Сразу после возвращения из Вашингтона премьер Израиля Биньямин Нетаньяху неожиданно заговорил в умеренных тонах. Он сказал, что еще даст шанс международным санкциям, поэтому не станет нападать на эту страну в «ближайшие дни или недели». И это при том, что днем ранее он и слышать не хотел об отсрочке или даже согласии со стороны своего испытанного покровителя. Накануне поездки израильская газета «Гаарец» писала: «Слон и муравей встретятся в Вашингтоне на критическом саммите. Но погодите, кто здесь слон, а кто муравей? Кто супердержава, а кто под ее патронатом? Новый раздел пишется в истории народов. Никогда до этого маленькая страна не диктовала супердержаве, никогда раньше слон не напоминал муравья, и наоборот. Ни одна провинция Римской империи не отваживалась говорить Юлию Цезарю, что ему делать, ни одно племя даже не мечтало заставить Чингизхана действовать в пользу собственных племенных интересов. Только Израиль делает это».
Обстоятельства для визита Нетаньяху в Вашингтон были самыми благоприятными. Во-первых, президентская кампания, в которой деньги и симпатии израильского лобби являются непреложным условием для успеха. Во-вторых, ежегодный съезд этого лобби — Американо-израильского комитета общественных дел (АИПАК), где высшие должностные лица, включая президента США, отчитываются о выполненном за год и берут новые повышенные обязательства, где соперники действующей власти на выборах доказывают, что они будут более преданны интересам Израиля, а подавляющее большинство членов конгресса приходят туда, чтобы обеспечить свое персональное политическое долголетие.
Сам Нетаньяху имел все основания отпраздновать 20-летний юбилей своих разоблачений ядерных амбиций Ирана. Немногие сейчас вспомнят, что как раз в 1992 г., будучи еще молодым заместителем министра иностранных дел, он объявлял, что Тегеран получит ядерную бомбу до 1999 г...
Еще до появления на подиуме президента Обамы и его конкурентов на выборах их доверенные лица сошлись в клинче на радость аудитории: дочь республиканского вице-президента Лиз Чейни разоблачала Обаму, что тот «больше сдерживал действия Израиля, чем был сосредоточен на сдерживании Ирана». Экс-конгрессвумен Джейн Гарман — от Обамы — апеллировала к уже предоставленной Обамой беспрецедентной военной помощи Израилю.
Не секрет, что Обама остается противником нападения на Иран. И в выступлении на АИПАК, и на пресс-конференциях до и после переговоров ему удалось — в наших отечественных терминах — пройти между капельками. И — что важно — произнести несколько интересных месседжей. Еще накануне этих событий в интервью изданию «Атлантик» Обама сказал по поводу нежелательности атаки на Иран: «Нужно ли нам прибегать к этому неосторожному шагу, который может предоставить Тегерану статус жертвы?». Этим президент фактически признал, что доказательств намерений Тегерана получить ядерное оружие, чтобы представить мировому сообществу в оправдание нападения, все еще не существует. Осознавая, что общественная поддержка такого нападения крайне низка, Обама, уже после того как сорвал аплодисменты израильских лоббистов заявлениями о том, что Тель-Авив имеет право сам решать, что делать для обеспечения своей безопасности (считай, не спрашивать разрешения Вашингтона на атаку), заговорил о неминуемых жертвах для народа Америки. «Когда я вижу, как небрежно некоторые говорят о войне, я вспоминаю о потерях на войне (...), об отправке наших молодых мужчин и женщин на войну», — сказал он днем позже, взяв на вооружение уже известный «иракский синдром». Но и дальше остается загадкой, что говорил (пообещал) Обама Нетаньяху за закрытыми дверями, чтобы тот согласился еще подождать...
Нетаньяху, в свою очередь, использовал весь известный пропагандистский арсенал и любимые исторические сравнения: в речи напомнил, как правительство США не хотело бомбардировать нацистские концлагеря во время Второй мировой войны, а во время переговоров подарил Обаме подарочное издание «Свитка Эстер» с напоминанием о легенде плана истребления евреев персидскими правителями. Что касается исторических параллелей, то любознательный исследователь может обнаружить много интересного еще совсем не в библейских временах. В частности, относительно известного обвинения Ирана в планах «стереть Израиль с карты мира» (как известно, выдумка американского лоббиста Алана Дершовитца, кстати, нанятого адвокатом для экс-президента Кучмы по делу Гонгадзе). В 1957 г. посол СССР в Израиле Александр Абрамов выразил возмущение директору восточноевропейского департамента МИД Израиля Эшелю по поводу высказывания премьера Бен-Гуриона о том, что «Советский Союз имеет намерение стереть Израиль с лица земли». «Где, когда и кто говорил что-либо подобное?» — потребовал ответа посол согласно его телеграмме в центр. Тот в ответ объяснял, что в советской прессе и заявлениях руководителей звучала фраза, что политика Израиля приведет к его гибели. «Это не угроза, а предупреждение, напротив, это проявление доброжелательности», — втолковывал Абрамов своему визави.
В том же году посольство в Израиле уведомляет Москву о прибытии около 8 тысяч переселенцев из Польши: «Среди них есть бывшие сотрудники польского министерства внутренних дел, госбезопасности и военной разведки, выдающиеся ученые, в частности, физики-атомщики и известные бактериологи». В то время Израиль уже имел договоренность с Францией о передаче ядерного реактора и соглашение о сотрудничестве с США. Еще интереснее события мая 1963 г.. Советский посланник в Израиле Лихачев сообщает, что на президентском приеме к нему подошла министр иностранных дел Голда Меир, чтобы долго уверять в мирных намерениях: «Мы за мир и готовы в любое время подписать соглашение о всеобъемлющем и полном разоружении и потопить в море все виды вооружений». Явно намекая на ноту Советского правительства об объявлении Средиземноморья безатомной зоной, Меир сказала, что Израиль сейчас больше волнует не атомное оружие, которого не имеет и вряд ли будет иметь в ближайшее время любое средиземноморское государство (кроме Франции), а вопросы обычных вооружений, с помощью которых, по ее словам, арабские государства уже сейчас могут уничтожить Израиль. Присяга Меир о готовности потопить в море все оружие совпала во времени с жестким письмом американского президента Дж. Кеннеди премьеру Израиля Бен-Гуриону, что в случае если тот не допустит американских инспекторов на ядерный объект в Димоне, «наша поддержка Израиля будет серьезно подорвана». Позже он напишет подобное письмо уже новому премьеру Эшколу. Убийство Кеннеди освобождает Тель-Авив от необходимости ответить. А уже в 1965 г. советский МИД сообщает в ЦК: «Один из руководителей компартии Израиля тов. Сне информировал посла в Тель-Авиве о своем разговоре с советником премьера Израиля Гариэлем, который заявил о намерении Израиля производить собственную атомную бомбу».
Как видим, даже такое небольшое историческое разыскание совсем не в библейские времена свидетельствует не в пользу искренности Тель-Авива...
Между тем в Европе руководитель внешней политики Евросоюза Кэтрин Эштон неожиданно взяла да и ответила на письмо секретаря Совета национальной безопасности Ирана Саида Джалиля. И не просто ответила, а предложила новый раунд переговоров, о времени которых готова немедленно договориться. Возможно, такой оперативности посодействовало прекращение Тегераном поставок нефти в Европу, что привело к скачку цены. В шантаже Тегеран трудно обвинить, ведь он просто не стал ждать до июля, когда ЕС имел намерение наложить эмбарго на иранскую нефть, обеспечив перед тем альтернативные поставки. Турция уже предлагает свою территорию для переговоров в рамках группы 5+1: США, Британия, Франция, Россия, Китай и Германия. Наличие Берлина в этой компании не может не вызывать ироническую улыбку, учитывая то, какими стахановскими темпами он достраивает в порту Киля новейшую ударную субмарину, способную нести крылатые ракеты с ядерными боеголовками. Чтобы в ближайшее время передать ее Израилю. Стоимость чудесной субмарины — $700 млн, треть из которых покрывает само немецкое правительство.
