Один из главных вопросов от журналистов во время заседания министров иностранных дел стран-членов Североатлантического альянса в турецкой Анталии 13—14 мая: каков реальный результат договоренностей НАТО и Украины? Украинский глава МИД Павел Климкин был не просто среди приглашенных к участию в саммите, а, что важно — в рамках мероприятия состоялось заседание комиссии Украина — НАТО. После ее завершения генеральный секретарь Альянса Йенс Столтенберг назвал ее «очень успешной встречей». А Павел Климкин заявил, что он тронут поддержкой своих коллег из стран Альянса. Даже привел цитату: «Один из министров во время нашей встречи сказал мне: «Если Украина не выдержит, то и мы все провалимся».
Но что стоит за красивыми, пафосными словами, чтобы реально не провалиться? Опять же, официально фактически все повторяют приблизительно одно и то же: работа пяти трастовых фондов по помощи Украине; политическая поддержка нашей страны, необходимость проведения внутренних реформ сектора безопасности Украины, предоставление нелетального оружия отдельными странами НАТО. Среди дополнений — укрепление офиса НАТО в Украине путем увеличения количества советников, а также обсуждения возможности создания еще одного трастового фонда, который будет противостоять российской пропаганде.
Аналогичная ситуация и с основными посылами: Россия ответственна за агрессию в Украине, осуждение нелегальной аннексии Крыма и поставки туда российского оружия, необходимость выполнения Минских соглашений и, соответственно, продолжение санкций против России, если этого не произойдет, а также призыв к России прекратить дестабилизировать ситуацию в Украине, перестать поддерживать сепаратистов, вывести военных и технику.
В действительности все эти вещи мы слышим в течение уже долгого времени. Поэтому, по большому счету, встречу в Анталии, в частности, ту часть, которая касается Украины, назвать результативной — сложно. Скорее, это больше рабочая встреча, которая продемонстрировала длительность процесса по выполнению тех решений, которые принимаются, к примеру, на таком уровне, как недавняя встреча канцлера Германии Ангелы Меркель с президентом России Владимиром Путиным в Москве или тем более встреча государственного секретаря США Джона Керри с тем же Путиным в Сочи.
НАТО действительно немало делает для Украины, особенно на уровне отдельных ее членов. Но генеральный секретарь организации Йенс Столтенберг открыто признает, что Альянсу приходится меняться, особенно после вызова России, какая ответственна за трагедию в Украине. На итоговой пресс-конференции он заявил, что Альянс не собирается возобновлять с Россией практическое сотрудничество. «Прошлой весной НАТО решило приостановить все практическое сотрудничество с Россией, что было ответом на агрессивные действия России в Крыму. Наша позиция остается неизменной — практическое сотрудничество с Россией приостановлено из-за действий России в Крыму и на Востоке Украины», — сказал Столтенберг.
Возможно, нам бы хотелось большей помощи от Запада, но для этого нужно проводить домашнюю работу — то есть реальные реформы. Нельзя заниматься бесконечной риторикой в условиях российской агрессии, сохраняя старую систему функционирования страны. Свежий пример из Анталии. Действительно, здесь украинскую официальную делегацию принимали очень тепло. По словам самого Климкина, он провел свыше 20 встреч, это кроме заседания самой комиссии Украина — НАТО, и все представители зарубежных стран выступали с большой поддержкой нашей страны. Но командной игры со стороны украинской делегации явно не было. В критический момент для страны, любое подобное мероприятие должно использоваться нашей властью на полную. Однако, к украинским журналистам, кроме официальных пресс-конференций самого Климкина, никто не выходил и не общался. Нельзя было кого-то найти и в кулуарах. Для сравнения: представители НАТО закрытые встречи проводили. Ситуацию нужно исправлять.
Еще накануне генсек НАТО также заявлял: «Мы будем помогать Украине оборонять себя». В то же время, он прибавил: «Наш фокус — выполнение Минского соглашения». Кстати, украинская власть во многом сама виновата в том, что согласилась на этот формат, который выгоден Кремлю, отказавшись от «женевского формата», где присутствовали американцы в качестве стороны переговоров. Теперь придется действовать именно в соответствии с Минскими договоренностями, ведь слишком уж далеко все зашло.
КОММЕНТАРИЙ
«МИНСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЙ НАБОР ЭКЛЕКТИЧЕСКИХ ТРЕБОВАНИЙ, КОГДА РЕАЛИЗАЦИЯ ОДНИХ ИСКЛЮЧАЕТ РЕАЛИЗАЦИЮ ДРУГИХ»
Григорий ПЕРЕПЕЛИЦА, конфликтолог, профессор КНУ имени Т. Шевченко:
— Ничего особенного от этой встречи никто не ожидал. НАТО, особенно Комиссия Украина — НАТО (КУН), работает таким образом: Украина подает свои предложения на повестку дня заседания КУН. НАТО это принимает и потом это обсуждается на КУН. Возникает вопрос: что Украина подала на это заседание? А что она могла подать?
На Уэльском саммите было принято положение о Трастовых фондах. Между тем, НАТО постоянно предлагало программы под трастовые фонды. Более того, оно прислало своих специалистов в Украину, но потом НАТО увидело скрытый саботаж со стороны Министерства обороны Украины. Только благодаря вмешательству комитетов Верховной Рады удалось снять этот саботаж МОУ, и специалисты-советники НАТО смогли работать в рамках пяти программ, которые должны обеспечиваться трастовыми фондами.
Нам удалось добиться того, чтобы Президент подписал очередную программу сотрудничества с НАТО. Уже май, а она и до сих пор не действует, хотя должна работать с января. Потом, если проанализировать ее, — это программа сотрудничества. В ее рамках НАТО не обязано проводить реформы в безопасностном и оборонном секторах — только сотрудничать. Представители НАТО могут только советовать, но организация не несет за это никакой ответственности.
Поэтому в Турции представителями НАТО была в очередной раз выражена обеспокоенность тем, что в Украине не виден прогресс в проведении реформ в секторе безопасности и обороны. НАТО выражает обеспокоенность очень дипломатично. Но с результативностью этих реформ в Украине есть очень большие проблемы.
Так какого прорыва мы могли ждать в Турции? Более того, большими усилиями экспертной среды удалось настоять, что в тексте Стратегии о национальной безопасности будет прописано стремление Украины к членству в НАТО. Наконец этот проект был одобрен на Совете национальной безопасности и обороны, и Президент даже заявил, что Украина должна стремиться к членству в НАТО. Но, опять же, нет никакой гарантии, что эта декларация будет реализована. Мы услышали очередные заявления и ни слова о перспективе членства в НАТО, даже когда у украинской стороны прямо спрашивали — ответ не прозвучал.
Результативность этой встречи в Турции — ординарная. Это — просто констатация ситуации и пожелание НАТО украинской стороне проводить военную реформу.
Минские соглашения не выполняются не потому, что этого не хочет российская сторона или сепаратисты. Они не выполняются потому, что они априори представляют собой набор эклектических требований, когда реализация одних исключает реализацию других.
Когда писались эти соглашения, каждая сторона понимала их по-своему. Украина, как это и предусматривает процесс регуляции конфликта, понимала под ними следующее: прекращение огня, отвод вооружений, создание зоны безопасности, разоружение вооруженных формирований (сепаратистских формирований «ДНР» и «ЛНР») и вывод иностранных (российских) войск и наемников. Россия же рассматривала это по-другому: отводиться должны именно украинские войска и добровольческие отряды. Это позволяет России и в дальнейшем требовать политических условий, подкреплять их очередным наступлением и разворачиванием систематических боевых действий, создавать очередные «котлы» и выдвигать ультиматум украинской стороне. Это необходимо для того, чтобы Украина шла на дальнейшие уступки, цель которых: легализация квази-правительств, боевиков и проведение референдума.
Мы создали мантру Минских соглашений и убедили и Европу, и Германию, и Францию, и США, что другого выхода, чем Минские соглашения, — нет. Соответственно, эту мантру начинают повторять все, включая НАТО. Поскольку их априори невозможно выполнить, если невозможно заставить Россию прекратить боевые действия, то тогда можно оказывать давление на Украину. Если прекращения огня и отвода войск не происходит, то тогда нужно приступать к выполнению других соглашений: проведению референдума, разблокированию экономического и финансового обеспечения. Этим и будут оказывать давление на Украину. Когда хотя бы отдельные пункты Минского соглашения будут выполнены, то все скажут, что мирный процесс пошел, а Россия заявит, что санкции можно снимать. В свою очередь, НАТО скажет, что возвращается к стратегическому партнерству с РФ и снимает этот конфликт в Восточной Европе. Однако его последствия имеют глобальное значение и создают предпосылки не только для новой холодной войны, но и для глобального, горячего конфликта.
Игорь САМОКИШ, «День»
