Когда некомпетентность в Кремле оказывается убийственной, те, кто занимает его, начинают дрожать. Когда новости о сбитом над Украиной рейсе Malaysia Airlines MH17 проникли в Россию, люди с длинной памятью вспомнили о нападении Советского Союза, 31 год назад в сентябре, на рейс 007 Korean Air Lines, и его политические последствия.
Тогда Кремль сначала лгал миру, говоря, что не имеет никакого отношения к пропавшему самолету KAL. Позже он утверждал, что реактивный самолет Южной Кореи выполнял Американскую шпионскую миссию. Но, в советском руководстве, этот инцидент стал переломным моментом. Это закончило карьеру маршала Николая Огаркова, начальника Генерального штаба и жесткого экстремиста, чьи непоследовательные и неубедительные усилия, чтобы оправдать действия по сбитию самолета, оказались очень неудобными для Кремля.
Некомпетентность Огаркова (и неумелая ложь), вместе с растущим провалом начатой в 1979 году Советским Союзом войной в Афганистане, обнажила дряхлость системы. Застой, который начался во время правления Леонида Брежнева усугубился после его смерти в 1982 году. Его преемники, сначала глава КГБ Юрий Андропов, а затем генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Константин Черненко, не только были одной ногой в могиле, когда пришли к власти, но также были полностью неспособны реформировать Советский Союз.
Огромные потери человеческих жизней в Афганистане (равно потерям Соединенных Штатов во Вьетнаме, но за гораздо меньший период времени) стали намеком для многих, что Кремль становился опасным сам для себя; нападение на гражданский авиалайнер, казалось, подтверждало эти зарождающиеся взгляды. Именно осознание этого стимулировало приход к власти Михаила Горбачева, а также поддержку в рядах руководства реформистской политики Горбачева перестройки и гласности.
Конечно, история — не судьба, но можно быть уверенными, что, по крайней мере, некоторые из окружения президента России Владимира Путина, если не сам Путин, уже думали о неудаче Огаркова и ее влиянии на советскую элиту. В конце концов, кремлевское руководство, включая Путина, определяют себя через то, что было, а не то, что бы могло быть.
Действительно, обоснования Путина по присоединению Крыма напоминают рассуждения Брежнева по вторжению в Афганистан: чтобы поразить врагов, стремящихся окружить страну. В 2004 году, выступая перед российскими ветеранами об афганском вторжении, Путин объяснил, что существуют законные геополитические причины, чтобы защищать границы Советской Центральной Азии, так и в марте он привел проблемы по безопасности, чтобы оправдать свой захват украинской земли.
В эпоху Брежнева, экспансионистские политики отобразили новое богатство страны энергетического происхождения. Наращивание военной мощи Путина и модернизация за последнее десятилетие также подпитывались экспортом энергоносителей. Но последняя неожиданная удача энергетики России замаскировала некомпетентность экономического правления Путина, с ростом и государственными доходами, теперь полностью зависимыми от углеводородного сектора.
Более того, некомпетентность Путина расширяется далеко за пределы экономики. Его силы безопасности по-прежнему жестоки и необъяснимы; в некоторых частях страны, они слились с преступными группировками. Контролируемая им судебная власть не предоставляет поддержку обычным людям; и военные объекты, подводные лодки, нефтяные платформы, минные шахты, больницы и дома престарелых страны регулярно взрываются, разваливаются или тонут, вследствие халатности и нулевой ответственности.
Когда общественная поддержка аннексии Крыма Путиным ослабится — а это случится — его провалы засияют ярче в свете катастрофы MH17. Если бы Российское государство функционировало хорошо, Путин мог бы продолжать сопротивляться давлению со стороны лидеров оппозиции. Но обвинение оппозиции, что режим Путина состоит из «жуликов и воров» будет резонировать сильнее, потому что теперь россияне могут увидеть результаты всюду вокруг себя.
Делая себе, по сути, государство, Путин, как и геронтократия, которая рухнула с восходом Горбачева, все чаще рассматривается как ответственный за все государственные неудачи. И хотя вдумчивые русские могут быть заложниками высокомерия и грубых ошибок Путина, остальной мир ими не является. В самом деле, его партнеры — в частности другие страны БРИКС (Бразилия, Индия, Китай и Южная Африка) — в настоящее время вряд ли смогут закрыть глаза на его презрение к международному праву и национальному суверенитету своих соседей, как они это делали во время их недавнего бразильского саммита. И последние шоры Европы о Путине, кажется, упали в результате чего, серьезные санкции почти наверняка будут наложены.
Путину только 61 год, он на 10 лет моложе, чем лидеры, которые привели Советский Союз в пропасть, и Конституция позволяет ему оставаться у власти как минимум еще 10 лет. Но с ростом ВВП только в 1,3% в 2013 году — и с санкциями, способными ускорить падение экономики — патриотическая гордость не сможет его надолго защитить.
Но «перегнув палку» в Афганистане и обманывая мир о сбитии KAL 007, советский режим разоблачил и ускорил гниение, которое сделало его крах неизбежным. Нет никакого основания верить в другую судьбу усилий Путина, чтобы восстановить Россию как империальную мощь.
Проект Синдикат для «Дня»
Нина ХРУЩЕВА — автор книги «Воображая Набокова: Россия между искусством и политикой», преподает международные отношения в Новой школе и является старшим научным сотрудником Института мировой политики в Нью-Йорке.
