Европа уже давно недооценивает новые стратегические угрозы, связанные с распространением ракетных технологий. Международное сообщество уже несколько лет уделяет большое внимание иранской ядерной программе. Германия активно участвует в усилиях мирового сообщества, призванных убедить Иран отказаться от планов создания ядерного оружия. Учитывая, что параллельно Тегеран ведет разработку средств доставки для этого оружия, превращение Ирана в ядерную державу создаст непосредственную угрозу Европе.
Иран вкладывает огромные средства в создание ракет дальнего радиуса действия. Через 5—10 лет он, возможно, уже будет иметь баллистические ракеты средней дальности собственной разработки, способные поражать цели на расстоянии до 3000 километров. (Мюнхен, к примеру, от Ирана отделяет всего 2760 километров). Хотя это означает, что в данный момент иранские баллистические ракеты не представляют непосредственной опасности для Германии, Тегеран уже имеет ракету «Шааб III», которая может достичь Афин и Стамбула — этот усовершенствованный вариант северокорейского «Но-Донга» прошел испытания в 2004 г. Другими словами, иранские баллистические носители уже напрямую угрожают Греции — нашему партнеру по ЕС, и Турции — нашей союзнице в рамках НАТО.
Германии, Европе и НАТО необходимо в срочном порядке проанализировать эту реальную угрозу, разработать на основе данного анализа соответствующие политические меры и договориться о необходимости создания противоракетного «щита». Учитывая, что на разработку систем вооружений уходит до 10 лет, первые шаги по приобретению противоракетного потенциала необходимо предпринять уже сейчас. Япония, в отличие от нас, уже модернизирует систему ПРО вокруг Токио. В 1998 г. Северная Корея испытала двухступенчатую ракету, которая нарушила воздушное пространство Японии; часть ее обломков упала в Токийский залив. Это послужило для Японии сигналом тревоги, и побудило ее к участию в американской программе по созданию системы ПРО для защиты от баллистических ракет. Помимо зенитно- ракетных комплексов наземного базирования, Японию прикрывают крейсера класса Aegis, оснащенные аналогичными средствами ПРО.
Противники развертывания противоракетного «щита» в Европе утверждают, что Ирану просто незачем угрожать нашему континенту. Это наивная точка зрения. Способность угрожать Европе несомненно является одной из задач в рамках иранской стратегии по ослаблению позиций Запада на Ближнем Востоке. Иран стремится стать региональной державой-гегемоном, поэтому он заинтересован в сокращении американского влияния на Ближнем Востоке. Если бы Тегеран получил возможность вбить клин между Соединенными Штатами и Европой, угрожая европейцам ядерным оружием в случае их участия в военных операциях на Ближнем Востоке, и взяв тем самым весь континент в заложники, подобно тому, как он несколько дней назад поступил с 15 британскими моряками, это, несомненно, послужило бы той же цели.
Оппоненты активных мер по предотвращению иранской угрозы ссылаются и на резкую критику американских планов в области ПРО со стороны российского президента Владимира Путина: по его словам, осуществление этих мер станет началом «неизбежной в этом случае гонки вооружений». Эти слова тут же оживили в Германии и других странах Европы страхи перед новым витком ядерного соперничества. Однако Путин полностью игнорирует тот факт, что предназначенные для размещения в Европе элементы ПРО будут иметь лишь 10 ракет-перехватчиков, абсолютно неспособных нейтрализовать нынешний российский арсенал из 3300 ядерных боеголовок, для которых имеются стратегические средства доставки. В его выступлении явно игнорируется и то, что Россия получала и получает достаточно информации о планах ПРО — как от США на двусторонней основе, так и через Совет Россия—НАТО.
Явно неискренними представляются такие демарши России, как статья российского министра иностранных дел Сергея Лаврова, опубликованная в одной из германских газет, где он лицемерно задает вопрос, действительно ли с Европой консультировались при разработке планов ПРО, и параллельные заявления начальника российского генштаба и командующего ракетными войсками стратегического назначения с угрозами нацелить на объекты ПРО в Польше и Чешской Республике российские стратегические ракеты, и утверждения о возможном выходе Российской Федерации из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.
Аналогичный подход проявился и в том, что постпред России при ООН Виталий Чуркин отклонил просьбу Британии о принятии Советом Безопасности резолюции с требованием немедленно освободить захваченных иранцами британских моряков. Когда Россия выставляет себя защитником интересов Европы, и одновременно поставляет Ирану зенитные ракеты, это лишь подрывает доверие к ее внешнеполитическому курсу. Москве следует отказаться от конфронтационных игр в духе холодной войны, и признать, что восприятие Европы в качестве единой зоны безопасности соответствует ее собственным интересам. Ведь потенциальной целью для иранских ракет может оказаться сама Россия. Москва должна уделить предложениям о сотрудничестве, исходящим от США и Европы, более серьезное внимание, чем прежде.
В этих условиях размещение на континенте некоторых элементов всеобъемлющей, имеющей глобальный охват американской системы ПРО для противодействия новым потенциальным угрозам соответствует как интересам Германии и всей Европы, так и интересам России. Эта задача становится особенно актуальной с учетом необходимости избегать прямых военных акций против «деструктивных государств», уже обладающих ядерным оружием и баллистическими ракетами, или стремящихся обзавестись подобным потенциалом. Впадая в явную непоследовательность, оппоненты противоракетного «щита» обвиняют США в склонности к военным интервенциям и одновременно стараются не допустить создания альтернативы подобным военным операциям. В конце концов, именно наличие у США ядерных сил сдерживания позволяет их союзникам и другим странам, чью безопасность Соединенные Штаты гарантируют, обходиться без собственных военных ядерных программ. Эти гарантии в прошлом способствовали отказу от таких проектов. Той же цели будет служить и американская программа ПРО. Тем самым она не только не провоцирует гонку ядерных вооружений, но и противодействует ее развертыванию.
Самым подходящим форумом для интеграции американской системы ПРО в общую структуру европейской безопасности представляется НАТО. Вопрос о позиции России и ее возможном участии в этой системе подлежит дальнейшему обсуждению в Совете Россия—НАТО. Кроме того, Совет евроатлантического партнерства включает и те страны Европы, которые не являются членами НАТО. И напротив, обсуждение вопроса в рамках ЕС было бы контрпродуктивным, поскольку США не могли бы в нем участвовать, и к тому же оно чревато расколом в европейском лагере.
Решение вопроса под эгидой НАТО соответствует и подлинным интересам Польши. Данный проект не подходит в качестве инструмента формирования особых отношений между Варшавой и Вашингтоном за пределами Североатлантического альянса. Подобные действия лишь усилят разногласия между европейскими странами НАТО и сыграют на руку тем элементам в России, которые стремятся ослабить альянс и посеять семена раздора между США и Европой.
