Летом 2004 года, когда Москва только начинала свой публичный поход в поддержку Виктора Януковича, намеченного в преемники уходившему Леониду Кучме, в ходе одной из встреч между главами двух государств состоялся примерно следующий обмен репликами. Григорий Суркис (многолетний руководитель Федерации футбола Украины и сегодняшний триумфатор, а тогда — один из лидеров влиятельнейшей и делавшей политический капитал именно на связях с Кремлем партии объединенных социал-демократов) предложил России подать совместную заявку на проведение европейского чемпионата. Суркис, правда, не мог скрыть, что украино-польская инициатива появилась раньше, но по каким-то причинам, не только политическим, был готов сменить партнера. Владимир Путин, однако, «срезал» украинского олигарха- функционера и посоветовал Украине сначала, все-таки, самой определиться относительно своих предпочтений. Парадоксальным образом совет был принят. Украина определилась.
Страна постепенно достигла политического консенсуса в том, что касается европейского выбора, необходимости получения членства в ЕС и начала двигаться в этом направлении.
Сегодняшняя Украина, при всех ее проблемах, по своему внутреннему устройству и ценностным ориентациям гораздо ближе к странам центральной Европы (а если взять для сравнения их состояние в середине 90-х, и подавно), а невидимая разделительная линия, возникшая на российско-украинской границе, наоборот, стала уже гораздо более осязаемой, чем этого хотелось бы многим в России.
Причем здесь футбол? Во- первых, при том, что только по вопросам международного продвижения своего футбольного представительства в стране существует такое же согласие, и неслучайно на решающее заседание комиссии УЕФА в составе одной делегации поехали: Виктор Ющенко и экс-президент Леонид Кравчук, представители правительства и их постоянный критик, БЮТовец Николай Томенко, «донецкие» и оппозиция. А во- вторых, и это важнее, в глазах чиновников УЕФА украино- польский тандем выглядит сегодня столь же естественно, как венгерско-хорватский или австрийско-швейцарский.
А вот совместная российско- украинская заявка людям, читающим сегодня европейские газеты, боюсь, показалась бы странной. Потому что принадлежность Украины к большой Европе, декларирующей общие либеральные ценности, для этих людей очевидна. Когда лидеры конфликтующих сторон Янукович и Ющенко пытаются разъяснить свои позиции, один — Совету Европы, а другой — Еврокомиссии, тем самым признавая арбитраж европейских институтов и дружно игнорируя возможное посредничество Москвы, других доказательств не нужно.
Россия же играет по своим, «суверенным» правилам и создает свою, другую Европу, к которой, правда, не так уж много желающих принадлежать.
В Европе нет сомнений в долгосрочной стабильности Украины, если в момент острейшего политического кризиса ее руководители спокойно покидают территорию страны, митинги не оборачиваются столкновениями, а экономика растет, не взирая на все политические перетурбации. И наоборот, глядя на действия милиции в Москве и Петербурге, даже убежденные в путинской стабилизации России западные чиновники и бизнесмены начинают задумываться, а не знает ли российское руководство о чем-то чрезвычайно серьезном и опасном, зреющем в обществе, для подавления чего нужны сверхжесткие меры.
Украина открыта для визитеров с Запада не только морально-политически, раз и навсегда преодолев синдром осажденного лагеря, но и юридически. Не буду утверждать, что одностороннее введение Украиной безвизового режима для европейцев и американцев однозначно является благом для страны (скорее, наоборот, это отдаляет безвизовый режим поездок в ЕС для граждан Украины, поскольку лишает Киев переговорных козырей), однако, с точки зрения болельщика, это — безусловный плюс. А для поездки в Россию ему придется получать визу, лучше многократную. Причем, в готовности российских консульских учреждений справиться с потенциальным потоком есть много сомнений.
О том, что Россия и Украина в 2007 году будут выглядеть для внешнего наблюдателя столь по- разному, в 2004 году Григорий Суркис знать не мог. Более того, он и его политические соратники в период президентских выборов сделали многое для того, чтобы этого не случилось. Но 28 января 2005 года, когда Федерация футбола Украины и Польская футбольная ассоциация подавали в штаб-квартиру УЕФА заявку на проведение финала Евро 2012, многое было уже предрешено. События на Майдане Незалежности перевели Украину в качественно новое состояние, и результаты этого перехода будут сказываться самым неожиданным образом.
И риторический вопрос напоследок. Предполагается, что финал Евро сыграют в Киеве. Насколько вероятно, что это произошло бы, если бы чемпионат принимали Украина и Россия? Вот поэтому на Украине никого не нужно убеждать в оправданности того самого «европейского выбора».
А России теперь остается приложить все усилия для получения зимней Олимпиады-2014.
Потому что, в противном случае, страна, утратившая статус лидера пост-советского пространства сначала по уровню демократических институтов, а потом — и по темпам и качеству экономического развития, в имиджевом плане будет выглядеть уж совсем незавидно.
Аркадий МОШЕС — руководитель программы «Россия и ЕС» Финского института международных отношений.
