10 июля в Кыргызстане должны состояться президентские выборы. Главным претендентом на победу является Курманбек Бакиев, исполняющий обязанности президента после революции 24 марта. Другой оппозиционный лидер, Феликс Кулов, сначала был также намерен баллотироваться, но затем снял свою кандидатуру и стал союзником Бакиева. Достигнутое ими соглашение предусматривает, что Кулов станет премьер-министром. Тем временем новости из Кыргызстана продолжают поступать по-революционному тревожные: нередки стычки между представителями разных групп, 17 июня толпа сторонников несостоявшегося кандидата в президенты Урматбека Барыктабасова штурмовала Дом правительства. О том, что на самом деле происходит в Кыргызстане и куда приведут дороги первой революции в Центральной Азии — интервью главы неправительственной коалиции «За демократию и гражданское общество» Эдиля БАЙСАЛОВА.
— Тандем Бакиев — Кулов многим напоминает абхазский альянс Багапш — Хаджимба, говорят даже, что авторство этих компромиссов принадлежит одним и тем же политтехнологам...
— А почему тандем Бакиев — Кулов не напоминает вам Ющенко и Тимошенко? После 24 марта революционные силы, сплоченные вокруг Курманбека Бакиева, и те, кто был вокруг Феликса Кулова, вместо того, чтобы демонтировать старый авторитарный режим, боролись друг с другом и в поисках поддержки апеллировали к новой старой номенклатурной гвардии. В той ситуации новый парламент, выборы которого и привели к революции, превратился в единственный легитимный орган. К середине мая Бакиев и Кулов поняли, что лучше помириться друг с другом и вместе выполнять революционную повестку дня. Кроме того, у нас, как и в Украине, грядет конституционная реформа, после которой должность премьер-министра становится очень важной. Было ясно, что Феликс Кулов — именно та кандидатура в премьеры, на которой будет настаивать весь политический класс. Зачем же драться до выборов, когда можно идти на них одним блоком?
Разногласия были, есть и будут. Но внутренние споры, которые будут здраво разрешаться, взаимный контроль и сдерживание — это хорошо для демократии и для народа. Конечно, я желал бы, чтобы соглашение между Бакиевым и Куловым было достигнуто гораздо раньше, так как был создан триумвират в Грузии. Но есть объективная причина: Феликс Кулов сидел в тюрьме и с ним было невозможно формировать альянсы. События в Кыргызстане до середины мая развивались так стремительно, что напоминали американские горки.
— Но и недавние новости из вашей страны довольно тревожны: выступления сторонников несостоявшегося кандидата в президенты Барыктабасова, убийство депутата парламента Сурабалдиева...
— Нельзя отрицать того, что имеют место некоторые инциденты. Наш офис находится в центре города, я своими глазами вижу все то, что здесь происходит, и удивляюсь, когда подобные события в Кыргызстане российский Первый канал преподносит как мировую новость номер один, а крупнейшую драку в центре Москвы — как бандитскую разборку или недоразумение. Барыктабасов — просто никто, за ним стоит семья Акаева, который выделил на все это $2 млн., шла речь даже о физическом устранении и.о. президента. Они решили, что для реставрации достаточно привести на площадь толпу, захватить административное здание — и все тут же присягнут на верность «новому» руководству. Акаев до сих пор не понял, почему никто, начиная от Чингиза Айтматова до его собственных соратников и последнего рядового киргиза, не высказался в его защиту. Акаев потерял связь с реальностью и недооценил прочность действующего режима. А горе-аналитики, которые весь прошлый год говорили о том, что революция в Кыргызстане невозможна, сейчас пишут заумные статьи о том, почему в Кыргызстане грядет апокалипсис.
— Один из их аргументов: авторитарный Акаев гарантировал порядок, а теперь, например, в Оше охранники гостиницы открыли огонь по демонстрантам, протестующим против ее владельца...
— Думаю, в любой провинции такой большой страны, как Украина или Россия, такие споры хозяйственных субъектов, носящие насильственный характер, происходят довольно часто. То же самое происходит и в Кыргызстане, но преподносится чуть ли не как начало гражданской войны.
— Почему киргизские власти приняли решение о выдаче Ташкенту бежавших из Андижана? ООН выступила резко против...
— Нынешняя власть, безусловно, старается показать свою демократичность. В общении с правозащитными общественными организациями, кризис вокруг узбекских беженцев — это вопрос номер один и предмет ссоры. По поведению наших властей в этой ситуации мы оцениваем, как они собираются строить всю свою политику, не только внешнюю, но и внутреннюю.
На следующей неделе в Астане пройдет саммит Шанхайской организации сотрудничества. Наша власть сейчас говорит — совершенно обоснованно — что никакого участия фонда Сороса, в отличие, допустим, от Грузии, у нас не было. В отличие от Украины, не было такой масштабной и заблаговременной мобилизации международного мнения. Нашу страну никогда не рассматривали как поле большой геополитической битвы. Власть хочет продемонстрировать, что это была не экспортированная, а народная революция, чтобы доказать свою легитимность в отношениях c Москвой, Астаной, Ташкентом, Пекином. Судьба узбекских беженцев превращается в вопрос большой политики. Это не Узбекистан на нас давит, это Россия и Китай — важнейшие для нас страны — смотрят, как мы будем себя вести: «Выдадите — значит, вы не западная марионетка».
— Джордж Сорос хочет создать специальный фонд, из которого бы выплачивалась зарплата киргизским правительственным чиновникам. Как это комментируют в Кыргызстане?
— Сорос откровенно признался, что давал указания своему фонду ничего не делать, думал, что Акаев сумеет сохранить власть. Вопрос о фонде зарплаты поднял в апрельском разговоре с Соросом я. Мы говорили о том, что необходимо обновить элиту. Хотя некоторые здесь считают, что платить членам правительства некрасиво, лучше направить эти средства на другие цели. Кстати, Сорос также помогает нам с наймом международных детективов для того, чтобы найти коррупционные деньги, вывезенные «семьей».
— Назовите три-четыре главных улучшения в Кыргызстане.
— Свобода слова, свобода собраний. Политический класс, средства массовой информации ощущают себя творцами своей судьбы. Курс страны определяется сообща, в то время как раньше у нас был один «рулевой» и спорить с ним было бессмысленно. У нас будет конституционная реформа, мы демонтируем супер- президентскую республику, открываем путь к участию в политике большому количеству сил. Предстоит серьезная реформа национального телевидения, создание общественного вещания. Грядет административно-территориальная реформа.
Оказалось, что мы не такая бедная страна, как нас пытался убедить Акаев. Выросли поступления от налоговых, таможенных платежей. В нынешнем году бюджет будет на 50% больше, просто из-за того, что в него направляются многие потоки, которые раньше шли правящей семье.
— Насколько отношения нынешних властей Кыргызстана с США отличаются от тех, что были с Вашингтоном у Акаева?
— В начале 1990-х годов мы уже находились в похожей ситуации. США были заинтересованы в использовании нас как модельной страны, «витрины демократии» в Центральной Азии. Сегодня у нас есть второй шанс, и только этим мы интересны Вашингтону. США уже поставили нас в ряд с Грузией и Украиной, конечно, иногда Джордж Буш упоминает в этом контексте также Ирак и Ливан...
Курманбек Бакиев и Феликс Кулов принадлежат к акаевскому поколению политиков. Честно говоря, Курманбек Бакиев по сравнению с Ющенко, наверное, то же самое, что Борис Ельцин по сравнению с Вацлавом Гавелом. Значительная часть руководства страны считает, что мы должны укреплять связи с Украиной и Грузией, не должны стесняться своего родства с ними. Для нас было очень важно, что Саакашвили и Ющенко поддержали нашу революцию. Я ожидаю, что после того как будут сняты первые комплексы, когда правительство перестанет доказывать, что оно не марионетка, мы будем укреплять мосты не только неформально, но и официально.
