Одиннадцатая большая пресс-конференция президента России Владимира Путина длилась три часа и семь минут и оказалась одной из самых коротких за последние годы. В самом начале российский лидер заявил журналистам, что он практически все сказал во время своего послания Федеральным собраниям несколько недель тому назад.
Тем не менее, после первого вопроса он стал детально рассказывать об экономической стабильности в России, читая статистику с листа бумаги. Возможно, россиян и присутствующих в зале российских журналистов это успокоило. Но можно отметить, что за исключением Турции, относительно которой Путин дважды использовал бранные сравнения, российский президент более миролюбиво говорил о Европе и США.
На этом фоне достаточно неожиданным, но характерным для хозяина Кремля прозвучало его признание о военном присутствии на Донбассе. «Мы никогда не говорили, что там нет людей, которые занимаются решением определенных вопросов военной сферы, Но это не значит, что там присутствуют регулярные российские войска. Почувствуйте разницу», — ответил он на вопрос журналиста УНИАН Романа Цимбалюка, который передал Путину привет от задержанных на Донбассе российских ГРУшников Александра Александрова и Евгения Ерофеева.
Когда украинец поинтересовался у Путина, планируется ли обмен украинских политзаключенных, в частности Надежды Савченко, Олега Сенцова и Александра Кольченко, политик ответил, что обмен должен быть равноценным.
«День» обратился к экспертам с просьбой прокомментировать пресс-конференцию президента РФ.
«ЛОЖЬ — ТРАДИЦИОННАЯ РОССИЙСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА»
Владимир ОГРЫЗКО, экс-министр иностранных дел Украины, председатель Центра по изучению России, Киев:
— Заявления Путина относительно Украины это — очередная манипуляция и типичное выдача полуправды за правду. Сейчас уже нельзя никому доказать, что российских войск на Донбассе нет. Поэтому применяется типичный гибридный прием. Мол, там есть отдельные люди, имеющие отношение к военной сфере. А разве отдельные люди это не армия?
То же самое касается Минского процесса, где вместо честного анализа происходит выдергивание тех положений, которые выгодны России и на которых она строит свою пропаганду. Речь идет об изменениях к конституции Украины, а не говорится о выведении российских войск с территории Украины.
Откровенно говоря, я все больше убеждаюсь в том, что заявления Путина это просто ложь, которая является традиционной российской политической практикой. Причем не последних двух-трех или даже 15-ти лет, а на протяжении веков. Это то, с чего московское государство начиналось и к чему пришло теперь. Это историческая традиция, которую нужно принимать как факт и исходить из нее при формировании своей политики относительно этой страны. Ничего большего как сочувствия слушателям и зрителям этого «цирка» я выразить не могу.
Что касается слов Путина об обмене всех на всех, очевидно, в России не хотят понимать, что преступники, осужденные за преступления на украинской земле, не могут приравниваться к тем людям, которые борются за восстановление территориальной целостности и независимости Украины. Для россиян их бандиты — это ополченцы, а для украинцев это настоящие преступники, которые понесли заслуженное наказание. Как можно обменивать преступников на патриотов?
«ПОТЕНЦИАЛЬНО ЕСТЬ СЦЕНАРИЙ ВЫХОДА РОССИИ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ИЗ ДОНЕЦКОЙ И ЛУГАНСКОЙ ОБЛАСТЕЙ»
Роман ДОБРОХОТОВ, председатель демократического движения «Мы», Москва:
— Владимир Путин признал, что Россия является стороной конфликта, впервые заявив о том, что она готова обменять пленных, на тех которые находятся в Украине. С одной стороны очень хорошо, что Путин готов к этому обмену. Но с другой — Владимир Путин здесь признается в том, что Россия участвовала в войне и здесь есть соответствующие правовые юридические последствия. Хотя не исключено, что потом он будет это каким-то образом отрицать и пытаться переформулировать.
Кроме того, было заметно, что в повестке дня Путина тема Украины стала намного менее важной, чем год назад. Гораздо больше было сказано о Сирии, Турции, в целом о Европе. Не только российское население, но и Владимир Путин начинает постепенно терять интерес к российско-украинскому конфликту. Это тоже хороший знак, поскольку означает, что потенциально есть сценарий мирного завершения этого конфликта и выхода России, по крайней мере, из Донецкой и Луганской областей, Путин дал понять, что он ожидает новой стадии переговоров, в результате которых может появиться какое-то решение и прогресс.
В контексте Украины последней прозвучала тема торговли. На этот вопрос Путин отвечал подробнее, чем все остальные вместе взятые. Видно, что он в деталях продумывает все эти экономические вопросы, гораздо меньше внимания уделяя вопросам военным, безопасности. Это связано с тем, что вся экономическая конъюнктура для России принципиально изменилась, Россия больше не процветающая нефтяная держава, а страна, которая находиться в состоянии глубокой рецессии, которая отрезана от мировых валютных рынков, с отсутствием инвестиций. Поэтому Путин в отношении Украины стал гораздо более примирительным, дружелюбно настроенным на конструктив, с меньшей долей военной агрессии и большим акцентом на экономические вопросы. Вот что изменил экономический кризис с момента прошлой пресс-конференции и мы это хорошо видим на примере Украины.
Подготовила Наталия ПУШКАРУК
ГОЛОС С FACEBOOK
Кремлевская сессия психотерапии-2
Большая кремлевская пресс-конференция — очередной ритуал Кремля. В ситуации, когда институты власти в России отсутствуют и когда страна сваливается в кризис, роль ритуалов в подмене политики возрастает. Власть все острее ощущает потребность в отвлечении внимания населения от проблем, в усыплении одних страхов и провоцировании других. Сегодня пресс-ритуал Кремля должен был решить внутриполитическую задачу — успокоить народ и рассеять его тревоги: « Все не так плохо! Пик кризиса пройден. Проблемы решаются». Видно, Кремль действительно обеспокоен, что эффект зомбирования иссякает и настроения могут выйти из-под контроля.
«Не дождетесь!» — это был ответ тем, кто требует от Кремля ответа на скандал с Чайкой и неспособность правительства справиться с кризисом. Путин дал понять, что принцип лояльности («бережно отношусь к людям», «чехарда не нужна») для него является решающим в подходе к выживанию режима. Словом, своих не отдам! И это сигнал элите — успокойтесь и не нервничайте! Впрочем, ситуация в обществе пока не требует от лидера элитных чисток.
Путинский ответ на вопрос о дальнобойщиках свидетельствует о беспокойстве Кремля тем, что раскалывается опора власти. Но Кремль не хочет создавать впечатление отступления. Так, что власть будет искать баланс между выборочным устрашением ( в отношении политического протеста) и видимостью уступок ( в отношении экономического протеста).
Реакция на турецкий сюжет (турки нанесли нам «удар в спину») подтверждает намерение Кремля сохранить военно-патриотическую легитимацию власти и функционирование системы в «защитном» режиме. Следовательно, сегодня Турция, а завтра... Впрочем, турецкая пластинка, судя по всему, будет долгоиграющей. Путин подтвердил нюансировку («поддерживаем резолюцию США по Сирии»): Москва хочет вернуться за один стол с мировыми игроками и микширует свой антиамериканизм. Реакция Путина на Украину и Турцию свидетельствует об эмоциональном фоне внешнеполитических решений президента (Турция— «не вижу перспектив»), что не может не вызвать опасений.
Лидер, столкнувшийся с самоисчерпанием собственного режима ( он не может не осознавать сужение ресурсной основы), предложил риторику, которая может быть многозначной и которая не означает ответственности за обязательства. Зачастую фильтрованные вопросы были об одной стране, а президент в своих ответах говорил о другой стране. И это тоже показатель и потери вектора, и увязания в воронке. Неизбежность конфликта между кремлевской интерпретацией реальности и жизнью — основное впечатление от этого пресс-ритуала.
Лилия ШЕВЦОВА, Москва
