Тональность выступлений западных лидеров была приблизительно одинаковой: все говорили о судьбоносности момента и о будущем сотрудничестве. Американский президент Джордж Буш подчеркнул, что Россия уже работает вместе с НАТО в урегулировании ситуации на Балканах, но Москва и Альянс должны продвигаться к более активным действиям (именно из-за балканской операции НАТО в свое время был похоронен Постоянный совет сотрудничества НАТО — Россия. — Ред. ) Британский премьер Тони Блэр напомнил, что сотрудничество с россиянами идет довольно успешно и в Афганистане. Президент Чехии Вацлав Гавел сказал о «новой эре качественных отношений», которая, впрочем, не должна произвести впечатление, что идет новая экспансия. Гавел отметил, что на Пражском саммите будет определено, как не на словах, а на деле будут сотрудничать НАТО с Россией и Восточной Европой. Он напомнил, что на этот саммит приедут также и натовские страны-партнеры, но не уточнил, какие. В выступлении польского президента Александра Квасьневского прозвучала и украинская тема — он сказал, что безопасности в мире должно способствовать сотрудничество НАТО также и с Украиной.
На вопрос — как создание Совета НАТО — Россия повляет на отношения между Украиной и Россией, Украиной и НАТО, Владимир Путин ответил следующим образом: «В последние годы отношения между Россией и Украиной развиваются особенно позитивно. Что касается расширения НАТО в целом, то наше отношение к этому вопросу не меняется. Но это совсем не значит, что Украина должна остаться в стороне от процессов, которые идут на пользу укрепления мира и безопасности в Европе и на земле в целом. Мы подробно не обсуждали с коллегами эту тему. Украина — суверенное государство, и она сама в праве выбирать путь обеспечения своей собственной безопасности. Скажем, участие в том Совете, который мы создали сегодня, нужно обсуждать с членами Совета, членами Североатлантического блока, с Генеральным секретарем. Я считаю это вполне возможным, и в принципе не вижу ничего особенного или нечто такого, что могло бы омрачать отношения между Россией и Украиной. Вы знаете, что только недавно я встречался с Президентом Кучмой и у нас нет никаких сомнений в намерениях украинского руководства, украинского народа, украинского государства выстраивать отношения с Россией самым наилучшим образом».
Кажется, чуть ли не самую торжественную фразу об отношениях Альянса и Москвы сказал канцлер Германии Герхард Шредер: «Декларация имеет невероятно высокую символическую силу. В этот документ политики инвестировали свои усилия. Мы должны идти дальше, мы можем идти дальше. Для людей в моей стране сегодня день настоящей радости». (Правда, трудно себе представить, что все 80 миллионов немцев благодаря натовско-российскому саммиту были в наилучшем настроении.) Юмор себе позволили главные персонажи саммита: Робертсон, говоря о новом Совете НАТО — Россия, предложил переименовать натовскую штаб-квартиру в «Совет советов», а Путин выдвинул встречное предложение — переименовать штаб-квартиру в «Дом советов». Лидеры стран Альянса посмеялись, но неизвестно, правильно ли они поняли российского лидера.
В любом случае исторический момент наступил: Москва в НАТО не вступила и не собирается, но значительно к нему приблизилась. Скептицизма вокруг нового Совета хватает и в Москве, и на Западе. В частности, в Соединенных Штатах говорят, что проблемы в «двадцатке» будут только обсуждаться, а не решаться, в Варшаве обеспокоены слишком высокими полномочиями Москвы, в Москве — тем, что «двадцатка» может действительно стать дискуссионным клубом, потому что позиция России по вопросу дальнейшего развития Альянса никого не интересует. За праздничной риторикой как-то забылось, что 5 лет назад попытка похоронить «холодную войну» была сделана, и оказалась неудачной. Сегодня же, если абстрагироваться от праздничной риторики, то окажется, что никто не знает, чем наполнить повестку дня «двадцатки». Хотя, по крайней мере, атмосфера создана.
