После завершения операции «Свобода Ирака» перед коалиционными силами и созданным Временным правительством встал целый ряд актуальных задач. Гражданские специалисты принялись ломать голову над тем, как восстановить экономику страны, политики — над проведением первых демократических выборов, а военные приступили к формированию новых вооруженных сил и подразделений полиции. Но ни один из этих вопросов не удалось бы даже сдвинуть с места без участия переводчиков. Человек, знающий кроме арабского еще один язык, стал ключевой фигурой в формируемой системе взаимоотношений с местным населением.
Найти в Ираке тех, кто понимает русский язык, оказалось не так уж и сложно. Долгие годы сотрудничества с Советским Союзом не прошли бесследно. Многие из «полиглотов» охотно приняли предложение командования украинского миротворческого контингента и выразили готовность работать в новых структурах. Кадровый дефицит сменился широким выбором, а у базового лагеря механизированной бригады образовалась очередь «толмачей» с филологическим образованием, желающих стать словесными посредниками между миротворцами и иракцами.
Хусейн Али Альдзухейри последние восемь лет живет в Аль-Куте. До этого он работал на юге Ирака, в Басре. Обстоятельства сложились так, что вместе с женой Ребаб и детьми он был вынужден переехать к своему отцу и поселился в административном центре провинции Васит. Четыре месяца назад благодаря приходу украинского контингента у 45-летнего иракца появилась достойная работа. Прокормить девятерых детей было очень тяжело. Надо помогать старшему сыну Али, который, мечтая стать математиком, учится на 3-м курсе института, и хоть чем-то побаловать самую младшую Шемс, которой на днях исполнилось всего полтора года. Когда в провинцию пришли украинские миротворцы, Хусейн, не раздумывая, пошел в воинскую часть. Он знал, что эти люди его не бросят, а его скромные познания в русском языке, может быть, окажутся полезными.
Специалиста протестировали, проверили биографию и определили во взвод военной полиции. По скользящему графику он дежурит вместе с патрулем и очень доволен доставшейся работой.
— Я очень рад, что к нам пришли украинцы. При Саддаме жизнь была трудная, а сейчас все-таки более-менее спокойно. С вашим патрулем мы ездим и днем и ночью, следим за порядком в городе. Понимаю, ребятам, наверное, нелегко. Тут ведь даже климат совсем другой. Если для нас тогда главной трудностью был холод, то для вас теперь — наша жара.
Мукдад Муджибель Керим служит переводчиком при командовании батальона территориальной обороны ICDC. Он всегда носит с собой маленький блокнотик, куда старательно записывает новые, незнакомые слова, не стесняется уточнить их значение и пытается сразу же запомнить. Большой разговорной практики ему получить не удалось. В 1991 году, когда он закончил факультет иностранных языков Багдадского университета, Советский Союз был на грани распада. Шансов поехать на заработки в СССР или совместно трудиться на стройках социализма у него не осталось. Работая по 12 часов в сутки на бензозаправке, он с тоской вспоминал те 40 дней стажировки, которые ему посчастливилось провести в Москве. «В составе элитной группы, — говорит он, — меня направили тогда в институт русского языка имени А. Пушкина».
Сейчас 37-летний Мукдад — единственный кормилец и добытчик в семье. На его иждивении пожилая мать, жена, сестра и четверо детей. В предместье Аль-Кута они снимают дом. Десять из сорока «бензиновых» долларов ему приходилось отдавать за жилье. Оставшейся суммы едва хватало на продукты питания. Теперь он работает по восьмичасовому графику, имеет один выходной день в неделю и получает зарплату в 10 раз больше предыдущей. Своей работой парень очень дорожит.
Его сосед, бывший офицер иракской армии Джадир Шибит, узнав, что тот работает с украинцами, подарил переводчику свой «Арабско-русский разговорник для туристов» 1979 года издания. Когда-то он учился в военной академии и старательно штудировал книжку московского издательства «Русский язык». Таково было требование времени — знать иностранный язык. Зато теперь видеть в руках иракца этот словарь с символикой Олимпиады-80 (с косолапым мишкой, если кто забыл), по крайней мере, весьма забавно.
Но одним из лучших «говорунов» в отряде переводчиков считается Саир Али Хасун. Судьба этого иракца связана с Советским Союзом… брачными узами! «Моя первая жена, Зухра, из Дагестана. Мы познакомились в Махачкале, где я целый год учился в университете. Потом я уехал и два года служил в нашей армии на севере Ирака. После демобилизации был переводчиком в российском посольстве. А в последнее время работал на электростанции. В начале 90-х, когда обстановка на Кавказе накалилась, началась война с Чечней, жена вместе с дочерью уехала в Шотландию. Вот уже почти 10 лет она преподает там русский язык. Мы с ней регулярно переписываемся, созваниваемся. Иногда она присылает мне деньги и фотографии.
1989 год — это время Горбачева. Я хорошо помню, как получал тогда 150 советских рублей в месяц. На полтинник жил, остальное откладывал. Тогда самое популярное слово в нашем и вашем обиходе было «дефицит», ничего нельзя было купить — масло, мыло, сахар, порошок мы получали по талонам. При Саддаме Хусейне у нас тоже выдавали один килограмм риса, мяса, три куска мыла, которые мы оплачивали по низкой цене. Те, кто не являлся членом партии БААС, жили очень бедно. За один только косой взгляд в сторону идейного соратника лидера страны любого запросто могли упечь в тюрьму. Да и сам Саддам Хусейн производил впечатление очень жестокого человека. Я видел его как-то раз очень близко. Мы работали в одной из его многочисленных резиденций. По-вашему это дача, только очень большая, четырехэтажная, с бассейном на крыше. Охрана к нему, естественно, никого не подпускала, но я видел его глаза. Это страшные глаза…»
Переводчики, с которыми по долгу службы нам приходится общаться, все как один радуются, что те времена, когда они были абсолютно бесправны, миновали. Единственным светлым пятном в их прошлой жизни было, пожалуй, общение с советскими специалистами. Русских, украинцев они знают и помнят как отзывчивых и необычайно добрых людей. Своим поведением наши миротворцы подтверждают впечатления опытных «советологов». И стимулируют появление новых профи — «украинологов»
