Куда движется экономика США? Каждая хорошая новость, внушающая надежду на то, что американская рецессия скоро закончится, сопровождается плохими новостями, свидетельствующими об обратном. Нынешняя денежно-кредитная политика Федерального резервного управления США как раз отражает эту неопределенность: процентные ставки ни снижаются, ни поднимаются. Вместо этого, они поддерживаются в «нейтральном» положении. Колебания на фондовой бирже также являются фактором, свидетельствующим о неопределенности.
Большая часть дискуссии по поводу экономики приносит мало пользы, поскольку она сосредоточена на неверном вопросе: когда рецессия началась и когда закончится? Рецессии, как правило, определяются по тому, упал ВВП или нет. Но что действительно беспокоит, так это разрыв между потенциалом экономики и ее реальными показателями.
В этом отношении экономические показатели Америки, похоже, остаются довольно мрачными. Возрастание показателей производственных возможностей говорит о том, что темпы роста экономического потенциала составляют в настоящее время примерно 3,5— 4 % в год. (Способ введения поправки на изменение цен претерпел некоторые изменения, поэтому то, что мы определяем сегодня как 4%, на самом деле представляет собой значительно меньшую цифру, которую мы бы получили, если бы проводили измерения старым способом).
Даже если рост экономических показателей составит 0,5%, разрыв в 3% в 10-триллионной экономике будет означать потерю объемов производства в $300 млрд. долларов — огромная величина, как ни посмотри. Этот дефицит, в свою очередь, ведет к возрастанию безработицы. При таком огромном разрыве США, чтобы вернуться к полному использованию своих ресурсов, придется обеспечить рост экономики, компенсирующий отставание в долговременном развитии ее потенциала. Даже при необычайно высоких темпах роста экономики за первый квартал текущего года, большинство прогнозистов рассматривают рост за 2002 год в целом как отставание от долговременных возможностей, причем довольно значительное, что приведет к росту безработицы.
Существует простая интерпретация того, что сейчас происходит с экономикой США. В рецессии 2001 года уменьшение материально-производственных запасов происходило наряду с уменьшением инвестиций. Первое уже прекратилось, второе — результат чрезмерного инвестирования в секторы высоких технологий и телекоммуникаций, сыгравших важную роль в быстром подъеме экономики в конце 90-х — может продолжаться значительно дольше. Большое количество производственных мощностей не задействовано — примерно как оптоволоконные линии, что остаются темными в ожидании, пока через них пропустят свет. Одно лишь снижение процентных ставок не заставило и не заставит фирмы вкладывать больше денег в эти секторы.
Хорошая новость — и одновременно плохая — заключается в том, что темпы научно-технического прогресса в этих секторах достаточно высоки, так что значительная часть оборудования может устареть еще до того, как выработает свой ресурс, или даже до того, как его начнут использовать, открывая дорогу для новых инвестиций гораздо быстрее, чем это случилось бы в противном случае. Тем временем, учитывая глобальный экономический спад, США не могут ждать большой помощи от экспорта или потребительских расходов. Обычно повышение уровня потребления помогает оживить экономику; но в данном случае потребление уже почти чудом поддержало экономику, когда наблюдалось резкое падение инвестиций, и таким образом, для повышения уровня потребления осталось мало возможностей.
Эти риски — в основном остались позади. Существует значительный шанс, что при ужасающе низких уровнях сбережений американцев — который поддерживался в прошлом году покупками автомобилей и рефинансированием жилья — потребительские расходы могут остаться умеренными. Более того, некоторые из продаж, сделанных в 2001 году, выявили покупки, которые были отложены до этого года, если только это не были специальные предложения, побуждающие потребителей покупать автомобили раньше, чем они бы их купили в противном случае. Если только американцы смогут «употребить» так много новых автомобилей.
С другой стороны, американские семьи в настоящее время обеспокоены высоким уровнем задолженностей. Это резкое ухудшение финансового положения США означает, что долгосрочные процентные ставки почти не снизились, а краткосрочные процентные ставки достигли рекордно низкого значения. Возрастающая безработица усиливает чувство экономической ненадежности и может еще больше уменьшить уровень потребления. Рекордные уровни военных расходов — единственный крупный источник экономической экспансии, и хотя такие расходы могут быть необходимы и действительно кратковременно стимулируют экономику, они не усиливают ее конкурентоспособность и устойчивость в долговременном плане.
Европа, ранее полагавшая, что ее экономика настолько сильна, что не только не попадет под влияние американского спада, но и сумеет поддерживать устойчивый рост, теперь стала беспокоиться о том, чтобы США восстановили свою экономику и вытащили экономику Европы из ее болезненного состояния. Я думаю, что это рискованная стратегия; ведь если энергичное восстановление США произойдет не очень быстро, Европе придется позаботиться самой о себе, используя стандартные средства денежно- кредитной и финансовой политики по регулированию циклических спадов в экономике. Сегодня угрозу представляет не инфляция, а безработица. Именно безработица и экономическая ненадежность порождают ксенофобию и подпитывают движения правых экстремистов по всему континенту.
К сожалению, руки Европы частично связаны Центральным банком, который сосредоточен на сдерживании инфляции, и Пактом стабильности, который, как его обычно интерпретируют, ограничивает использование финансирования за счет бюджетного дефицита в качестве экономического стимула. Чтобы справиться с этой проблемой, нужно будет по-новому интерпретировать эти запреты. Перспектива устойчивого долговременного роста и социальной справедливости требует, чтобы новые институты Европы сохраняли достаточную гибкость и могли изменяться при столкновении с новыми проблемами.
Джозеф СТИГЛИЦ, профессор экономики и финансов Колумбийского университета, лауреат Нобелевской премии 2001 года по экономике, автор работы «Глобализация и недовольство ею».
