Между Токио и Москвой с новой силой разгорелись дискуссии относительно четырех островов Южно-Курильской гряды. Масла в огонь подлило решение японского парламента. Совсем недавно обе палаты законодательного органа страны Восходящего солнца приняли поправки к закону «О специальных мерах, способствующих решению проблемы северных территорий», которые объявляют четыре Южно-Курильских острова исконными территориями Японии. Тем самым депутаты вынуждают правительство страны действовать более активно и искать любые способы по возвращению четырех островов Шикотан, Кунашир, Хабомаи и Итуруп. И действительно, японский премьер Таро Асо обсудил эту тему саммите G8 в Аквиле с президентом Росси Дмитрием Медведевым. Однако никакого прогресса достигнуто не было, стороны остались на своих позициях.
Более резко на решение японского парламента отреагировали депутаты Российской Думы. Они расценили принятые поправки как недружественный жест, «оскорбительный для российского народа, который доброжелательно настроен по отношению к Японии». Совет Федерации тогда потребовал от японских законодателей немедленно дезавуировать это заявление, а Кремлю посоветовали вести себя с японцами более жестко. К совету прислушались власти Курильского района (остров Итуруп) — они приняли решение отказаться от действовавшей с 1992 года практики безвизового обмена с Японией.
В свою очередь глава японского правительства накануне саммита назвал Южные Курилы «незаконно оккупированными территориями». При этом он заявил, что Токио выступает за построение с Москвой отношений стратегического партнерства, «готов способствовать интеграции России в Азиатско-Тихоокеанский регион, однако ждет разъяснений позиции России по поводу решения проблемы Курил».
Япония требует возврата четырех островов Южных Курил, — ссылаясь на двусторонний Трактат о торговле и границах 1855 года, по которому граница была определена между островами Уруп и Итуруп и спорные ныне острова были тем самым признаны японскими. Со своей стороны свою позицию российский МИД аргументирует тем, что «Южные Курильские острова перешли к Советскому Союзу, а затем к России на законных основаниях по итогам Второй мировой войны. Соответственно ни о каком «возвращении» этих территорий речи не шло, не идет и идти не может».
Следует отметить, что у современной России уже есть опыт возвращения спорных территорий. В частности, в прошлом году РФ передала Китаю острова на Амуре — Тарабаров (теперь Иньлундао — Серебряный Дракон) и половину Большого Уссурийского (теперь Хэйсяцзыдао — Черный Медведь). Площадь спорной территории — 375 квадратных километров разделили примерно пополам. У большой политики свои законы. На смену принципу территориальной целостности пришла другая установка — дружить с восточным соседом. Теперь, когда соотношение сил между Россией и Китаем изменилось в пользу КНР, стало ясно, что лучше вернуть часть спорных территорий сейчас, чем в будущем быть вынужденными отдавать окрепшему и более сильному соседу свой долг в полном объеме.
Какие шансы у Японии вернуть острова? Может ли разрешению этого спора содействовать международное сообщество? Существует ли связь между разрешением курильской проблемы и возможной подготовкой России, как считают некоторые обозреватели, к аннексии Крыма? Об этом читайте в комментариях «Дню» японского, украинского и российского эксперта?
Нобуо АРАИ, профессор Центра славянских исследований при университете Хоккайдо:
— Прежде всего, я должен указать на тот факт, что проблема северных территорий — это чисто внутренний вопрос для японского общества. Большинство японских граждан, даже те, которые обладают минимальными знаниями по этой проблеме, считают нашу позицию абсолютно справедливой, а также уверены, что нам нет необходимости искать компромиссы с россиянами. Поправки к закону «Об особых мерах для форсирования решения проблемы Северных территорий», в которых зафиксировано положение о принадлежности четырех Южнокурильских островов Японии, недавно приняли обе палаты японского парламента. И это является типичным примером точки зрения японских законодателей о проблеме: острова — исконные японские территории, незаконно захваченные СССР/Россией, мы никогда бы не заключали сделку с россиянами, мы требуем возвращения наших суверенных территорий. Корни этой дискуссии глубоки. В то время, как абсолютное большинство россиян полагает, что война против японского милитаризма была заключительным этапом Второй мировой войны, для нас, японцев, это не было частью войны, за которую мы должны взять ответственность и принести глубокие извинения. Это была советская агрессия, в которой японцы оказались жертвами. Таким образом, это весьма естественно, что в официальных и неофициальных дискуссиях японцы заявляют, что хотят услышать извинения от россиян за агрессию и незаконную оккупацию территорий. Теперь вы можете понять меня: мы должны твердо решить, хотим ли мы решить территориальную проблему на переговорах с Российской Федерацией или продолжать говорить о северных территориях исключительно внутри страны. Первое означало бы, что мы должны отказаться от нашей привычной риторики, чтобы продвинуть переговорный процесс с Россией. Даже в этом случае мы никогда бы не отошли от нашей традиционной точки зрения о советско-японской одномесячной войне в 1945 году. А второе привело бы нас к согласию в Японии, что мы будем лучше продолжать говорить о «русских негодяях». Мне кажется, что российские лидеры готовы предложить японским партнерам компромиссный выбор. Например, в дополнение к острову Шикотан и группе островов Хабомаи, которые Хрущев обещал передать Японии, признать особый статус Японии на островах Кунашир и Итуруп с дальнейшим продолжением переговоров по установлению границ. В этом случае российская сторона могла бы предложить заключить некое соглашение между Японией и Россией. Что касается возможности восстановления японской власти на четырех островах, то это зависит от способности японского правительства убедить общественность найти компромисс на дальнейших переговорах с Россией. Откровенно говоря, я не ожидаю помощи от международного сообщества в решении этой проблемы. Призвать к международной помощи, чтобы решить территориальный спор между Японией и Россией было тактикой типичной для эпохи холодной войны. Я напомню, что японское правительство в прошлом году воздержалось от внесения территориальной проблемы в повестку дня G8, хотя Япония принимала участие в саммите на северном японском острове Хоккайдо у озера Тоя.
Федор ЛУКЬЯНОВ, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»:
— Четыре Южно-Курильских острова Россия получила после Второй мировой войны в качестве военного трофея. Япония поэтому и оспаривает острова, мол, это было вероломно, но все это лишь вопрос интерпретации. Поправки к закону, принятые японским парламентом, абсолютно не имеют международно-правовых последствий. Это акция пропагандистского плана, думаю, она связана с внутриполитической ситуацией в Японии. От принятия этого документа ничего не изменилось, хотя понятно, это повлекло обмен всякого рода высказываниями с обеих сторон. На мой взгляд, реакция российского МИДа вполне объяснима, ведь Япония назвала территории другой страны своими. Поскольку Россия не имеет ни малейших сомнений в том, что это ее острова, то такого рода решения парламента вызывают возмущение. Я не думаю, что у России есть острая необходимость решать курильский вопрос. Этот спор тянется более 60 лет. Была возможность его урегулировать в 50-е годы, когда предлагалось разделить эту территорию пополам — два острова вернуть, два оставить, но тогда Япония от договора отказалась. С тех пор никаких конкретных проблем во взаимоотношениях России и Японии этот спор не влечет. К счастью, там нет потенциала для вспыхивания разного рода акций, а если это так, то дискуссия может продолжаться еще столько же времени, какая разница? Есть внутриполитический дискурс, особенно в Японии, однако это только постоянный фон. Между Японией и Россией и вправду не подписан мирный договор, но его нет уже более 60 лет — и что? Этот договор тоже условность, его отсутствие никоим образом не значит, что мы с Японией воюем. После встречи Владимира Путина с Таро Асо в мае этого года никаких сдвигов не произошло. Дискуссия России и Японии по этому вопросу — это бесконечная эквилибристика в попытках найти формулировки, которые могли бы имитировать продолжение процесса, но ничего не меняли бы. Не так давно Медведев говорил, что нам нужны нестандартные подходы в вопросе Курил, и все тогда обсуждали, что это могут быть за подходы, потом про них забыли. Теперь Путин побывал в Японии, его спросили про острова. А он ответил, что это не его компетенция, это будет обсуждать президент Дмитрий Медведев на саммите G8. Но Путин на самом деле сказал лишь формальную вещь. Это такая игра в надежде на то, что что-то изменится, но пока я не вижу никаких оснований для изменений. Что касается вопроса об японских инвестициях в российский бизнес, то я вам отвечу следующее. Если бы бизнесмены Японии были на 100 процентов уверены в выгодности и надежности российского бизнеса, то они вкладывали бы туда деньги, невзирая на острова. Что касается территорий, которые мы в прошлом году отдали Китаю, то их площадь меньше, чем просят японцы, а самое главное тут была совершенно другая ситуация. В случае с Китаем проблема состояла в следующем — урегулировать пограничный вопрос сейчас или отложить на потом. Но потом отдать в десять раз больше. Ведь динамика соотношения влияния и мощи Китая и России крайне неблагоприятна для России. В случае с Японией, ситуация другая. Ее усиления никто не ожидает. До тех пор пока вопрос Курил будет политизирован настолько, что любая уступка любой стороны будет восприниматься как страшный удар по престижу, до тех пор ничего не измениться. Китай выиграл, потому что перетянул территориальный вопрос в техническую сторону.
Владимир ВАСИЛЕНКО, профессор, доктор юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посол Украины:
С правовой точки зрения ситуация вокруг южной части Курильской гряды — трех островов (Итуруп, Шикотан, Кунашир) и небольшого архипелага Хабомаи — не является однозначной. Закон, который недавно принял японский парламент относительно Юго-Курильских островов, не имеет международно-правовой силы, это скорее внутренний акт, направленный на мобилизацию японской общественности с целью поддержки позиции своего правительства, а не «жест, оскорбительный для российского народа» и «несовместимый с принципами добрососедства и взаимного уважения». Этим принципам, скорее, противоречит позиция России, которая затягивает договорное разрешение вопроса. Принятый Верхней палатой японского парламента закон, является элементом правомерной тактики, которую Япония использует для достижения успеха в переговорах с РФ. Обратиться в Международный Суд ООН Япония не может, поскольку этот орган принимает для рассмотрения только те споры, обе стороны которых соглашаются на такое рассмотрение. Россия унаследовала советскую традицию недоверия к Международному Суду ООН, которая обременена маниакальным комплексом величия и обусловлена склонностью не к правовому, а к силовому разрешению проблем. Отсюда нежелание создавать прецедент разрешения спора на основе права при помощи международного суда. Следовательно, реальным остается путь непосредственных переговоров между Россией и Японией, результаты которых сложно спрогнозировать. Очевидно, Россия должна была согласиться на передачу Японии, во всяком случае, острова Шикотан и островов Хабомаи в соответствии с советско-японской декларацией 1956 г. Относительно других островов, разрешение вопроса об их будущей принадлежности в пользу Японии будет зависеть от состоятельности японского правительства найти весомые компенсаторный механизмы, которые бы заинтересовали Россию. Это, например, могут быть масштабные инвестиции, благоприятные для России большие проекты экономического сотрудничества, кредиты, финансовая помощь, и тому подобное. На возможность переговорного решения проблемы Южных Курильских островов указывает достигнутое в 2008 г. соглашение между Россией и Китаем о передаче последнему нескольких спорных островов на реке Амур. Что касается сравнения курильской и крымской ситуаций, то никакого сходства между ними не существует. Такие аналогии и предположения являются безосновательными и провокационными. Ситуация с Курилами, как бы она не была решена, не может иметь никакого отношения к Крыму. С правовой точки зрения Крымский полуостров является неотъемлемой частью территории Украины. Передача Россией Крымского полуострова Украине в 1954 г. состоялась по согласованию обеих сторон и в полном соответствии с действующими тогда нормами конституционного права УССР, РСФСР и Союза ССР. Принадлежность Крыма к Украине безоговорочно подтверждена Большим украинско-российским договором 1997 г., которым стороны признали территориальную целостность друг друга и неприкосновенность государственных границ. Любые односторонние действия, направленные на нарушение законного территориального титула Украины на Крымском полуострове, будут грубым посягательством на территориальный суверенитет Украины, являющимся равнозначным акту агрессии.
СПРАВКА «Дня»
В соответствии с Российско-японским договором 1855 года о. Уруп и другие Курильские острова на севере признавались владениями России, в то время, как остров Итуруп и другие острова на юге признавались владениями Японии. В 1875 г. был заключен новый российско-японский договор, в ст. 1 которого Япония признавала о. Сахалин как полностью принадлежащий России. А Россия уступила 18 островов Курильской гряды, среди них и острова Итуруп, Шикотан, Кунашир и Хабомаи. В начале ХХ в. вследствие поражения в российско-японской войне по Портсмутскому мирному договору 1905 г. Россия уступила Японии южную часть о. Сахалин. После Второй мировой войны в соответствии с Сан-францисским мирным договором 1951 г. Япония отказалась от всех прав, титулов и претензий на Курильские острова, Южный Сахалин и прилегающие к нему острова, относительно которых Япония приобрела суверенитет в результате подписания Портсмутского мирного договора. Тем самым Япония лишалась прав как на Южный Сахалин, так и на часть своей собственной территории. В международном праве лишение государства-агрессора части ее территории считается правомерным и квалифицируется как форма ответственности и возмещения за акт агрессии. Однако в данном случае ситуация усложняется тем, что Япония совершила агрессивное нападение не на СССР, а на США, причем перед тем, как были установлены американско-советские союзнические отношения. В 1945 г. во исполнение своих союзнических обязательств Советский Союз денонсировал заключенный в 1941 г. советско-японский пакт о нейтралитете, объявил себя в положении войны с Японией и нанес сокрушительный удар по дислоцированной в Китае японской Квантунской армии. Из политических соображений Советский Союз не подписал Сан-францисский мирный договор 1951 г. Поэтому с юридической точки зрения его положения не регулируют отношения между Японией и Российской Федерацией как государством-правопреемником СССР. Состояние войны между Японией и Советским союзом было прекращено лишь 12 декабря 1956 г., когда вступила в действие советско-японская декларация, подписанная в Москве 19 октября того же года. В п.9 декларации установлено, что Советский Союз «идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии состоится после заключения мирного договора». Советский Союз и Япония не смогли заключить упомянутый договор, и вопрос окончательного территориального урегулирования между Россией и Японией остается открытым.
