Завтра ООН будет отмечать 63-ю годовщину со дня учреждения. Отцы-учредители этой организации, среди которых была УССР, возлагали надежду, что этот орган будет способен эффективно решать все проблемы и конфликты, возникающие между странами.
Однако, в последние годы постоянно звучат голоса со стороны стран-участниц о необходимости реформирования ООН, в частности, Совета Безопасности ООН.
Об этом «Дню» — в интервью первого заместителя министра иностранных дел Украины Владимира ХАНДОГИЯ.
«... НЕ ВСЕ КОНФЛИКТЫ И НЕ ВСЕ ПРОБЛЕМЫ ООН МОЖЕТ РЕШИТЬ»
— Владимир Дмитриевич, не выглядит ли так, что к нынешней годовщине ООН подошла чуть ли не в наихудшем состоянии. Недавно состоялась война в Грузии, сейчас разворачивается мировой финансовый кризис. Но, похоже, что все эти вопросы решаются без участия такой почтенной организации.
— Я считаю, что нет. Если посмотреть на историю ООН, на любой период времени, то можно сказать, что эта организация дошла до нынешней даты не в худшем состоянии. Можно вспомнить ирано-иракскую войну, вторжение Ирака в Кувейт и другие события, которые происходили в мире. И в те времена ООН так же не могла осуществить какое-то кардинальное воздействие на ситуацию, решить конфликты, имеющие место на протяжении всего существования этой организации.
Это, по-видимому, заложено в самой природе ООН. Скорее всего, в идеале родители-учредители видели механизмы разрешения конфликтов. Это правильно. И были созданы соответствующие рабочие органы, главные органы — Совет Безопасности и Генеральная ассамблея. Все это выглядело очень красиво и сбалансировано. А на самом деле не все конфликты и не все проблемы ООН может решить. Поэтому сегодня мы говорим, скорее об ООН как форуме, где государства-члены могут высказать свою обеспокоенность, свои надежды, призвать к тем или иным мерам. При этом, конечно, мы не можем отбрасывать позитив, который существует благодаря ООН и, в частности, мы можем взять такую тему деятельности этой организации как осуществление международных миротворческих операций. Конечно, есть огромный позитив деятельности ООН в различных точках мира: в Азии, Африке, Латинской Америке, даже в Европе — на Балканах. Эта деятельность является позитивной и, по моему мнению, эта функция ООН сегодня является заметной. Или возьмем такой вопрос, как борьба с голодом, разрешение экономических проблем, утверждение стандартов прав человека. Все это можно отнести к позитиву. То, что ООН не решила конфликт в Грузии — это другая проблема.
«БЕЗ ООН МИР БУДЕТ РАЗВИВАТЬСЯ БОЛЕЕ ХАОТИЧНО И УГРОЗ СТАНЕТ БОЛЬШЕ»
— Но почему ООН в таких случаях является фактически бездейственной. В пункте 3 четвертой статьи устава ООН сказано, что все члены Организации Объединенных Наций решают свои международные споры мирными путями таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир, безопасность и справедливость.
— В связи с этим, в ООН есть единый орган, который занимается поддерживанием международного мира и безопасности. Это — Совет Безопасности, который состоит из 15 членов, пять из которых имеют право вето. Без понимания между всеми пятью постоянными членами СБ ООН невозможно принять любой предложенный план урегулирования, который привел бы к разрешению конфликта. Так произошло. И Россия занимала отличную позицию от других постоянных членов СБ. Поэтому Совет Безопасности в очередной раз оказался не в силах решить этот конфликт. Но это было в прошлом. И эффективность Совета Безопасности колеблется. Как вы помните, в годы холодной войны применение право вето было, скорее, правилом, чем исключением. В 1945 году предполагалось, что право вето будет исключением. За все годы существования ООН постоянные члены, прежде всего США и Советский Союз, десятки, а то и сотни раз применяли это право, не давая таким образом решать проблемы. Но если взять и вывести из международного общения такую организацию как ООН, тогда мир будет развиваться совсем по-другому.
— Как, по-другому?
— Мне кажется, что тогда мир будет развиваться более хаотично. И количество угроз увеличится. В то время, как количество механизмов или форумов для обсуждения тех или иных угроз уменьшится. Ведь ООН — это сложная система, в состав которой входит много международных организаций, в частности, международная организация по здравоохранению, международное агентство по атомной энергии, международная организация охраны труда. Эти и другие организации работают в направлении устоявшегося развития и гуманитарной помощи государствам. Взять, к примеру, детский фонд ООН ЮНИСЕФ, который делает огромные инвестиции, в том числе в Украине.
А для разрешения конфликтов нужна воля всех главных игроков. Без этого невозможно разрешение таких проблем. Это как у нас в парламенте. Нет понимания между главными политическими силами — не решаются вопросы. А ООН, как известно, мировой парламент, в котором 192 государства, имеющих одинаковый вес согласно Устава. Но ведущую роль играют именно пять постоянных членов Совета Безопасности ООН. Это, конечно, архаизм. Кстати, сейчас идут прения о реформе ООН и, в частности, Совета Безопасности.
«ПРАВО КОНСЕНСУСА БОЛЕЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ, ЧЕМ ПРОСТО ВЕТО»
— И какая перспектива реализации таких реформ с точки зрения Украины?
— Понимаете, эти пять государств изо всех сил держатся за право вето. Поэтому из-за позиции основных игроков, к сожалению, мы не можем говорить о какой-то реформе в ближайшее время, которая была бы эффективной. С нашей точки зрения, реформа ООН — это демократизация ООН. На момент ее создания было 50 стран и тогда Совет Безопасности, в принципе, отображал расстановку сил в мире. Сегодня, когда мы прошли период деколонизации, период распада империй, в том числе распада Советского Союза, рождения многих новых государств, — за это время Совет Безопасности расширился только на несколько государств. И при этом остается неизменной группа постоянных членов. Поэтому сейчас мы говорим о демократизации, т.е. расширении круга государств, о том, чтобы в Совете Безопасности были представлены и новые демократические государства Восточной Европы. Азия и Африка считает возможным и необходимым иметь своих представителей, которые бы наравне со старыми постоянными членами принимали участие в решении вопросов. Опять же есть проблема с вопросом вето. Нужно ли оно вообще сегодня и не лучше ли иметь принцип консенсуса, который сегодня исповедуется, например в НАТО. Это вето наоборот. А право консенсуса более демократическое, чем просто вето. За консенсус нужно бороться. Поэтому перспективы радикальной реформы с точки зрения пересмотра устава относительно Совета Безопасности выглядят несколько отдаленными. С другой стороны, сделано много практических шагов. Довольно успешно осуществляется реформа Секретариата, направленная на уменьшение расходов на его содержание. Более четкой становится повестка дня Генеральной ассамблеи.
«ЧЛЕНСТВО В НАТО ПРЕДОСТАВЛЯЕТ НАИБОЛЬШУЮ СТЕПЕНЬ ГАРАНТИРОВАНИЯ СУВЕРЕНИТЕТА…»
— Владимир Дмитриевич, читателям газеты было бы интересно услышать от вас, какую пользу получает Украина от членства в ООН?
— Во-первых, мы принимаем участие в авторитетном политическом форуме, где имеем возможность донести до мировой общественности те проблемы и тревоги, которые мы переживаем на сегодняшний момент. Политическую составляющую или политические дивиденды тяжело измерять какими-то монетарными средствами. Но с другой стороны я могу привести такую цифру: наши взносы в ООН на сегодняшний день составляют 4,5 млн. грн. в год. Это не большая сумма. А программы сотрудничества между Украиной и ООН предусматривают на 2006—2010 годы выделение на реализацию разнообразных проектов 400 млн. грн. Основными направлениями этой работы являются борьба с ВИЧ/СПИД, преодоление последствий Чернобыльской катастрофы, укрепление системы самоуправления. Для сравнения — в бюджет СНГ взнос Украины составляет около 10 млн. грн. Но при этом сложно вспомнить какой-то конкретный проект, который бы финансировался или осуществлялся при помощи СНГ.
— Владимир Дмитриевич, скажите, может ли принадлежность Украины к ООН гарантировать суверенитет и территориальную целостность страны?
— В определенной степени, да. Эти гарантии дает Совет Безопасности и Устав ООН, который обязались выполнять все государства при подписании этого документа или вступлении в эту организацию. Эти гарантии, скорее, являются не материальными, а политическими. Поэтому материальные гарантии обеспечиваются посредством заключения двухсторонних соглашений о поддержке или участии в международных структурах по безопасности. В частности, членство в НАТО предоставляет наибольшую степень гарантии суверенитета и территориальной целостности, поскольку предусматривает соответствующие механизмы защиты от агрессии. Определенные возможности для силового реагирования открывают решение Совета Безопасности. Например, сейчас в СБ принята резолюция об усилении борьбы с пиратством. При этом Совет Безопасности освещает возможность применения силового ответа на пиратские нападения, которые осуществляются на территории мирового океана, в частности, вблизи берегов Сомали. В общем, нужно понимать, что ООН не принуждает к миру, а вводит свои миротворческие контингенты в определенную страну по санкции СБ, когда достигнуто понимание между сторонами конфликта, и есть обоюдная заинтересованность в том, чтобы независимая и объективная организация осуществляла контроль за соблюдением соглашения о прекращении огня или о заключении мира. Вместе с тем, Устав ООН не исключает возможности применения силы с разрешения Совета Безопасности для принуждения к миру. Как правило, до этого не доходит в Совете Безопасности, потому что одна из ее участниц может быть стороной конфликта или стороной, поддерживающей ту или иную страну, которая непосредственно принимает участие в конфликте.
АВТОРИТЕТ И МИРОТВОРЧЕСТВО
— Выгодно ли и нужно ли Украине принимать участие в миротворческой деятельности?
— Во-первых, благодаря этому мы завоевываем авторитет, и сейчас наша страна является одним из главных контрабьюторов в миротворческих операциях. Через горнило миротворческих операций прошло большое количество украинских военнослужащих. Это им дает дополнительный опыт. Кстати, именно участие в миротворческих операциях ООН осуществляется на основании компенсаций. Вынужден признаться, что возмещения приходят не без проблем. Довольно часто это происходит с задержкой.
На сегодня около 500 украинских миротворцев направлено в Грузию, Демократическую Республику Конго, Косово, Либерию, Судан, Тимор-Леште. Кроме того, недавно была распространена зона действий украинского авиационного подразделения в миссии ООН в Либерии на территорию Сьерра-Леоне и включены украинские миротворцы в состав группы охраны Миссии ООН для помощи Ираку.
Учитывая такую активность, для нас острой остается тема надлежащей защиты украинских миротворцев. Сама специфика проведения миротворческих операций связана с риском для жизни их участников, в частности, общее количество погибших за все время миротворческой деятельности ООН составляет около 2,5 тыс. лиц. Украина в свое время стала инициатором принятия Конвенции по безопасности персонала ООН. Но, к сожалению, с начала 90-х годов в миротворческих операциях погибли 26 украинцев.
«ПРИЗНАНИЕ ГОЛОДОМОРА 1932— 1933 ГОДОВ В УКРАИНЕ — ЭТО НАШ МОРАЛЬНЫЙ ДОЛГ…»
— В этом году наша страна во второй раз была избрана в Совет ООН по правам человека. Добавится ли в результате этого больше прав для украинских граждан?
— С помощью этого органа формируются и формулируются подходы государств к соблюдению международных стандартов защиты прав человека. С одной стороны, это возлагает дополнительные обязательства на государство, которое выбирается в этот орган. С другой стороны, это стимулирует процессы реформирования различных правозащитных систем и в том числе пенитенциарной или правовой системы внутри государства.
В контексте защиты прав человека хотел бы напомнить, что в ноябре Украина отмечает 75-ю годовщину одной из наиболее трагических страниц нашей истории — Голодомора 1932—1933 годов, который забрал жизнь около 7—10 миллионов невиновных людей. Для Украины принципиальным остается вопрос международного признания этой трагедии, в том числе, на уровне Генеральной ассамблеи ООН.
К сожалению, наше стремление к восстановлению исторической справедливости не всегда находит понимание и поддержку, а с позиции одной из стран это просто резкое неприятие вынесения на рассмотрение международного сообщества этого вопроса.
Но для нас вопрос признания Голодомора 1932—1933 годов в Украине — это наш моральный долг перед памятью о погибших, об их внуках и детях, которым не суждено было родиться, а также наша ответственность перед современным и будущим миром.
