«Вам не следует ожидать каких-либо чудес от международной конференции доноров Пакта стабильности на Балканах». Так в Скопье и Тиране заявил Хавьер Солана, отвечающий сейчас за совместную внешнюю политику и безопасность стран Европейского Союза. Соответственно, такова общая точка зрения ЕС. И, соответственно, такова реальность — пакту, призванному принести, наконец, желаемый покой на Балканы, «пороховой погреб Европы», не хватает конкретики. Потому что вместе с изменением ситуации изменились и приоритеты Запада. В Македонии, например, очень болезненно переживают, что не их страна, а Болгария и Румыния, значительно меньше пострадавшие сначала в результате санкций ООН против Югославии, а потом — в результате косовского кризиса, приглашены на переговоры на тему вступления в ЕС. Македонии обещают только начать переговоры о партнерстве и ассоциации, чем откровенно недовольны все политические силы страны. «Мы продали душу, но ничего не получили от Запада», — говорят в Скопье неофициально, не для прессы, имея в виду то, что Македония поддержала в прошлом году операции НАТО против Югославии. «Отношения с ЕС могли бы и должны были бы быть намного шире и лучше», — это уже вполне официально сказал корреспонденту «Дня» председатель парламентского комитета по международным делам Джордан Бошков, представитель правящей македонской партии. Он убежден, что «в политике нет правды, а есть только интересы». Считается вполне очевидным — собственно, так оно и есть, — что Македония, даже будучи самой бедной из бывших югославских республик и даже при условии явной деградации в развитии вследствие последних балканских событий, все равно выглядит более развитой и упорядоченной, чем Болгария, которая на сегодня получила больше авансов от ЕС. В местной прессе ЕС иногда называют «Вавилонской блудницей», характеризуя последние перемены настроений Брюсселя, который «любит Скопье, но награждает Софию и Бухарест». Дипломаты и политики рассматривают выдвинутые Брюсселем условия как нереальные.
О разочаровании тем, как идут дела, можно услышать и в министерстве иностранных дел. И, по крайней мере, македонские политики, дипломаты, журналисты заверяют, что теперь страна избавляется от некоторых иллюзий, не нужно теперь верить обещаниям, которых было немало во время косовского кризиса со стороны Запада. Македонцы не верят, что кто-то им возместит потери последних лет, которых могло бы и не быть, и рассчитывают в основном на себя. Главным партнером в торговле все равно остается Югославия. Главным приоритетом внешней политики страны все равно остается полная интеграция во все европейские и евроатлантические структуры — в Скопье считают, что только членство в НАТО может как-то гарантировать безопасность при условии наличия очень неблагоприятного окружения. Но при этом стараются рассчитывать только на свои силы, договориться с соседями и по мере сил вернуть утерянные было связи на Востоке. Македонцы считают очень хорошим знаком то, что их компании удалось выиграть один из тендеров в рамках пакта стабильности вместе с украинцами, и, нужно сказать, возлагают некоторые надежды на подобное сотрудничество. О конференции доноров в Скопье, как, собственно, и в Тиране, говорят коротко — «увидим», а о словах Соланы — что иного и не ожидали. Словом, переболели.
В Тиране все еще верят, что Запад поддержит албанскую позицию в отношении Косово — эта бывшая югославская провинция должна стать независимой (в скобках прибавляют, что о какой-либо «Великой Албании» речь не идет). Тут заверяют, что понимают, что сначала необходимо договариваться с соседями, надеются стать полными членами ЕС за 10—15 лет. На этом сходятся взгляды и правящей партии, и оппозиции. И это при том, что сегодня в стране почти не существует промышленное производство, зато в обществе усиливается разочарование и огромная нелегальная эмиграция как следствие. «Мы лишились иллюзий», — уверял меня советник президента по вопросам безопасности и европейской интеграции Сабит Брокай. Очевидно, не всех, но кто знает, как будут выглядеть интересы Запада через полгода. Вашингтон, например, вдруг начал говорить о разочаровании в обласканных было косовских албанцах.
К этому всему можно, конечно, прибавить, что реалистический взгляд на вещи еще никогда и никому не мешал жить. И что реализма довольно долго не хватало и Киеву. Хотя, кажется, мы уже начинаем понимать, что иллюзий быть не должно — в политике действительно всегда играют роль только интересы. И было бы очень желательно, чтобы это были свои собственные интересы. К которым, например, всегда будет относиться и развитие экспортных мощностей наряду с завоеванием новых рынков, и резкое повышение уровня жизни, и прекращение «болезней переходной эпохи» — скандалов с МВФ, коррупцией, свободой прессы, и наконец, разговор и с Россией, и с Западом на равных. Кажется, есть и конкретные примеры, на которых можем учиться.
