обезопасить там добычу нефти». «И
где предел этому интервенционистскому импульсу? Как он может иссякнуть
у державы, стремящейся к глобальной гегемонии?» — спрашивает автор. А где
в обоих случаях учет экономических интересов Украины? Ведь именно указанные
регионы являются важным поставщиком энергоносителей для украинской экономики!
Вот почему Украине впредь не стоит отмалчиваться в отношении
призывов великих держав: «А Карфаген должен быть разрушен!». И не кидаться
с перепугу в объятия соседей на Востоке или Западе, как случается с некоторыми
украинскими парламентариями. Но активно заявлять о своей позиции, с тем
чтобы завтра самой не оказаться в роли печально известного финикийского
города.
