Меньше месяца осталось до досрочных выборов в парламент Грузии, назначенных на 28 марта, однако как таковой предвыборной кампании в стране нет. В Центральную избирательную комиссию поступили документы нескольких десятков партий и блоков, но победители известны заранее — это правящая коалиция Единого национального движения и блока «Бурджанадзе — Демократы». Две политические силы ранее заявили о своем объединении, так что парламентское большинство президенту Саакашвили более чем гарантировано.
Верховный суд Грузии из-за многочисленных нарушений аннулировал результаты ноябрьских выборов по партийным спискам. Избранные тогда депутаты-мажоритарщики сохранят свои места, а вот партийные списки будут переголосованы. Блоки «Национально- демократическая партия — Традиционалисты» и «Правая оппозиция» («промышленники» с «новыми правыми») — основные оппозиционные движения, которые примут участие в парламентских выборах. Большинство грузинских обозревателей полагают, что им вряд ли удастся преодолеть 7-процентный барьер. Совет Европы призвал грузинские власти сократить барьер до 4 — 5%, однако Михаил Саакашвили заявил, что он против подобного шага. Сторонники сохранения существующего порядка избрания парламента говорят, что вряд ли стоит поддерживать на плаву силы, не имеющие реальной опоры в электорате. Демократия должна быть реальной, а не искусственной, полагают те, кто солидарен с Саакашвили в этом вопросе.
На первый взгляд малоинтересная предвыборная кампания в Грузии, между тем, не лишена интриги. Эта интрига зависит от дальнейших шагов одного из лидеров «революции роз» — бывшей и.о. президента Нино Бурджанадзе. Как полагают многие эксперты, перегруппировка грузинских политических сил может начаться уже в стенах парламента, и ключевой фигурой в этом вопросе может стать Бурджанадзе. Формирование союза участников «революции роз» заставляет вспомнить детище Эдуарда Шеварднадзе — Союз граждан Грузии, которому, особенно в последние несколько лет, трудно было сохранить единство и силу одной команды. Преуспеет ли в этом блок новой власти?
Будущие роли между революционной «тройкой» были распределены заранее — Михаил Саакашвили стал президентом, Зураб Жвания — премьер-министром, а Нино Бурджанадзе должна была снова возглавить парламент. Однако она никогда не скрывала, что не желает быть спикером «слабого парламента». Во время недавней конституционной реформы Бурджанадзе жестко противостояла уменьшению роли законодательной власти. (Согласно новой редакции Конституции, в Грузии увеличены полномочия исполнительной власти: введен пост премьер-министра, силовые министры подотчетны непосредственно президенту, глава государства имеет право распустить парламент и правительство, однако парламент также может отправить в отставку кабинет министров.) Бурджанадзе заявляет, что увеличение полномочий президента она согласна видеть лишь частью реформ переходного периода, в будущем же, по ее убеждению, баланс властей надо будет пересмотреть.
Кроме того, в едином списке Национального движения Саакашвили и «блока двух спикеров» людям Бурджанадзе уделили чрезвычайно мало мест (в первой двадцатке их всего двое, сообщает Civil.ge). В кулуарах говорят, что, возможно, в новом парламенте Нино Бурджанадзе уже не изберут спикером — ее может сменить на этом посту одна из лидеров Единого национального движения Майя Надирадзе. Перед Нино Анзоровной встала серьезная задача: как обеспечить свое политическое будущее? Уступать ради сохранения единства революционного «триумвирата» или ради демократических завоеваний революции выйти из команды и снова стать оппозиционеркой? Оба пути достаточно рискованны. «Свою главную миссию и главную миссию парламента я вижу в том, чтобы парламент играл конструктивную роль в политической жизни Грузии, — заявила Бурдажандзе в недавнем интервью РИА REGNUM. — Конструктивная роль — доброжелательное, но, вместе с тем, критическое отношение к тем или иным шагам, которые делает правительство».
Каким будет следующий парламент Грузии и как предстоящие выборы повлияют на расклад политических сил в стране? С этим вопросом «День» обратился к грузинским экспертам.
Ия АНТАДЗЕ, обозреватель радио «Свобода»:
— Если даже в новом парламенте и будет представлена оппозиция, она окажется очень слабой: во время «революции роз» нынешней оппозиции не было вместе с народом, а новые власти сегодня очень популярны. Однако в их рядах возможен раскол. Новая оппозиция может родиться в среде нынешней власти, и это произойдет в парламенте — особую позицию могут занять Нино Бурджанадзе и ее сторонники, может быть, Республиканская партия. То, как шел процесс формирования списка правящей коалиции, показывает, что Бурджанадзе не намерены избирать председателем парламента. По-моему, Саакашвили и Жвания просто хотят ослабить парламент. Когда мы выбирали сильного президента, мы надеялись, что у нас будет и сильная Конституция, и сильный парламент, и сильная оппозиция. Но сейчас я боюсь, что это будет далеко не так.
Ивлиан ХАИНДРАВА, директор программы «Южнокавказские исследования» Центра развития и сотрудничества:
— Однопартийным грузинский парламент не может стать изначально, потому что по спискам Национального движения в него пройдут представители различных партий и политических групп. Хотя, безусловно, существует риск, что другие партийные списки в парламент не попадут. Тем партиям, которые самоустранились от ноябрьских событий в Грузии, потеряли поддержку и доверие электората, остается пенять на себя.
Можно ожидать, что по мере того, как парламент начнет работать, четче проявятся интересы и политическая ориентация прошедших в него сил, так что угрозы однопартийности не существует. На сегодняшний день представляется, что спикером все-таки станет Нино Бурджанадзе. Лидеры революционного «триумвирата» постоянно подчеркивают необходимость сохранения единства. Хотя при составлении избирательного списка проявились разногласия, думаю, никто не пойдет на то, чтобы бросить вызов этом единству, выставляя альтернативные кандидатуры на пост председателя парламента. Однако в дальнейшем, по мере изменения парламента, нельзя исключить ничего.
Безусловно, сила законодательной власти в Грузии после проведенной в пожарном порядке конституционной реформы уменьшится, потому что над парламентом повиснет такой же дамоклов меч досрочного роспуска, какой висит над российской Думой. Ни разу Дума не отправила в отставку премьера, ни разу не отклонила государственный бюджет... Во многом, конечно, будущее законодательной власти в Грузии будет зависеть от воли парламентского большинства — захочет ли оно играть сколько-нибудь видную роль в политических процессах или отдаст проведение политики на откуп президента, исполнительной власти.
